Сквозь шум воды послышался едва различимый вызов интеркома. Девушка выключила кран и, подхватив полотенце, поспешила ответить без видеосвязи. Едва она нажала «ответ», как с той стороны раздался ужасающий рев музыки. На заднем плане несколько девушек отплясывали на столе, а стоящие внизу парни хлопали и подпевали неумирающее веками: «Пей сидр Лау!», а перед экраном плавала перекошенная физиономия в зюзель пьяного Спичека.
– Кингстоун?! – не понимая, что девушка уже ответила на вызов и, видя перед собой только черный квадрат, парень потыкал пальцем в монитор. – Кингстоун!
В поле зрения камеры появился Крафт. Он тоже был изрядно помят, однако соображал лучше своего товарища.
– Сашка, мы в «Белке», - прокричал он, явно пытаясь перекрыть шум музыки и пьяные вопли гуляющих. – Мы еще на пару часов точно зависнем. Тут полгруппы уже без дуры Бравек, и неразлучная пятерка из ипсилон восемь. Давай к нам!
Тут в разговор влез пьяный Спичек:
– Вольфган, ты че, уторчался? Кингстоун же молчит!.. Кингстоун!!! Але?! Кингстоун, ты тут?!!
Александра раздумывала не долго. Раз уж дура Бравек свалила, то ей не грех как следует отжечь в свой выпускной с одногрупниками. Поэтому, крикнув парням: «Скоро буду!», полезла за своими любимыми черными джинсами; ведь в следующий раз надеть их придется не так скоро, как бы хотелось.
Всю дорогу, пока девушка добиралась до «белочки», она напевала так любимую на потоке старинную застольную песенку:
Ev’ chistr ‘ta Laou rak chistr ‘zo mat, lonla,
Ur blank ur blank ar chopinad, lonla,
Ar chistr ‘zo graet e’it bout evet, lonla,
Hag ar merc’hed e’it bout karet, lonla,
Hag ar merc’hed e’it bout karet.
Пей сидр, Лау, он ведь так хорош,
Его дерябнешь и потом поешь,
Гуляй до ночи, молод ты пока,
Пока течет твоей жизни река,
Пока течет твоя река.
* * *
Где-то на границе между Империй и Конфедерацией.
Год 3285-й по земному летоисчислению.
Валдис Кривко чуть шевельнул пальцами, корректируя разворот, и описал петлю вокруг неуклюжей туши «Буцефала». Огромный транспортный корабль, напоминающий раздувшегося до безобразия кита, остался к этому маневру совершенно равнодушным. Да и в самом-то деле, что волноваться? Дистанция приличная, а пилот опытный, пожалуй, один из самых опытных в базирующейся на планете Алатырь патрульной эскадре.
Увы, нельзя было сказать то же самое об остальных пилотах конвойных истребителей. Молодняк, только из училища – практически всех «стариков» давным-давно перебросили в более «жаркие» места, затыкать многочисленные дыры. Вечно тлеющий пограничный конфликт глотал людей с ужасающей скоростью, и принятая в Империи система подготовки не давала времени для того, чтобы воспитать полноценную замену. Вернее, раньше как-то справлялись, но с появлением у конфедератов новых истребителей потери резко возросли. Вот и стали выдергивать пилотов из тыловых частей – конечно, здесь были не асы, да и для чего асы в конвойной службе, но подготовка у них была полноценная, да и налет у всех приличный. Ну а на их место присылали молодняк, только после училища – помотаются, дескать, в конвоях, освоятся, а уж потом на передовую. Логика в этом, разумеется, была, но вся тяжесть возни с молокососами, не умеющими толком держать строй, легла на плечи немногочисленных ветеранов.
Впрочем, он, капитан-лейтенант Кривко, мог собой гордиться – его авиакрыло было, пожалуй, лучшей группой эскадры. Таких, случись что, не стыдно и в бой повести. А, кстати, так оно, возможно, и будет – по слухам, которые часто оказываются намного более достоверными, чем официальные сводки, опять было сражение, выигранное ценой колоссальных потерь. Все же, не будь имперский флот столь многочисленным, сражения оказались бы другими, да и война была бы объявленной. Но пока что они могли позволить себе размен три к одному. Пока могли, и конфедераты не нарывались сверх меры. А что будет дальше? Ладно еще тяжелые корабли, они в Империи всегда были лучше, чем у Конфедерации, но легкие силы в последнее время проигрывали очень заметно, и оставалось только гадать, когда же качественный перевес врага перейдет в количественный. И бои вспыхнут по всему рубежу. Так что возможно скоро им придется отправляться на передовую. И для того чтобы выжить самому, надо как можно лучше натаскать ребят. Именно поэтому Кривко гонял своих подчиненных с невероятным, абсолютно неистощимым энтузиазмом. Молодые лейтенанты кривились и ругались, однако понимали, что командир зверствует, в принципе, для их же блага, поэтому тоже пахали, как проклятые, и это приносило плоды.
Сейчас четыре истребителя «Барракуда» четко, как пришитые, держались вокруг транспорта, обеспечивая боевое охранение, а пятый уверенно шел позади командира. Разумеется, здесь ведомый не особенно-то и нужен, но лучше пусть раз и навсегда привыкают к необходимости прикрывать друг друга – целее будут. Так что шесть машин, серебристыми наконечниками стрел пронзающие пространство, в этот момент составляли единое целое, покорное его – командира группы – воле.
Но сейчас-то все было спокойно, и Валдис, расслабившись, позволил истребителю завершить маневр на автопилоте. Да и откуда здесь взяться противнику? Сражения – они где-то далеко, и, может быть, им все же не придется лезть в это месиво. Это в молодости охота с кем-нибудь подраться, а в возрасте уже не очень.
Смешно, мысли, как у старика. А ведь в чем-то он и был стариком, капитан-лейтенант с солидным иконостасом на груди, ветеран в тридцать пять лет. Ему было двадцать пять, когда он сбил первого противника. Тогда фанатики из Поднебесной вздумали попробовать Империю на прочность. Наверное, решили, что занятая войной с Конфедерацией держава ослабла. Дураки, и недостаток мозгов стоил нападавшим всего флота и большей части колоний. Их сбивать было легко… В двадцать восемь он свалил в небе одной мерзкой планеты с непроизносимым именем первый истребитель конфедератов, а год назад, угодив в госпиталь после аварийной посадки, имел на своем счету семнадцать индивидуальных и двенадцать групповых побед. Тогда его отправили отдохнуть на «курорт», как называли в боевых частях тыловые соединения, и, честно говоря, прославленный ас надеялся дослужить здесь оставшуюся часть срока. Такое положение дел Валдис встретил философски, разве больше стал ценить каждый прожитый день со всеми ему сопутствующими радостями.
Из нирваны его вывел сигнал тревоги, заставивший, казалось, задребезжать шлем и завибрировать мозги. Даже зубы от него заныли. И на кой, спрашивается, разработчики сделали такие противные сигналы? Тем более это было неприятно сейчас, когда всей опасности вокруг – шальной метеор или космический мусор. Тем не менее, рука пилота автоматическим движением закрыла гермошлем. Щелчок тумблера – и насосы выкачали из кабины воздух. Лучше уж потерпеть легкое неудобство, чем погибнуть от того, что образовавшаяся взрывная волна разотрет тебя по блистеру. В крайнем случае, можно было просто сбросить воздух в космос, но для истребителя это слишком ценный ресурс, поэтому его откачивали, сводя потери к минимуму, благо энерговооруженность истребителей была неплохой, и пару лишних насосов поставить сложности не составляло.
Валдис чуть добавил подачу энергии, и двигатели, четыре неуклюжих на вид бочонка в хвостовой части вытянутого, похожего на диковинную рыбу корпуса истребителя, с готовностью отозвались, разгоняя боевую машину. Короткий импульс, больше и не надо. Два истребителя строго по уставу выдвинулись чуть вперед, и, уравняв скорости с транспортом, принялись обшаривать локаторами окружающее пространство. Разумеется, это была не более чем формальность, но уставы пишутся кровью, и потому в салаг из своей группы он многое вбил до автоматизма. Ну что же, можно считать происходящее внеочередной тренировкой, тем более что транспорту все равно осталось разгоняться минут двадцать, после чего он уйдет в гипер, а истребители вернутся на базу – собственной аппаратуры для гиперпрыжка они не имели. В пункте назначения корабль встретит другая группа.
