изучать. Территория школы включала в себя парк, спортзал с гигантским стадионом и собственно, школу. Рядом висело расписание уроков и небольшие памятки для учеников. Все занятия проходили на втором этаже школы. Начало в 9:00
Супер! Нужно будет обязательно записаться в какой-то спортивный кружок, с таким слабым телом я далеко не уйду, было бы неплохо разукрасить лицо Сереги в нашу следующую встречу, ха!
Также, на карте были два общежития. Мужское и женское, которые располагались весьма далеко друг от друга. Очень жаль!
Значит у меня еще и комната своя есть? С новым азартом я вышел из здания школы и двинулся в сторону мужского общежития.
Выйдя из здания школы, я двинулся в сторону мужской общаги. Сгорал от нетерпения посмотреть на свою комнату, да и отдохнуть не помешало бы, состояние все еще не из лучших.
В общаге все было довольно обычным: пронумерованные двери, а на первом этаже общий зал, где ребята проводили время вместе. Общаться ни с кем не хотелось, поэтому тихо проскользнул мимо них и направился к двери 19, следуя номеру на моей карточке. На стене, возле двери, была инструкция как ее открыть. Впрочем, ничего сложного. Приложить карточку, от чего дверь открывалась. Уже начинаю привыкать
Надежно захлопнув за собой дверь, я принялся осматриваться. У окна стояла кровать. На столе небрежно разбросаны книги и всякий хлам. Плюхнувшись на стул, я начал перебирать пачку писем, которые валялись на столе. Одно из них содержало знакомую мне фамилию «Михаил Соколов». Хм, Соколов …не о нем ли я читал в письме своего… «брата»? Судя по словам брата, этот Михаил был другом моей матери, который испытывал ко мне большую симпатию, чем мои кровные родственники. В самом же письме мужчина извинялся (неужели за поступки моих родственничков?) и обещал поддержку на протяжении всего обучения. Хоть он и пытался меня подбодрить, но лучше от этого мне не становилось. С хаосом в голове разобраться не так просто. Хоть я и не знал Михаила Соколова лично, но выглядело его письмо довольно искренним и простым.
С невероятной усталостью я плюхнулся на кровать. Да уж, из одной задницы я попал в другую. Интересно, если я сейчас засну, то не проснусь ли в… другом мире? Надеюсь в следующей жизни я стану сочной телочкой с деньгами бати. И сиськами. Большими сиськами.
***
Особняк семьи Воронцовых. Поздний вечер.
Дмитрий Воронцов нервно ходил по комнате. Комната освещалась лишь свечами, из-за чего силуэт Дмитрия был похож на гигантскую черную тень демона. Его сын, Константин Воронцов, сидел в кресле и курил очередную сигару. На столике рядом стояла бутылка с виски, а в стакане плавал уже подтаявший лед. Лицо Константина выражало полное спокойствие, чего было невозможно сказать о его отце.
— Отец, присядь и успокойся, — попросил Константин с равнодушным выражением лица, понимая, что его слова не успокоят отца, а наоборот, вызовут бурю эмоций.
— Я не могу заниматься бездельем! — выкрикнул ему в ответ отец.
В лице Дмитрия Воронцова появилось заметное раздражение, и причина этого раздражения всегда косвенно заключалась в сыновьях. Дмитрий полагал, что сыновья станут идеальным продолжением его самого, разделяя планы и взгляд на жизнь. И вот сейчас, когда его фантазии начинали рассыпаться словно песочный замок, его охватило чувство беспомощности и страха. Он уже давно позабыл, что у других людей может быть своя воля и желания.
— Ты должен, нет… ты ОБЯЗАН представлять нашу семью в этой борьбе. Ты хоть понимаешь какие деньги на кону?
— Отец, иногда ты хочешь слишком много, — потушив сигару ответил Константин.
— Много? Ты хоть понимаешь, как мне сейчас сложно? Все эти годы я планировал что вы, два… — на секунду Дмитрий замер. Они договорились, что его младший сын должен исчезнуть. Не только из поля зрения окружающих, но и воспоминаний членов семьи.
— Давай, продолжай, — слегка улыбнувшись подтолкнул его к диалогу сын.
Дмитрий подошел поближе к сыну. То ли он хотел казаться более устрашающим, то ли просто боялся, что кто-то из прислуги подслушает разговор, но Константин сразу уловил этот жест и приготовился к нападению.
— Я надеялся, что вы оба будете лицом нашего рода. Что мы ухватим большой кусок этого города! Я мечтал о репутации! И что я получил? Один без силы, другой слабак? Я не могу доверять кому-либо еще кроме семьи, вы были всем, я вложил в вас столько ресурсов! Но ВЫ меня подвели, — шепотом прошипел он.
Лицо Константина помрачнело.
— Отец, не думал ли ты, что все происходящее, все то плохое, что беспокоит тебя — это твоя вина? — исподлобья спросил его сын, внимательно наблюдая за реакцией отца.
На этой ноте Дмитрий подошел еще ближе к сыну и ухватил его одной рукой за пиджак.
— Не смей винить МЕНЯ в СВОЕЙ немощности, — угрожающим тоном произнес он, — И НЕ СМЕЙ КОПАТЬСЯ В МОЕЙ ГОЛОВЕ! Ты слишком много перенял от своей матери.
Бросив взгляд полный отвращения, словно он разговаривал с куском дерьма, отец отвернулся от сына и подошел к двери.
— Если ты так любишь тратить деньги нашей семьи, то на твоем месте я бы УЖЕ начинал готовиться.
После этой фразы он вышел из комнаты. Константин же облокотился на руку, запустив пальцы в свои длинные волосы. Вот так всегда. Налив еще один стакан виски, он погрузился в размышления.
***
Разбудил меня невероятный сушняк! Вспомнив про стакан воды, который стоят где-то на тумбочке, возле кровати, я принялся его искать на ощупь. Неожиданно для меня, стакан переместился мне прямо в руку. Удобно! Выпив его залпом, я наконец-то нашел в себе силы открыть глаза, поставив стакан на место я оцепенел. Это чувство, будто стакан кто-то толкнул мне в руку… Это магия? До меня не сразу дошло. Радоваться или нет — я не знал. Может быть это норма для этого мира? Знать бы все об этом мире… Одевшись я вышел из комнаты и направился в школу, мысли о вчерашнем дне не давали покоя, ведь нужно было решить проблему с кружком трактористов. Возвращаться туда мне очень не хотелось.
Ученики лениво ползли на занятия, и я ничем не отличался от них. Однако, подходя к зданию школы я увидел парня, который читал книгу, упиравшись в дерево. И пусть весь мир подождет?
Я бы прошел мимо, если бы не увидел
