Он прикоснулся пальцем к своему синяку.
Я покачал головой и ответил:
— Две бутылки.
И тут же пояснил:
— Мне привезут из города только две. Отдам их тебе: обе. Обещаю.
НеКоля усмехнулся.
— Отдашь, — сказал он. — А третью купишь в нашем «Сельмаге»…
Указал рукой в направлении Котовой.
— … Когда вернёшь мне мотоцикл. И мы в расчёте.
Я кивнул и сказал:
— Ладно, договорились.
— М-да.
Капля воды ударила его по лбу. Другая дождинка намочила мужчине гематому под глазом.
Мужик поправил лямку майки на своём плече.
— Жду тебя завтра, студент, — сказал он. — Но только не утром, а в обед. Ровно в полдень.
НеКоля нахмурил брови.
— Я домой с работы обедать приду. И только попробуй не явись!..
Он показал мне кулак и добавил:
— … Пожалеешь!
«А Кир молодец, — подумал я. — Такого слона успокоил одним ударом!»
* * *
Эту же мысль мне озвучила и Котова (когда я спросил, почему она не предупредила о том, что в доме меня ждал настоящий снежный человек).
— Не такой уж он и страшный! — сказала Лена.
Девчонка пожала плечами.
— Кирюша ему всего разок ка-а-ак врезал!.. В глаз!..
Она махнула кулаком.
— … Тот здоровяк сразу и отстал от нас. Только стоял, хлопал глазищами. И башкой вертел, как дурачок.
Котова улыбнулась — будто снова увидела, как Кир успокоил разгневанного хозяина мотоцикла.
Я хмыкнул и мысленно повторил: «Кирюша…»
— А у тебя тельняшка порвана, — вернул меня в реальность голос Котовой.
Лена указала пальцем на моё плечо.
— Он что, побил тебя? — спросила она.
Покачала головой и пояснила:
— Я в темноте плохо вижу. Слышала только, как вы разговаривали…
* * *
К летнему дому мы с Котовой шагали прогулочным шагом (в темноте).
Явились туда ближе к полуночи.
А по дороге Лена расспрашивала меня о моём младшем брате.
* * *
Утром я на баштан не пошёл. Остался в доме вместе с дежурными. Дожидался, когда вернутся из города доцент и Кирилл. Рычание двигателя я услышал за час до назначенной встречи с неКолей. Вышел из кухни, наблюдал, как проплывали над верхушками сорняков головы Кирилла и нашего черноволосого начальника. Почувствовал, как отлегло от сердца. Со вчерашнего дня я сам себе не признавался, что переживал за Кира: уж очень неопытным водителем был мой брат. Мотоцикл подкатил к колодцу, замер — Кирилл заглушил двигатель. Я посмотрел на его лицо — и тут же поспешил к брату.
— Что случилось? — спросил я. — С Ингой проблемы?
Доцент и Кирилл слезли с мотоцикла. Оба выглядели уставшими. Преподаватель горделиво выпячивал грудь, а мой младший брат нервно покусывал губы.
Кирилл вздохнул.
Черноволосый доцент самодовольно улыбнулся.
— С Рауде всё нормально, — сообщил он. — Как я и предполагал: у девчонки воспалился аппендикс. Её уже прооперировали. Мы были сегодня утром в больнице. Нас заверили, что операция прошла хорошо.
Кирилл кивнул — подтвердил слова начальника.
Я снова заглянул в глаза своего младшего брата — тот тут же отвёл взгляд в сторону.
— Малой, что случилось? — повторил я.
Положил Кириллу руку на плечо.
Тот тихо ответил:
— Ничего.
Кир дёрнул плечом, но не сбросил мою руку; и не встретился взглядом с моими глазами.
— Ты не умеешь врать малой, — сказал я. — Выкладывай!
Кирилл взглянул на меня исподлобья и произнёс:
— Тут такое дело, Серый… В общем… Мама просила тебе пока не говорить…
Глава 4
Ливень вчера так и не начался. Но тяжёлые капли барабанили по крыше летнего дома всю ночь. Под утро я проснулся от тишины: потому что небо выплакалось — увидел, как из-за поредевших туч в окно «мужской» спальни заглядывала луна. К утру небо почти очистилось от облаков. Я отправился на пробежку — маяком мне служила яркая полоса рассвета. Ведущая к деревне колея за ночь так и не превратилась в грязевое болото. Я прекрасно пробежался по ней. На обратном пути увидел на небе солнце. Прикинул, что за пару часов оно хорошо подсушит землю. Порадовался, что Кир не поедет из Новосоветска в колхоз по лужам и по грязи.
Я сразу отметил, когда Кирилл подруливал к колодцу, что ИЖ-56 не выглядел чистым. Но мотоцикл скорее запылился, а не покрылся слоем грязи. Без труда угадывался его цвет. Да и штанины его седоков сохранились к финалу поездки в относительно пристойном виде. Я заметил, что Кир переоделся — это прямо говорило о том, что он побывал дома. Мой младший брат даже побрился утром: не забыл мои наставления. Кир не ответил на мой вопрос. Он замолчал, скосил взгляд на доцента. Наш черноволосый начальник на плохо гнущихся ногах зашагал к дому, где на кухне позвякивали посудой дежурные. Я проводил его взглядом и снова повернулся к брату.
— Рассказывай, малой, — потребовал я. — Что-то случилось с родителями?
Копался в памяти — отыскивал сведения об этом сентябре, но в «прошлом» тысяча девятьсот семьдесят третьем году. Вспоминал, не болела ли «тогда» мама. Соображал, как пережил ту мою поездку в колхоз отец. Конкретных сведений не отыскал — это значило, что всё было «как всегда»: в тот раз с родителями не произошло ничего запоминающегося. Проблем с учёбой я тоже не ждал: она, по сути, ещё не началась. Милицию о нынешней поездке я предупредил заранее (да и рассказал им уже всё, что знал: и даже то, что они мне сами подсказали). Землетрясений, цунами и смерчей в Новосоветске не случалось. А Котова находилась здесь, в колхозе.
— С родителями всё нормально, — ответил Кирилл. — Не в этом дело.
Он кусал губы, посматривал на меня едва ли ни с жалостью.
— А в чём тогда дело? — спросил я.
Толкнул брата кулаком в плечо — тот дёрнул руками, будто безвольная кукла.
— Колись уже, малой, — сказал я. — Не набивай себе цену. Рассказывай. Не тяни.
Кир печально вздохнул.
— В общем… — повторил он. — Серый, только маме не говори, что я проболтался!
Кирилл нахмурил брови.
— Не дрейфь, малой, не скажу, — пообещал я.
Снова толкнул брата кулаком.
— Ну⁈
Кирилл обречённо махнул рукой и сообщил:
— Тут такое дело, Серый… В общем, Варвара Сергеевна Павлова выходит замуж. Не за тебя.
Он посмотрел мне в глаза, словно дожидался моей реакции.
Но я пока и сам не понял, как отреагирую на такое известие.
Потому что не ждал его так скоро. Надеялся, что Илья Владимирович затянет ухаживания. И после месячной жизни в колхозе я в октябре всё же проведу пару ночей у Павловой.
«А Прохоров шустрый, — подумал я. — Или это Варвара Сергеевна проявила решительность и женскую смекалку?»
— Замуж? — переспросил я. — За кого?
Зевнул.
Мой младший брат дёрнул плечами.
— Говорят… за дядю Илью Прохорова, — сказал Кир. — Он ей предложение сделал. Недавно. А она согласилась. Об этом её пацаны соседям проболтались. Ну а там… уже весь посёлок знает.
Он закусил губу.
Я приподнял брови и пробормотал:
— Как интересно.
Потёр подбородок.
— Не расстраивайся, Серый! — сказал Кирилл. — Может, это и хорошо? Ведь старая она для тебя. А ты всем нашим девчонкам нравишься. Даже Ленке Котовой. Найдёшь себе… другую. Какую захочешь.
Он неуверенно улыбнулся — наши взгляды встретились. Вот так же он посмотрел на меня тогда, на заседании суда, перед вынесением приговора. Виновато, словно у меня просил прощение.
Я покачал головой и произнёс:
— Ладно. С Павловой всё понятно.
Заглянул в прицеп мотоцикла.
— Мне не ясно другое, — сказал я. — Малой, ты водку-то купил?
* * *
В деревню мы поехали без долгой задержки. Лишь сообщили о цели своего путешествия черноволосому начальнику. Тот выслушал меня с серьёзной миной на лице, протёр очки. Доцент ответил, что мотоцикл «деревенскому товарищу непременно нужно вернуть». Но заявил, что с нами не поедет (хотя мы его и не приглашали), потому что у него «накопилось много дел». Будто в доказательство своих слов он сунул нос в стоявшие на печи в кухне кастрюли, осмотрел привезённые нам сегодня утром продукты и с серьёзным видом уселся рядом с тумбой в спальне «писать отчёты». Кирилл вложил мне в руку сдачу с тех денег, что получил от меня вчера — пару мелких бумажных купюр и горсть мелочи. Я на всякий случай вернулся в «мужскую» и прихватил с собой ещё три рубля.
