Из страха за жизнь и здоровье участников.
Положив свой меч и подобрав один из деревянных, Дан наблюдал за движениями бойцов. Он старался запомнить то, что видел, хотя и понимал, что таким образом сражаться не выучишься.
Наконец, после очередного боя, когда участники опустили клинки, Даниил окликнул их:
— Евнух Юн. Подойди.
Кто из них евнух Юн, он не знал и постарался запомнить в лицо того, кто подойдет в ответ на эту команду.
— Мне нужен спарринг-партнер. Я опасаюсь, что после недавних событий мог утратить навыки. Хочу восстановить их так быстро, как это только возможно.
— Почту за честь, молодой господин, — поклонился евнух.
— Евнух Цзе, вы можете быть свободны.
Чем меньше людей увидит, насколько в действительности все плохо, тем лучше.
Миг ожидания, — и вот, бойцы сошлись. Три столкновения деревянных клинков.
А затем меч в руках Дана касается груди Юна. Евнух отошел назад и снова поклонился.
Даниил, однако, покачал головой:
— Ты не понял мой приказ. Ты не должен льстить и поддаваться мне. Мне нужно, чтобы ты тренировался со мной в полную силу.
— Простите меня, молодой господин, — в ужасе залепетал евнух, — Я заслуживаю смерти.
— Нет, — поторопился ответить Дан, — Ты заслуживаешь того, чтобы учесть свою ошибку и больше не совершать её. «Искусство войны» гласит: тот, кто обращает внимание на мою ошибку, мой друг; тот, кто прячет её, мой враг.
И неважно, есть ли в этом мире такая книга. В его мире она была.
— Еще раз, — вновь поднял меч Даниил.
На этот раз схватка не заняла и двух ударов. Мощный удар деревянным клинком выбил воздух из груди юноши, — но будь клинок настоящим, он был бы уже мертв.
— Еще.
Снова и снова Дан получал удары, но упрямо продолжал попытки. И постепенно серии обменов ударами становились длиннее. Кажется, тело еще что-то помнило; помимо выдающихся силы, ловкости и выносливости у него сохранялись какие-то навыки на уровне рефлексов. К сожалению, без знания техники, без боевого опыта этого могло хватить только против очень неумелого противника. Но все-таки, каждый раз, когда удар евнуха удавалось отразить, каждый раз, когда его почти удавалось поразить в ответ, Дан позволял себе надежду, что опыт тела поможет ему. Что на восстановление навыков уйдут не годы, а хотя бы месяцы.
Хотя все сильнее крепло ощущение, что месяцев у него тоже нет.
В любой ситуации Шэнь Сяолун сохранял спокойный, расслабленный и немного отрешеннный вид. Даже самые близкие люди редко когда могли заглянуть под эту маску; пожалуй, единственным, кто мог без труда читать его эмоции, оставался отец.
Вот и сейчас доклад доверенного слуги хозяин дворца Хуаджу слушал, не отрываясь от своего занятия. Голубоватым сиянием жизненная энергия вливалась из его ладони в росшую в его саду чахлую орхидею — тот самый розовый цветок, что совсем недавно не опознал на картине гость из другого мира. Благодаря такой подпитке орхидея вырастет пышной и прекрасной; простенький фокус для заклинателя, стоящего на пути стихии Дерева. Этим можно заниматься, уделяя цветку лишь мельчайшую частичку своего внимания.
Ведь в действительности доклад слуги был гораздо интереснее.
— И кто же сказал об этом? — осведомился Сяолун, не поворачивая головы.
— Достопочтенный Хо, молодой господин, — откликнулся юный слуга, — Лекарь с Южных Равнин.
— Странно, что Лиминь не убил его, — как-то безразлично бросил принц, наклоняясь к цветку и вдыхая его аромат.
Однако внимательный наблюдатель заметил бы, как невзначай кладет он руку на резко разболевшееся колено.
— Вы думаете, что он мог сказать это намеренно, чтобы обмануть вас? — округлил глаза слуга, — Если так, то позвольте взять воинов и допросить его...
— Не позволяю, — все так же безразлично ответил Сяолун, — Подобную информацию, естественно, нужно проверять, но с этим прекрасно справятся те, кому мы её передадим. Или ты думал, что я решу воспользоваться ею сам?
Докладчик промедлил с ответом, и принц сдержанно улыбнулся:
— Ты действительно считал, что я побегу бросать вызов Лиминю, стоит мне узнать, что он потерял накопленную энергию?
— Молодой господин, — ответил слуга, — Я лишь подумал, что если это правда, вы сможете одержать верх над ним, несмотря на...
Он осекся, ибо только теперь Шэнь Сяолун обернулся к нему. И поймав взгляд принца, слуга поспешил пасть на колени:
— Я заслуживаю смерти, Ваше Высочество!
— Заслуживаешь, — согласился Сяолун, вновь уделяя внимание цветку, — Твоей семье будет направлена компенсация в размере двухсот таэлей серебра. Твое место в моей свите займет твой младший брат; позаботься о том, чтобы передать ему все дела перед тем, как примешь яд.
— Благодарю за проявленную великую милость, Ваше Высочество! — провозгласил бывший доверенный слуга, кланяясь в ноги своему повелителю.
Человеку, службе которому он отдал всю сознательную часть своих четырнадцати лет жизни.
А Сяолун уже не обращал на него внимания: на свете было множество вещей гораздо более важных, чем жизнь слуги. Например, что будет лучше оттенять красоту благородной орхидеи в саду дворца Хуаджу: азалия или все-таки пион?
Или тот раздражающий факт, что даже дав ему в руки готовое преимущество в преддверие назначения наследного принца, младший брат все-таки смог испортить ему настроение на весь остаток дня.
Колено немилосердно болело.
Глава 3. Верблюд
Ужин в покои принца (о которых Дану пока сложно было думать как о своих) подала та же служанка Лю, и по количеству блюд юноша сперва даже засомневался, действительно ли это ужин на одного человека. Одних только видов мяса и рыбы было по четыре штуки, и это не говоря о рисе, овощах и разного рода деликатесах.
Впрочем, не деликатесам сейчас уделял Дан основное внимание, и даже не тому, как бы не слишком выдать, что он не умеет сидеть по-местному. Даже боль от ушибов по всему телу была сейчас лишь раздражающей мелочью.
Но он все яснее понимал, что не ставя себя в глупое положение, разобраться в ситуации невозможно. И поэтому, когда Лю налила ему напиток из чайничка (против ожидания оказавшийся не чаем, а легким белым вином), Дан сказал:
— Присядь. Поужинай со мной.
— Молодой господин, я не смею... — произнесла в ответ девушка, однако все-таки села напротив.
— Мне нужно поговорить с тобой, а я не люблю говорить, когда я ем, а мой собеседник нет, — ответил Даниил, — Так что можешь угощаться чем хочешь.
— Да, господин, — ответила служанка, осторожно беря рис.
Даниил дождался, когда она прожует, после чего снова заговорил:
— Мне нужно, чтобы ты ответила на несколько вопросов. Причем очень важно, чтобы ты отвечала на них, даже если они покажутся тебе глупыми. Даже если я и так знаю ответы. Даже если ответы знает любой ребенок. Даже в этих случаях ты должна отвечать, как будто для меня эти ответы будут в новинку. Справишься?
— Я сделаю все, что вы прикажете.
— Хорошо...
Лже-принц задумался, с чего бы начать.
— Давай начнем с небольшой проверки. Кто я? Назови мне имя, титул, статус и чем я известен.
Лю все-таки поднялась на ноги, поклонилась и в таком положении ответствовала:
— Вы Шэнь Лиминь, третий принц королевства Шэнь, заклинатель восьмого ранга, стоящий на пути стихии Воды, хозяин дворца Чиньчжу... и мой хозяин.
Дан очень постарался не выискивать намеков в последней фразе.
Очень постарался.
— Девять лет назад вы победили Шэнь Сяолуна в поединке, хотя он на тот момент был выше вас на один ранг. Также вы известны тем, что разделили ложе с более чем тремя дюжинами женщин, а в вашем личном талисмане заключен Виноградник Неба.
Отвлекшись от мыслей о том, почему неумеренные сексуальные аппетиты вдруг ставят на одну доску с победой в поединке, Дан уцепился за знакомое название и поспешил уточнить:
