накопители со всей доступной ему скоростью, демоническому клинку необходим прямой тактильный контакт с источником.
А, что еще более любопытно, так это то, как зверолюдка будет пополнять запас магии в своем посохе.
Очень интересно.
Думаю, мой меч сейчас работает по тому же принципу, что и ее посох – сперва накапливает магию, а затем отдает ее.
Вот только, в отличие от деревяшки, демоническое изобретение, даже когда я пользуюсь его накоплениями, продолжает высасывать магию.
Но уже из меня.
Предположу, что это как-то связано с тем, что я не его владелец.
Возможно, что используй его кто другой, он бы даже не позволил зачерпнуть из себя магию, а мне дозволяет это делать, потому что я Практик.
Ну, почти.
Нужно будет при возможности поэкспериментировать с этим.
Увидев, как я вынимаю «Пожиратель Душ» из ножен, скривившись при этом от болезненных ощущений, оборотень взревел и поднялся на задние лапы, угрожающе продемонстрировав мне свои клыки и когти на массивных ручищах.
- Злой! – крикнула мне зверолюдка. – Хотеть убить! Надо убить он! Чтобы пух и разлетелся!
Ну да, конечно.
Что-то есть в этом оборотне, раз ей так не терпится видеть его приконченным.
А, раз она так хочет, чтобы он был убит, значит тем больше у меня желания освободить его и поговорить по душам.
- Рот закрой, - приказал я, чувствуя, как холодеет внутри от действия клинка. – Эй, оборотень!
Медведь посмотрел на меня с недоверием.
- Я не собираюсь тебя убивать, - пришлось процедить это сквозь зубы, так как уж очень больно держать это оружие в руках.
И адреналин, почему-то не приходит все это заглушить.
- Этот меч может снять с тебя ошейник, чтобы не ждать, пока она накопит силы, - пояснил я, приближаясь к спящей Лаврику и переступая через нее. – Уверен, что ты тоже не хочешь ждать, пока она будет готова. Верно?
Оборотень проворчал, посмотрев недобрым взглядом на зверолюдку, а затем согласно кивнул.
Ну, вот и отлично, что согласился.
Тем более, что есть у меня предположение, что без рабского ошейника оборотень сможет сам обратиться в человека.
И у нас будет возможность пообщаться по-человечески.
Что ж…
В список способностей «Пожирателя Душ» можно добавить и то, что он обращает в пепел не только лишь пронзенных им бедолаг.
Но и магические артефакты.
Судя по ощущениям – так же поглощая их запасы магии.
Прекрасно!
Превосходно!
Вот бы еще получалось блокировать магоотсос клинка, как это у меня сработало всего один раз, тогда, в подвале таверны.
Но, почему-то больше не получалось.
Сколько бы не пыжился, сколько бы не представлял себе, как тогда, что запрещаю клинку забирать из меня магию – не срабатывало.
То ли клинок тогда был слаб и не мог мне противиться, а потому послушался, то ли не разобрался в том, кто им командует после вынужденного магического голодания, прописанного ему самим временем.
В любом случае, наблюдая за тем, как с шеи медведя падает черный пепел магического ошейника, а с тихим звоном исчезает медальон владельца, я запихнул оружие в ножны.
Сделав шаг назад, едва не наступив на спящую Лаурель, посмотрел на медведя-оборотня.
Тот, словно не веря в то, что с ним произошло, погладил когтистой лапой по шее.
Потом повторил это же, но уже обеими.
А затем…
Взревев, оборотень встал на задние лапы, словно Кинг-Конг, дубася себя лапами по грудным мышцам.
- Дикий! – услышал я истеричный вопль зверолюдки. – Он хотеть убивать! Убить! Надо убить!
Оборотень, закончив свое рычание, с нескрываемой злобой посмотрел на свою недавнюю хозяйку.
Недвусмысленно сделал шаг вперед, по направлению к ней, демонстрируя свои когти и обнажив клыки в угрожающем рычании.
- Не смей! – приказал я, держась у рукояти меча. – Только попробуй – и я превращу тебя в прах!
Оборотень, не снижая градуса своей агрессии, посмотрел на меня, потом снова на зверолюдку.
Словно решал, сумеет ли расправиться с нами обоими.
Я его нерешительность разделял.
Потому как тело болело, а ощущение сосущей пустоты никуда не прошло, несмотря на разрыв тактильного контакта с демоническим оружием.
- Я освободил тебя, как и обещал, - пришлось напомнить ему. – Ты же давал слово, что не причинишь никому вреда. Помнишь?
Так себе попытка надавить на жалость.
Этому гиганту, который мне фактически в лицо ревет, ничего не стоит одной лапой приложить меня и отправить в нокаут.
А потом – прикончить зверолюдку.
Не буду тешить себя мыслью, что у меня получится с ним справиться, или, хотя бы выхватить меч.
Сейчас складывалась весьма опасная ситуация, о которой я заблаговременно не продумал.
Но и сокрушаться по этому поводу точно не собирался.
- Как насчет того, чтобы поговорить? – предложил я, смотря на оборотня. – Превращайся в человека, сядем, обсудим…
Медведь-бодибилдер, смерив меня злым и недоверчивым взглядом, после чего, еще раз как следует рыкнув, с шумом и прытью, которые никак не ожидаешь от подобной туши, пересек полянку и скрылся в лесу.
Какое-то время я молча стоял, прислушиваясь к тому, как трещат деревья, а потом, махнув рукой, вернулся к зверолюдке.
- Надо догнать! – дернула она меня за рукав, внимательно посмотрев в глаза. – Охота! Убить! Сейчас!
- В задницу пошла, - посоветовал я направление дальнейших действий своей рабыне, усаживаясь у костра.
Мне было холодно.
Колотила мелкая дрожь.
Не только от зябкого утра, но и от осознания того, что за прошедшую ночь и утро я несколько раз был на волосок от смерти.
Иронично, учитывая тот факт, что Практики умеют повелевать нежитью и воскрешать мертвых.
Но, что-то мне подсказывало, что на себя никто из нас свою магию в этом плане распространить не сможет.
Подкинув в костер несколько поломанных об колено веток, я с сожалением посмотрел на свою исполосованную, местами прожженную и изорванную в ходе ночных приключений водолазку.
Не говоря уже о том, что надевать ее поверх эльфийской кольчуги было чревато пресловутой «разношенностью».
Впрочем, свое дело она сделала – скрыла наличие у меня брони под одеждой.
Да и к тому же, уже не раз меня попрекали тем, что я выделяюсь «одеждами нездешнего кроя».
Нужно с этим что-то делать.
Вздохнув, стянул водолазку через голову, смочил ее водой из фляги и принялся стирать с себя запекшуюся кровь.
Зверолюдка, стоя посреди лагеря, наблюдала за моими действиями, даже не шелохнувшись.
- Чего встала, хвостатая? Тащи сюда свою
