Когда перестал трястись, поймал кураж и так точно повторил дедовы интонации, что похоже перестарался. Я даже успел подумать, как бы Тихона Сергеевича кондратий на радостях не хватил.
А ведь дед-то у нас круче Бонда, получается был. Вертелся в этом великосветском гадюшнике, да шпионил за всеми. А вечерочком, видимо царю сказки, наподобие наших рассказывал. Чтоб тому спать спокойнее было. Эх, дед, жаль, что тебя больше нет. Ты б такого бл...дства не допустил бы... Но, хоть за науку спасибо, выручила.
После моего триумфального выступления мы с Григорием метнулись прочь от интерната. Гвардеец ненавязчиво задал направление и привел нас на окраину Москвы в частный сектор. Почти сутки мы провели в каком-то заброшенном домике, о котором Григорий божился, что его "ни в жисть не свяжут, как есть" с ним. А на следующий день Григорий умотал на разведку, а я остался "на хатке жены деверя троюродного племянника". Подчинившись личной паранойе, тщательно обыскал дом, но ничего не нашел. Вышел во двор, что было строго-настрого запрещено Григорием, осмотрелся. Ничего особенного. Грязная по весеннему времени улочка, покосившийся забор, пустая будка. Задний двор выходил на какой-то вонючий ручей, за которым виднелись поля и длинная петля железной дороги. От скуки перебрал рюкзак, прихваченный Григорием для меня. Добротная неброская одежда, сухпай, отдельно немного денег, но явно не мои - моя нычка была поскромнее. Все, как я просил.
Посидел, подумал. Еще раз вспомнил все, что знаю о Григории. Подумал еще раз. А потом собрал из занавесок узелок, покидал туда часть барахлишка, еду, да и двинулся в сторону железки. Через полчаса ожидания нужный мне поезд сбавил ход на затяжном повороте. Рывок, прыжок, и вот я уже еду в неизвестность.
Прости, Григорий, но чей бы ты не был агент, дальше я сам. Больше я никому не позволю управлять собой ни из каких побуждений. Хватит.
Этот поезд в огне, и нам некуда больше бежать...
Перебираться куда-то на мчащемся поезде было откровенно стрёмно, пришлось ехать как есть. Пока доехали до какой-то узловой станции, страшно замерз, не май месяц-то. На станции долго караулил пассажирский поезд в нужном направлении, стараясь никому не попадаться на глаза. Пассажирский "Москва-Баку" как нельзя лучше подходил к моим планам, так что я рискнул пойти договариваться с проводником. Особо присматриваться было некогда, стоянка занимала всего 10 минут, но постарался выбрать самого пройдошистого. Человеком он оказался понимающим, к нуждам народа в моем лице отнесся благосклонно, особенно подкрепленным портретами мертвых царей. Неистребима тяга простого народа к этому виду искусства. Сказку, старательно сочиненную мной, слушать даже не стал, сразу назвав сумму, чем заслужил мою искреннюю признательность.
Жратва было захвачена с собой в достаточном количестве, а если что, думаю, мой проводник не откажется подзаработать еще копеечку. Развлечь себя смогу сам. Медленно, но верно поезд отдалял меня от Москвы с её проблемами.
Когда еще в лазарете я раздумывал, куда мне податься, мне вспомнилась одна книга, похожая на мои обстоятельства. Детдомовскому пацану надо было легализоваться, и он бросился в зону межклановых военных действий, выдавая себя потом за осиротевшего ребенка. План действий настолько подходил к моим реалиям, что я не стал ничего придумывать дополнительно, сосредоточившись на деталях.
В настоящий момент на территории империи острых конфликтов не было, но Вовка из параллельного класса хвастал, что его отец собирается взять его на войнушку против отколовшегося рода как раз в первых числах мая. Типа набраться опыта. Разумеется, все это говорилось лишь одному самому доверенному другу, но место было выбрано неудачно, и Егор услышал часть разговора. Тогда ему это было по барабану, а вот мне вовремя вспомнилось. Участок на Бакинском месторождении - яблоко раздора, которое попытался вывести ушлый глава рода из-под юрисдикции клана Волковых. Сначала хитромудрым делягам дали время одуматься, но те не воспользовались своим шансом. А теперь клан, чтоб не потерять авторитет, будет вынужден решать этот вопрос силой. Не удивлюсь, если хозяев специально спровоцировали на отделение, чтоб оттяпать лакомый кусочек. Мир другой, а люди те же. А пострадают, как всегда, не только зачинщики, но и мирные люди. Как раз сейчас городок при НПЗ превращается в зону умеренных боевых действий, и вскоре там начнется основное веселье. Все в самый раз: городок небольшой, но и не деревня, где все друг друга знают. Запустить работу нефтеперерабатывающего комплекса будет у нападающих первоочередной задачей, и, я надеюсь, на одного мальчишку никто не обратит внимания. Все как обычно: горе побежденным.
Трое суток путешествия пошли мне на пользу. Я наконец-то привел в порядок свои-Егоровы воспоминания и смог понять, чего же я хочу в итоге. Ожидаемо, это оказались: свобода, независимость, сильная родина и ... небо. Я не Егор, и не готов всю жизнь посвятить людским болячкам. Ничуть не умаляю заслуг врачей, просто это не моё.
А вот возможность летать манила. Для одаренных существовали специальные доспехи - боевые роботы, отдаленно напоминающие костюм Железного человека, а для обычных людей - все остальное. Конечно, стать пилотом МБК (мобильный боевой комплекс) я бы не отказался, Наверно это круто, когда ты с небом наедине, без посредников, Ощущения, по слухам, непередаваемые. Остался б одаренным - стал бы всеми правдами и неправдами добиваться права пилотирования, но теперь эта дорога для меня перекрыта. Остается по-старинке сесть за штурвал летающей машины, только я еще не решил какой. Влюбившись в детстве в вертолеты с первого взгляда, я, похоже, уже перерос свою любовь и теперь был открыт для новых отношений. Впрочем, у меня еще есть время подумать, для начала надо подрасти, закончить школу, пройти медкомиссию и только тогда делать окончательный выбор.
Как же хорошо быть молодым!
И как это сложно!
Теперь, успокоившись, я ужасался масштабам жопы, в которую попал. При побеге из Москвы я прошелся по самому краешку и до сих пор не верил в свою удачу. Все столько раз висело на волоске, что только божьим промыслом и можно оправдаться. Взяв у проводника в аренду его простенькую читалку, я просмотрел часть скопированной информации. Что можно сказать: Залесский развернулся в нашем интернате во всю ширь. Курсанты ненавязчиво психологически обрабатывались, проводились сеансы гипноза и внушений. Не только я ходил на чай к начальству, других тоже приглашали. Неизвестно, как сработают эти закладки при отсутствии закрепления, но руководящих постов ребятам теперь явно не видать очень долго. Меня загипнотизировать не удалось, о чем есть пометка в записях, а чего хотели добиться с помощью садистских тренировок у Андреаса, теперь не узнать, но вряд ли чего-то хорошего.
Один раз мелькнула мысль бросить всё, объявиться и вернуться, но я ее задавил в зародыше. Помимо покойного Залесского и иже с ними, которых вычистит Милославский, в интернате останется непонятно чей агент Григорий свет Андреевич - бывший гвардеец императора, разговаривавший почему-то слогом неграмотного сельского лаптя. Все эти его словечки типа "токмо", "ни в жисть", "людёв" крайне плохо вязались с двумя высшими образованиями в не последних по уровню ВУЗах, значки которых здесь, кстати, было принято носить на парадной одежде. Но в парадке я Григория ни разу не видел, а о двух вышках узнал из его личного дела, мельком пролистав его в архиве перед побегом. Да и переигрывал товарищ не по-детски. С развитием радио и ТВ даже на самом отдаленном хуторе так уже не говорили. Это только немного наивный Егор мог принимать его неумелое притворство за чистую монету.
А ведь я его еще и лечил, падлу!
Неизвестны также имя и судьба покровителя Залесского и Ко. Вряд ли глава безопасного приказа поделится со мной информацией о ходе расследования. А пока глав.гад на свободе, я не могу чувствовать себя в безопасности.
Но самая главная для меня опасность на старом месте - это дети. Во-первых, они знали настоящего Егора. Пусть последний год он почти ни с кем не общался, подмену почувствуют. Во-вторых, училище предназначено для одаренных, а я теперь чистый сквиб. И в этом долбанном "Хогвартсе" меня просто заклюют, тут не надо быть гением психологии, чтоб это понимать.
Есть еще куча причин не ехать обратно, но перебирать их мне уже надоело - пора решать, как буду действовать на месте. Купленная на прошлой станции карта легла на стол.
Сейчас я примерно здесь, а надо мне вот сюда. Пожалуй, придется сойти с поезда пораньше. Кызыл-Бурун слишком близко к нужному мне району, станция там может быть закрыта Волковыми. А часть лишних километров попробовать преодолеть автобусом или электричкой. Жаль, что нет интернета, можно было бы составить оптимальный маршрут, не выходя из поезда, но чего нет, того нет... Можно еще к дальнобойщикам напроситься, но это на крайний случай. Это с проводником мне повезло, запихал в свое купе, не лезет с расспросами и прячет при всех проверках, а дальше может всякое случиться. Обидно будет попасться в шаге от цели. Хорошо еще пасхальная неделя идет, никого не удивит подросток, шляющийся на улице средь бела дня.
