осуждающе, обсудить с домашними после завтрака…
* * *
Дома в Маленькой Германии пришлось продать, сильно потеряв в деньгах. Цены на недвижимость после объявления мира и наступившего кризиса резко упали вниз, продолжая падать. Ранее они поддерживались благодаря статусу промышленной столицы богатого государства, и по факту – главного перевалочного пункта из Европы, едва ли не на оба американских континента. Ныне поток мигрантов сократился в десятки раз, да и те в большинстве своём не задерживались в городе.
Не так давно в бедных районах встречались люди, живущие на лестничных площадках и в самых сырых подвалах. Ныне город заметно опустел, потеряв не меньше трети населения и продолжая терять.
Мигранты перестали задерживаться, пытаясь подработать доллар-другой на пути в вожделенную Калифорнию, Техас или Неваду. Не вернувшиеся с войны солдаты – не только погибшие, но и осевшие где-то в глубинке. Для горожан внезапно стала привлекательна провинция САСШ и даже Канада… в кои-то веки люди ехали из САСШ в Канаду!
Стоимость жилья в городе сильно упала, а цены на продукты растут как на дрожжах. Разница между серебряным и бумажным долларом становится всё более ощутимой. Доллары некоторых банков [213] стоят ныне в сотню раз меньше номинала.
– Погром, масса! – Добби вбежал в гостиную, смешно округляя большущие, и без того выпуклые глаза, – чёрных бьют!
Слуга, который так и остался при Фокаданах, трясся всем телом.
– Тебя не тронут, – попытался успокоить его Алекс.
– Знаю, масса, я далеко был, на рынке. Сюда не пойдут, квартал ирландский, из чёрных только я, Чарли и Луиза.
Негра начало колотить ещё сильней, встревоженная Лира отложила вязание и налила слуге виски. Тот единым махом опорожнил полный стакан и начал потихонечку отходить.
– С оружием идут, масса, – тихо сказал он, – не просто бить… убивать идут.
– Лира, поднимай наших. Скажи, пусть с оружием выходят, да в полной форме, с наградами. А то с чёрных начнут, а потом и про нас вспомнят.
Супруга без лишних слов вышла во двор, где всегда дежурило несколько мальчишек из Молодой Гвардии ИРА.
Алекс тем временем расспрашивал Добби, одеваясь. Бронежилет из хлопка, парадный мундир со всеми регалиями, пехотная офицерская сабля, Ле Мат в кобуре справа, Кольт слева. Нет, он не киношный ковбой, два револьвера носят не для стрельбы по македонски [214], а на тот случай, когда предполагается бой накоротке и отсутствие времени на перезарядку.
– Лира, возьми мальчишек из Гвардии, пусть в доме сидят. Раздай им оружие, да и себя не забудь. Это так…
Жена кивнула спокойно и пошла за оружием. Алекс улыбнулся скупо: хорошую женщину отхватил. Как раз из тех, что будет стоять сзади и заряжать оружие…
На улицах Медовых Покоев уже стояли солдаты. Не у всех полный комплект униформы, но оружием обвешаны с избытком.
– Встанем на улицах, ведущих в наш район, – спокойно сказал майор, – пусть видят, кто здесь живёт.
Никаких дальнейших распоряжений лейтенантам раздавать не стал, такие вот моменты обговорены заранее, у каждого своя зона ответственности. Бойцы как воевали, так и жили – роты по большей части сформированы из родственников, соседей и приятелей. После возвращения с войны многие даже переехали, чтобы быть поближе к сослуживцам.
Погромщики, пьяные от крови, всё-таки дошли до Медовых Покоев. Но встретив вооружённые ряды ветеранов, стоящих с ружьями наизготовку, ретировались. Молча.
Последнее скорее насторожило, чем обрадовало. Это значит, что погромщики – не какая-нибудь самодеятельность, а вполне организованная сила, с серьёзным руководством. И самое неприятное – настроенная по отношению к ирландцам, как к врагам. В противном случае из рядов погромщиков вышли бы какие-то переговорщики. А раз нет…
– Они вернутся, – озвучил Фокадан, нервно поглаживая рукоятку револьвера в кобуре.
К обеду ближе пришёл Ле Труа, встрёпанный и злой, с одним саквояжем.
– Квартира для меня найдётся?
Квартира нашлась, а на попытки расспросить, француз глянул остро… Но потом выдохнул, помотал головой и сказал устало:
– Что тут непонятного? Француз, да командовал ирландцами. На Врага Государства не тяну, но уже рядом. Домовладелец, лавочники, соседи… Чёрт! Надо было соглашаться на предложение южан!
Следующие несколько дней Медовые Покои напоминали потревоженный муравейник. Район начал уплотняться с невероятной скоростью, пугая Алекса. Кое-где по городу ирландские погромы всё-таки состоялись, были и убитые… К облегчению Фокадана, далеко не все ирландцы спешили под защиту ИРА, некоторые предпочитали решать проблемы самостоятельно.
Большинство последовало страусиной политике в надежде, что всё образуется само собой. Значительная часть ирландцев начала перебираться из САСШ в другие страны, и в первую очередь – в Латинскую Америку.
В частности, в Мексике отношение к ирландцам самое тёплое, они не забыли батальон Святого Патрика [215], сражавшийся за Мексику во время последней войны с САСШ. Из состава того батальона выжили очень немногие, но их семьи до сих пор живут там, пользуясь огромным уважением.
Ирландцев в Мексике привечали и ранее, но так… теоретически.
Теперь же Максимилиан сделал ход конём, официально пригласив ирландцев, пообещав им часть национализированных помещичьих и церковных земель.
Не всем. Только ветеранам недавно отгремевшей Гражданской войны в САСШ и только под непременную службу в мексиканской армии или милиции [216].
В иное время мало кто потянулся бы на разгорающуюся Гражданскую, но теперь уже мексиканского образца. Теперь же туда поехали авантюристы их тех, что не успели навоеваться, а ирландцев в Гражданской войне сражалось немало [217]! Начали поглядывать в сторону Мексики и те, чьей мечтой была собственная земля.
– Сможем перехватить? – Спросил Фред Виллем попаданца, когда разговор зашёл о потоке кельтских авантюристов, потянувшихся в Мексику. Тот задумался на минутку и посмотрел на Ле Труа, который коротал время в штабе ИРА за шахматной партией.
– Учитель, – тихонечко сказал Фокадан, подойдя к французу, – как ты смотришь на то, чтобы стать крупным землевладельцем?
Ле Труа хмыкнул, финансовый вопрос для большинства офицеров Кельтики болезненный. Без лишних слов майор сунул ему газету с заметкой об указе Максимилиана.
– Хм…, – сказал француз через несколько минут и надолго замолк, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза.
– Участие ИРА? – Наконец ожил француз.
– Добровольцы будут, – твёрдо пообещал попаданец, – за всех не обещаю, но с десяток офицеров Кельтики поедут без раздумий. Кто за землёй, кто не навоевался… костяк будет.
– Оставаться в Нью-Йорке и искать работу за кусок хлеба желающих немного, особенно если командовать уже привык. На Юг переезжать не все захотят, – включился в разговор внимательно слушающий Рональд О'Брайен, партнёр Ле Труа по шахматной партии, – Так что… я с тобой, генерал.
Фокадан озвучил предложение и буквально за пару минут
