задницу, будем знакомиться более детально.
***
Лаурель проснулась, зябко поежившись от утренней прохлады.
Девушка, сладко зевнув, почувствовала бодрость во всем теле.
Давненько ей не удавалось выспаться, пусть и в полевых условиях.
В такие минуты даже далекое щебетание птиц и пока еще не такие теплые, как в полдень лучи света радуют.
Девушка потянулась, любуясь синевой неба над головой.
А в следующую же секунду уже подскочила на ноги, наложив стрелу на лук и обернувшись в поисках опасности.
Утро?!
Уже утро!
Как так?!
Ее должны были разбудить перед рассветом для самой тяжелой вахты, которую она легко несла благодаря превосходству эльфийского тела над человеческим.
Что произошло?
Девушка практически сразу же натолкнулась на сидящего у костра Глеба, который помешивал тоненькой веточкой что-то в кипящем на огне котелке.
Одет он был, почему-то в эльфийскую кольчугу, не тая ее от возможных наблюдателей, как это было задумано согласно плану.
Да и плаща на нем нет…
Что произошло, и почему он решил озаботиться приготовлением завтрака?
Судя по запаху – там что-то в самом деле вкусное варится.
- У меня для тебя новость, Лаврик - даже не посмотрев на нее, произнес Практик. – И она тебе понравится.
- Что произошло? – спросила девушка, отметив наличие двух разорванных на куски лошадей и отсутствие еще двух.
Явно не к добру такие утренние знаки.
- У меня появились аргументы в пользу своего нежелания использовать тебя в качестве ночного обогревателя, - как ни в чем ни бывало продолжал человек. – Первое – ты храпишь, как пьяный тракторист, подражающий своему рабочему инструменту. Второе… Камон, мать, ты во сне слюни пускаешь?
Лаурель, смутившись, только сейчас ощутила некоторое стягивание в уголках рта, после чего быстро утерла остатки слюны с лица.
- Не понимаю, - произнесла она. – Я… Я никогда себя так ночью не веду.
- Поверю на слово, - хмыкнул Глеб. – Жаль нет телефона, записал бы компромат, потом бы тебе на свадьбу подкинул.
- Чего?! – опешила девушка. – Какая еще свадьба?
Практик искоса посмотрел на нее с удивлением.
- Ну там, знаешь, союз мужчины и женщины… Или у эльфов союзы только с деревьями?
Девушка фыркнула, убирая стрелу в колчан и снимая тетиву с лука.
И так оружие всю ночь было в напряжении.
Кстати об этом.
- Почему меня не разбудили ночью? – спросила она.
- У подруги своей новой спроси, - посоветовал Глеб.
- Ты о ком? – не поняла Лаврик.
- Он иметь меня, - услышала девушка голос, доносящийся со стороны лежащего за костром Слуги.
«Да нет, ну не может быть…»
Подозрения девушки разлетелись в прах, когда она увидела, что кроме помощника Паладина, там находится еще и…
В руке машинально оказался кинжал.
- Кто это такая? – спросила девушка, приближаясь к Глебу и не сводя взгляда со зверолюдки, которая занималась тем, что держала руку на теле Слуги.
Судя по желтоватому сиянию, которое лилось из-под места прикосновения, явно лечила.
- Лео, - сказал Глеб.
Словно это все объясняло.
- И?
- Что «И»?
- Больше ничего сказать не хочешь?
- Ну-у-у-у, - задумался Глеб, посмотрев на нее. И только сейчас, присмотревшись, девушка увидела, что на лице и руках мужчины видны многочисленные ссадины и порезы.
Даже следы ожогов.
Одно из ушей так и вовсе было в крови, словно его кто-то пытался оторвать, а затем с помощью магии исцелил.
Да, если присмотреться повнимательнее, то он весь в размазанной крови по рукам и лицу.
Видно пытался стереть, но почему-то прервал этот процесс.
- Лео – часть отряда, который наняли, чтобы нас прикончить и вернуть контрабанду, что мы прихватили в таверне, - разродился, наконец-то, объяснениями Практик.
- И она просто рассказала тебе это? – не поверила лучница.
- Да, - согласился тот. – Но, сперва я ее хорошенечко отмудохал, она и ее бешенная подружка меня отмудохали и вот, сидим мы у костра, ждем когда кончится действие усыпляющей магии, которую Лео на нас наслала, чтобы потихоньку перебить. Варим супчик на завтрак, мило болтаем. Все такие дружелюбные и отмудоханные.
Лаврик секунду постояла с обнаженным оружием, после чего, вздохнув, подошла и села рядом с Практиком.
- Нас хотели ночью убить? И ты всех победил?!
Молодой мужчина невесело усмехнулся.
- Где-то в лесу бегает медведь-оборотень из их же компании, которого я освободил, - сказал Глеб.
- Олегус хотеть убить эльф! – сказала Лео, отрываясь от Слуги. – Хозяин не дать ему убивать. Хозяин иметь меня и отпустить Олегус. Эльф, - она ткнула пальцем в Лаурель, - остаться жить. Лео готовить похлебка.
Лаурель переварила сказанное, после чего по-новому посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину.
- Ты не дал оборотню меня убить?
Несколько секунд Глеб молчал, после чего неожиданно рассмеялся.
- Лаврик, у тебя всегда позднее зажигание?
- Ничего я не зажигаю поздно, - смутилась девушка. – Просто… Ты спас мне жизнь, выходит…
- Да ладно, чего уж там, - махнул рукой мужчина. – Воды вот только почти не осталось, разошелся я как-то с отмываниями…
Мужчина небрежно указал в сторону кучки окровавленных тряпок, в которых Лаурель едва смогла опознать плащ и фуфайку с воротом, которую Глеб как-то назвал водолазкой.
Сообразив объем крови, который впитали в себя тряпки, эльфийка молча сглотнула подступивший к горлу ком.
- Спасибо, - тихо прошептала она, только сейчас в полной мере сообразив насколько близко был к провалу план выманивания убийц «на живца».
Девушка инстинктивно прижалась телом к мужчине, подрагивая от холода и понимания того, как близка она и другие были к смерти.
- Эм… - сбитый с толку Глеб посмотрел на нее, втершуюся к правому боку так, чтобы его рука словно обнимала ее. – Да… не за что… Наверное.
Девушка с этим была не согласна.
Потому как среди прописных военных истин эльфов есть простая мудрость, которую вдалбливают каждому рейнджеру-новобранцу.
«В случае непреодолимой опасности, спасайся сам. Обреченным товарищам уже ничего не поможет».
Правда, не было в Великом Лесу таких опасностей, с которыми бы патрули не справились…
А здесь же…
- Лаврик, - позвал ее Глеб.
- Да, господин?
- Ты шить умеешь? В этой кольчуге пиздец как холодно, а другой одежды у меня точно нет.
Девушка промолчала, не желая признаваться в своем неумении.
Еще сутки назад она бы с гордостью напомнила, что вообще-то ее зовут Лаурель, и она
