не выспавшийся, бледный, но с решительной миной:
— Андрей, нужно эвакуировать деревенских, — пренебрег он приветствиями. — Москва решила все грехи на них повесить. У меня — прямой приказ: через шесть часов, если деревенские не выдадут иностранцев и два десятка своих для показательной казни, сравнять Липки с землей.
— И война остановится? — спросил я.
— Нет конечно, — поморщился он. — Это — проверка на лояльность. И для меня, и для Владимира Вольфовича. Утечку не заметили, — развел руками. — Валька у вас там такая, сестра твоя сводная.
— А⁈
— Валька — предательница⁈ — охренел Лёха.
— Угораздило, б***ь, ее прийти прямиком к стукачу московскому в кабинет, — пояснил Лебедь. — Так мол и так — в деревне бандитский сынок объявился, куча краденного. Сигнал наверх ушел, девку на завод пристроили — пожадничали. Стукача мы нейтрализовали, но вам теперь спрятаться придется, на Земле-2, раз уж в Скандинавию прохода не нашли.
— Да я ей горло перегрызу! — выразил пацан, надо полагать, стандартное деревенское мнение.
— Предателей прощать нельзя, — кивнул губернатор. — Но не расстреливать же ее в самом деле. Девчонка как лучше хотела — боялась, что Андрей Липки под молотки подведет. Второй день плачет — мы ее сюда же привезли, на губу посадили, в педагогических целях. Мои люди с ней поговорили, вину свою осознает — из-за нее теперь с насиженных мест сниматься придется, убегать. А без ее участия не пришлось бы. Деревенские ее простили, согласны принять на перевоспитание. И вам понять и простить придется — больше она так не поступит, осознала ошибку и поняла, кто ей свои, а кто — нет.
— Ой дура! — вздохнул Лёха.
— Дура, — признал губернатор. — Но одна битая дура порой лучше, чем десяток небитых. Вот представь, — ухмыльнулся. — Ей теперь с этим грузом жить, каждый встречный попрекать будет, бабка кровь сворачивать. Расстрел или тюрьма для нее — это легкий выход. Дальнейшие предательства и глупые решения исключены: на Земле-2 кроме наших никого нет и не будет, и приглядывать за ней теперь будут все время. В общем, мой прямой приказ — девку не тиранить, дружить, перевоспитывать.
— Есть, товарищ губернатор, — уныло кивнул пацан.
Лебедь посмотрел на меня.
— Мне-то что? — привычно пожал я плечами.
Губернатора ответ устроил, он отправил подручного за Мариной и Валькой — последняя плакала и старалась на нас не смотреть — и мы на вертолете добрались до поляны с пробоем.
На поляне царила суета — сновали туда-сюда перевозящие добро «ЗиЛы», домашний скот под присмотром «человеческой» части населения жался к краю поляны, а народ, вопреки ожиданиям, подавленным не выглядел, и я с удивлением ловил обрывки полных надежды на лучшую жизнь разговоров:
— Америка!
— В Нью-Йорке будем жить!
— Зачем нам та Скандинавия, если целая планета обломилась?
Странно — они ведь не могут не понимать, что, если со мной что-то случится, существует вероятность застрять своей коммуной на Земле-2 с концами, без связи и помощи с «метрополии». Или просто концентрируются на хорошем?
— Андрей, давай скорее — народ заждался! — подбодрил меня Константин Викторович.
— Маринка, Землю-2 населять нужно, выходи за меня замуж! — повеселил народ и вогнал Лёхину маму в краску оборотень Юра.
— Валька, да хорош ты каяться — все понимаем, как лучше хотела, — поддержал предательницу Геннадий Петрович.
— Рано тебя выпустили, ну ниче, дома поговорим, — пригрозила Зинаида Матвеевна.
— Да ладно тебе, Матвеевна, — влез Владимир Ильич. — Ошиблась девчонка, такое бывает. Валька — наша, правильно?
— Правильно!
— Наша!
— Не плачь, все нормально будет!
— Да на кой нам те Липки, если в Америке жить можно? Наоборот, спасибо ей!
С каждым одобрительным воплем Валька все глубже погружала голову в плечи и сжимала кулаки. Очень-очень стыдно. Что ж, если взрослые решили, что она — «наша», значит так тому и быть, а мне пора приниматься за мое маленькое, но очень важное дело.
Эвакуация закончилась за полчаса до обозначенного ультиматумом времени. По «ту» сторону, в Центральном парке, успели появиться палатки, шалаши и булькающие на кострах котелки, а по «эту», со стороны деревни, начали доноситься взрывы — Липки начали сносить с лица землю во славу репутации Лебедя и Жириновского. Но деревни, как и города — это люди, и с ними все будет хорошо.
Когда «фаза один» закончилась, и все наши оказались на Земле-2, мы сразу же принялись перетаскивать добро с указанного Гришей склада. Техники, жратвы, генераторов и топлива у нашей маленькой колонии хватит на три месяца. Сегодня переночуем в парке, а завтра двинемся дальше — селиться в полуразрушенных, ветхих небоскребах никто не станет, а вот какой-нибудь приятный малоэтажный городок нам подойдет.
Конец первого тома.
Второй: https://author.today/work/318968
