однако вина его рода передо мной имеется. Учитывая, что Светлый Князь сам связался со мной, признал вину и согласился компенсировать случившееся, я пошёл ему на встречу. Пока просто договорились встретиться и обсудить случившееся. А теперь ты всё же объясни откуда обо всём этом знаешь. Или у меня будут иные, менее приятные вопросы к тебе.
— От Евгении Салтыковой. Она же в этом деле участвует напрямую, так что она мне многое поведала.
— И почему же она с тобой поделилась этой информацией? Умудрился влюбить в себя эту девушку?
— Будет вам, князь. Какой влюбил если я её старший брат? Сводный правда.
— Так, — Гагарин умудрился стать ещё серьёзнее чем ранее, — как это сводный брат?
— Бастард я, — развёл я руками. — Мать моя была служанкой в роду Салтыковых, а заодно любовницей нынешнего патриарха. Забеременела, решила уехать куда подальше, а меня после родов сбагрила в Тюмень подальше от Салтыковых и себя.
— Николай в курсе?
— Разумеется. Даже дочке рассказал и дал наказ приглядывать за мной в Академии. Предугадывая ваш следующий вопрос сразу отвечу, что мой отец не знает, что я знаю о своём происхождении. Евгении только вчера рассказал, что я в курсе всего.
— Это всё хорошо, но будут ли доказательства твоих слов?
— А как же, — улыбнулся я и достал их рюкзака папку с документами, которую положил на стол ректора. — Вот доказательства, разве что теста ДНК нет, но тут уж извините. Впрочем, собранных доказательств достаточно, чтобы доказать мои слова.
Эти доказательства собирал не я. Позвонил Карамазову спустя пару недель пребывания в Москве и заставил его вновь собрать всё, что он нарыл, выясняя чей же я отпрыск. Как всё собрал, то отправил их ко мне Москву с курьером на котором было столько клятв, что даже я при всём желании всех их снять быстро не смог бы. С тех пор они и лежали в небольшом тайнике ожидая своего часа. Должен был настать момент, когда появилась бы необходимость завербовать сильного союзника рассказав ему правду о происхождении Сергея.
Гагарин взял папку и принялся изучать документы. Изучал их долго и внимательно, а я не торопил князя. Всё же дело непростое, в таких случаях торопиться нельзя ни в коем случае. Спустя почти десять минут ректор отложил документы в сторону.
— Мда. Ты снова и снова удивляешь меня Нестеренко. Или лучше тебе обращаться как к Салтыкову?
— Незачем спешить, меня ведь ещё не признали. Да и давайте пока эта информация будет секретом. Не нужно знать Светлейшему Князю о том, что его бастард в курсе дел. У него в планах признать меня после Турнира Академии, пускай всё так и остаётся.
— Странная просьба, но допустим. Однако зачем-то ты передо мной открылся. Вопрос лишь в том зачем ты это сделал?
— Есть у меня пожелание, чтобы вы не сильно многое требовали с Салтыкова. Очень мне не хочется, чтобы из-за покушения на меня же я лишился немалой части собственного наследия.
— А ты, значит, прям уверен, что станешь наследником Николая?
— Да вы как будто не знаете, что из себя представляют остальные его сыновья…
— Увы, знаю, — печально вздохнул Гагарин. — Его старший сын был натуральной занозой в заднице, тут он даже тебе фору мог дать. И чего греха таить, себя ты всё же показывал в каждой ситуации с лучшей стороны. Этот же… Вспоминать не хочется. Младшие близнецы от него вроде как недалеко ушли. Видимо да, Коле только и остаётся, что признать тебя и сделать наследником. Чего уж, я ведь всерьёз думал не женить ли тебя на одной из внучек, да взять в семью, чтобы если что однажды ты если не стал новым патриархом, то вот, к примеру взял на себя управление Академией. Увы, Гагариным тебе точно не быть. Хотя вот женить на одной из внучек ещё можно…
— Вы же несколько минут назад на меня ворчали и обвиняли во всех грехах! — Возмутился я. — А теперь говорите, что в род хотели взять!
— А что такого? Воспитательный процесс он такой, неоднозначный и очень трудный. Уж лучше я на тебя побурчу, да выскажу своё недовольство тем, что ты влипаешь в разные истории. Авось прислушаешься, постараешься быть аккуратнее. Мне же будет проще, особенно если всё же решил бы тебя взять в род.
Тут даже и сказать нечего, к сожалению. Хотелось бы, но в словах ректора было зерно истины.
— Ладно, так и быть, с твоим отцом я договорюсь полюбовно, — согласился Гагарин. — Сделаю скидку на то, что это семейное дело. Но своё я получу, иначе никак. Зато твоему отцу ничего не скажу. Только вот мне очень интересно как ты вот так обо всём регулярно узнаёшь, да ещё умудряешься проворачивать какие-то интриги. Непростой ты студент, Нестеренко.
— Не без этого, князь, не без этого.
Что же, вот вам и нужный эпилог для этой истории с покушением. Всё прошло как мне надо было. Теперь можно сделать небольшой перерыв в ожидании действий мачехи и сводных братьев. Займусь подготовкой к турниру. Команда собрана, пора начинать тренировки.
Гагарин видимо тоже вспомнил об этом, поэтому решил поинтересоваться данным вопросом.
— Лучше расскажи, как у вас идут дела с Турниром. Команду собрал?
— Да. Вся наша компашка плюс ещё Трубецкого взяли.
— Неплохой вариант, его род имеет очень хорошую репутацию. Тогда в понедельник сделаю объявление о нововведениях для Турнира этого года. После этого начнётся регистрация команд, после которой сможете получить право проводить тренировке на одной из специальных площадок. Думаю, твой преподаватель по магии поможет вам с дополнительными занятиями, чтобы остальные члены твоей команды не выглядели совсем уж плохо в боях.
— Семён Семёнович будет очень долго ворчать по этому поводу… Куда сильнее чем вы ворчали на меня совсем недавно.
— Ну вот всё ты не успокоишься, да? Ничего, поворчит и успокоится. Он меня давным-давно просил, чтобы я ему подкинул интересную работу, а не обычные занятия с младшими курсами. Будем считать, что я его услышал и выполнил его скромную просьбу.
Ну да, ну да. Сочувствую своим сокомандникам, Семёнович с них теперь не и в итоге выжмет из них всё, что сможет. С другой стороны, это же им будет на пользу — ребята побыстрее научатся нормальной боевой магии, да и может побыстрее
