— Но ведь страда на носу, — Серый беспокойно пошевелился на диване, — а три машины вон?
— За это не беспокойся, — улыбнулся зампред, — оформим все в лучшем виде. И потом, у Успенского машин меньше нашего. Туда, может, нужна будет подмога, — он подмигнул.
У Пашки Серого в нутре все скрутило. Он несознательно тронул подбитую свою челюсть. Синяк там уже из темно-пунцового, становился желтоватым. Очень уж переживал Сашка. Понимал, что никак он не сможет выполнить сейчас такого поручения зампреда. И боялся ему в этом признаться.
— А там, глядишь, если выполнишь задание успешно, — сказал зампред, — распоряжусь тебя на новую машину посадить.
— Тут, — решился наконец Серый, — незадача выходит.
— Это какая же? — Напрягся зампред.
— На следующей неделе вам надо клубнику возить?
— Да, — сказал Макарыч похолодевшим голосом, — со вторника примерно.
— А у меня ж, — вздохнул зампред, — как раз на то время назначенный суд будет идти. После Землицына. Я тогда выступать буду на товарищеском заседании, за истца.
Зампред потемнел лицом. Поджал губы.
— Конечно, — начал Серый, — можно написать заявление на перенос…
— Ты не знаешь, кто в комиссии заседает, Паша, — сказал зампред, — а я знаю. Ирина Степановна очень въедливый человек. И очень внимательный. Мы не можем такой риск брать на себя. Ни то случайно может вскрыться схема нашей работы. Так что да, — вздохнул зампред, — очень это печальная новость.
— Ну вот, — пожал плечами Серый, — знал бы я раньшей, что вы на такое дело меня нацелите, не стал бы заявление писать на Землицына. Не стал бы его вызывать за драку.
— Это, конечно, — нахмурился зампред, — ты погорячился. А Кашевой? Микитка? Серега Бесхлебнов? Который Мятый.
— Кашевой с Микиткой у меня в свидетелях представлены, — вздохнул Серый.
— Ладно, — подумав полминуты ответил зампред, — тогда можно ускорить дело. Завтра выехать сможешь?
Повременив, Серый покачал головой.
— Это еще почему?
— Дядька у меня больной. Ему щас каждый день, уход нужон. Не могу я его бросить пока что. Не могу сейчас, пока его с больницы не выписали, на опеку моей мамки, уехать далеко. Вдруг че нужно будет.
— Мда, — он вздохнул, — куда ни кинь, всюду клин. Придется на трех машинах.
— Двух, — поправил Серый, — потому как Мятый уж не будет ездить. Я его напугать пытался. Но то так было, пыль в глаза. Теперь не хочет с нами работать. Откололся.
— Хорошо хоть кроме тебя никого больше из наших не знает, — задумался зампред, — а плохо, что разбежались от меня все шоферы, которых я, Паша, от тебя ожидал.
— Ну так вышло сейчас, — втянул голову в плечи Серый.
— То с шифером у тебя не вышло. Теперь вот с клубникой. Ладно. Иди. Подумать мне надо.
Серый встал, посмотрел на зампреда щенячьими глазами.
— Ну чего ты, Паша? — Глянул на него в ответ зампред, — чего еще хочешь?
— Я еще подумаю, — замялся он, — до завтра подумаю, как скинуть дядьку. Может, смогу пораньше, все ж. Утром я к вам приеду.
— Ну давай, — без энтузиазма пожал плечами зампред, — я тоже сейчас подумаю.
Когда Пашка Серый ушел, Евгений Макарыч остался сидеть на диване. Был у него в запасе один кандидат. Тот, кто по его мнению, мало думал и много делал. Решил заместитель председателя колхоза завтра же вызвать к себе Землицына.
* * *
На следующее утро путевку мне не выдали. Завгар попросил заменить на старом моем пятьдесят втором масло. Машину должны были отдать другому водителю, а она все еще стояла пустая, без масла в моторе. Потому определили меня до обеда на ремонт.
Олегыч, что замещал временно несчастного Егорыча, и взял на себя работу механика по ремонту, выдал мне масла, а фильтр повременил.
— ты свою центрифугу разбери, — сказал он, — да глянь, как она. Коль будет уставшая, тогда новую дам. А если уж нормально, то пусть газон еще на этом фильтре поездит.
Ну я и согласился. Около девяти утра, когда рабочий день только разгорался, увидел я кое-что нетипичное для нашего гаража.
Въехал к нам в ворота маленький красненький ЗАЗ-968, «Запарожец» значит. Крохотная машинка протарахтела своим звонким мотором к диспетчерской. Красная ее шкурка сияла на солнце как с картинки.
Я даже отвлекся от перекладывания головок, обернулся. Почесал воротком зазудевшее плечо.
Из машинки вышли двое: молодой парняга — джинсы с кедами, футболка полосами в облипку на сухощавом теле. Каштановые отросшие волосы. В общем, непохожий совсем на станичника парень. С ним и девчонка. Носила она легкие светлые брюки-клеш и белую блузочку, весело топорщуюся на маленькой груди. На шее забавно носила она белый в горошек платочек. Ее блестящие на солнце короткие волосы показывались из-под беретика.
Оба зашли в диспетчерскую.
— Видал? — Подал голос Саня, что доливал масла в задний мост на своей машине, — кто это к нам такой нарядный?
— С городу, что ли? — Удивился Казачок, который, курил вместе со Стенькой Ильинным у колеса Стенькиного бортовика.
— Похоже на городских. Нашенские девки так не ходят, — озадаченно потер синеватые щеки Стенька.
— На партийных тоже не смахивають, — отозвался Титок, — больно расхлябанные. Модники, етить их.
Через минут пять, вышел из диспетчерской завгар. Переминаясь с ноги на ногу, он стал шарить взглядом по гаражу. Когда увидел меня, замахал рукой, сюда мол.
— Игорь! — Кричал он, — иди сюда, будь другом!
— Чего это они? — спросил Плюхин, — чего эт ты завгару понадобился.
— Да откуда ж мне знать-то? — Ответил я, комкая в руках тряпку от масла.
Ильин с Титком со значением посмотрели на меня. Во взгляде ихнем виделось крайнее любопытство.
— Это модники че ли, — спросил Титок, — по твою душу?
— Да откуда мне знать-то? — Повторил я, — вернусь — расскажу.
Я зашагал к завгару, слыша у себя за спиной смешливые полушопотки шоферов.
— Ну? — приблизился я, — и чего там, дядь Миш?
— Да вот, — пожал он плечами, — Приехали. Тебя просють.
— Кто приехал?
— Энти… как их, — подыскивая слова, завгар стал задумчиво шарить зрачками к небу, — ну энти! На языке крутиться. Тфу ты! Пойдем, короче. Сам посмотришь.
Я пожал плечами. Вместе с завгаром мы прошли в кабинет механиков.
Сегодня Машки не было, потому играла из кабинета Лидии Петровны песенка:
Обручальное кольцо — не простое украшенье,
Двух сердец одно решенье — Обручальное кольцо.
В кабинете вновь прибывшие расселись прямо за рабочие места завгара и Егорыча. Олегыч же, поглядывая на молодых людей с подозрением, немного как бы, отстранился, за собственным столом к правому краю.
Парень нахально сидел за столом завгара. Пожевывая жвачку, вертел волосастой головой туда-сюда. Рассматривал окружение
Девушка же, сидела более скромно. Она разглядывала свежесобранный Федотычем красный уголок, состоящий из томика собрания сочинений Ленина, почему-то тридцать пятого, кумачового знамени и трех вымпелов, висящих на гвоздиках. Девушка глядела то на уголок, то в свой блокнот. Черкала в нем ручкой.
Казалось, девушка была полностью увлечена уголком. Парень, казалось, был увлечен непонятно чем. Они даже не сразу обратили внимание свое, на то, что мы зашли.
— Уголок еще только готовлю, — сказал смущенно завгар, глядя на девочку.
— Скажите, — начала она, не отрывая глаз своих от блокнота, — а почему именно тридцать пятый том собрания сочинения Владимира Ильича?
Когда девушка подняла на нас свои светло-карие, будто бы ореховые на солнце глаза, то встрепенулась, как пташка. Выскочила из-за стола и подбежала ко мне.
— Игорь Землицын? — Спросила она широко, по-детски раскрыв глаза.
— Ну да, — нахмурился я.
— Прекрасно! — Девушка протянула мне свою тоненькую ручку, — районная газета Свет Маяков. Рада с вами познакомиться!
Глава 5
— Во, — сказал завгар, — вспомнил! Репортеры приехали. По твою душу, Игорь. Чего-то у тебя расспросить хотят.
