— Жопень ля контакта, мусье Сиалонус, — звучит лучше. Этой фразой можно пользоваться не боясь, что выгонят со светского приёма высокопарного бомонда.
Вот только это нисколько не уменьшало количества нежити. Пришлось пойти на военную хитрость: я атаковал не вперёд, а назад и побежав к связке чёрных палок. Взял четыре и вернулся к оркам, собираясь двух передних приколоть к земле и оставить до лучших времён. То же я собирался провернуть с двумя обычными из дальней группы, а после — расстрелять модифицированного магией. Маны из запасов на него не жалко, ибо помирать сегодня рановато.
Закончив с первыми двумя орками, слушая их тихое завывание из обезображенных глоток и ожидая, когда оставшиеся подойдут на расстояние стрелы — я приходил к осознанию, что дальше всё усложнится. Чем ближе стоянка орков, тем больше за один раз выйдет тварей.
Когда нежить преодолела отметку в пятьдесят метров, я прицелился — и не выстрелил. Четвероногая тварь всё так же вяло переставляла конечности, как и любая другая обычная нежить. Окончательно запутавшись, я устало вздохнул и сверился с лог-файлом. Маны было крайне мало, но выносливость успела восполнится наполовину. Где-то в глубине сознания на меня жалобно посмотрел инстинкт самосохранения, но стоило показать верёвку, камень и болото — как он тут же притих и прикинулся ветошью.
Переживания оказались напрасными. Даже несмотря на модификацию, четырёхногий орк не ускорился: он был обычной нежитью. Вскоре вся нежить пригвоздилась к земле чёрными палками, а я решал, что делать с необычной тварью. Но не придумал ничего лучше упражнений в горизонтальном тычке и круговом ударе. Через десять минут от нежити мне досталось четыре тысячи опыта.
Я окончательно запутался. Почему в одном случае нежить даёт много опыта и бодро ходит, а в другом случае — лишь вяло тащится? Скверна что, проявляет сознательность только в плане модификации, а всё остальное как Рандом решит? Хотя, искать логику там, где её не существует — крайне бесполезное занятие.
До нового уровня осталось жалких сто опыта, и я поспешил к приколотым оркам. Через двадцать минут всё закончилось, а спустя полтора часа я шёл обратно в лагерь, хрустел морковно-свекольным содержимым коробочки и подводил итоги. Лог.
Уровень: 13
Опыт: 96/14000
Мана: 26/630 + [2200/2500]
Сегодня наипрекраснейший день! Получено двадцать пять тысяч опыта, а это два уровня и сто маны. К тому же, наметился прогресс — я чувствовал, что делаю меньше движений на одно убийство порождения. Правда, история знает слишком много глупцов, уверовавших в свою исключительность и сгинувших по дурости, так что зазнаваться не стоило.
Вот только есть один момент, который я всенепременнейше проверю. Вчерашний мокасин пропал, но не ночью, а пока я сражался нежитью. Я прекрасно видел его, когда отступал за палками, но уже к вечеру он исчез. Есть подозрение, что с одеждой происходит то же самое, как и с частями порченых животных. Скоро я это узнаю, так как один из сегодняшних орков оставил шерстяную юбку.
На следующий день я сразу направился к палке. Юбка всё ещё лежала на земле. Решив не спешить с выводами и подождать несколько дней, я прошёлся по местам вчерашнего боя и вскоре нашёл ещё левый мокасин, кожаную рубаху и метровое костяное шило. Острое лишь на конце и крайне прочное, оно могло стать прекрасным инструментом и орудием убийства — но могло испариться в любой момент. Подтащив все находки к воткнутой палке — я ненадолго задумался. Вдруг те первые орки, убитые летом, тоже оставили что-то после себя и где-то лежит огромный костяной тесак? Надо будет его поискать.
Сегодняшняя тренировка была простой, но и самой опасной. Следовало подпустить нежить вплотную, заблокировать её посохом и бодаться выясняя, кто из нас двоих сильнее.
Через час таких клинчей выяснилось, что либо я дохлый и немощный, либо нежить крайне сильна. Скорее всего, причина во мне — но с нежитью всё равно опасно бодаться. Порченые орки не замечали посоха и неумолимо шли вперёд, пытаясь схватить меня.
Следующие два часа я непрерывно убивал порченых орков, и вскоре до ближайшей юрты осталось чуть больше сотни метров. Крошечное расстояние, вот только нежит может быть сокрыта внутри юрт.
Закончив с убийством порождений и насчитав двадцать три не модифицированных тела — я удовлетворённо выдохнул и отправился на поиски места, где летом состоялась битва и клыкастая нежить проплавила дерево. Но лишь зря потратил полчаса, плюнул на это и направился к лагерю. Лог.
Уровень: 14
Опыт: 13453/15000
Мана: 102/630 + [2348/2500]
Двадцать семь с половиной тысяч опыта. Хорошо. Но получилось взять лишь один уровень. Плохо. Полученные очки характеристик оставлены про запас, а не вложены в Магию. Нейтрально. Сто метров до юрт — это прекрасно. Собственная слабость — это крайне печально.
Сегодняшний день можно было бы характеризовать как «средней паршивости», если бы не посчастливилось застать гусеницу, мчавшуюся к грибу с весёлой шляпкой.
Утром восьмого дня настроение устремилось вверх, к небу. Было приятно сидеть рядом с очагом и пить горячую воду под аккомпанемент приятного, по-осеннему тёплого ветра. Он шуршал голыми деревьями, сквозь паутину ветвей виднелось голубое небо с белыми барашками облаков. Настала редкая и такая долгожданная осенняя пора, похожая на лето. Она не продлится долго, но учитывая близость гор — есть все шансы греться две недели.
Острия горной цепи выглядывали из-за горизонта, где-то там находилось моё временное пристанище. Всё же, стабильная у меня жизнь: в своей истинной форме я жил в пещере; и в форме ящеролюда я так же живу в пещере. А стабильность — признак качества, так что следовало стабильно выдвигаться к стабильной орочьей стоянке.
Сегодняшняя тренировка закрепляла всё опробованное ранее: парирование нежити и отвод в сторону, различные подсечки, уклонения и точные удары остриём в голову. Но без кожаной обмотки по центру посоха неудобно: руки постоянно скользили и центр масс распределился по всему древку, но следовало привыкать сражаться без обмотки.
Придя к оркам, я первым делом направился к воткнутой в землю палке. Мокасин пропал, а вот шило с рубахой и юбкой всё ещё были на месте. Поплутав по вчерашним местам, гардероб пополнился ещё двумя рубахами, юбкой, штанами, и двумя левыми мокасинами.
— У тебя явно нездоровый фетиш на обувь, притом правую, — я посмотрел на скверный лес. Тот в ответ громко зашуршал искорёженными ветвями.
Так, всё, пора приниматься за дело. Шизофрения — это никогда ты разговариваешь с деревьями, а когда деревья тебе отвечают. Но всё же скверна — явно фетишистка. И я более чем уверен, что скверна — это больная на всю голову шлюха, с перекрученной волей, извращёнными желаниями и каким-то неправильным чувством прекрасного. А ещё она до жути обидчива. Только это объясняет существование вышедшего из глубин орочьей стоянки нечто, явно умоляющее закончить его страдания.
До нашествия скверны это был орк. Пройдя обряд преображения он позеленел, стал высоким, худым и поджарым, а под почерневшей кожей ног выпирали мышцы. Потом пришла скверна и решила, что руки орки без надобности. Вместо них скверна вытянула несчастному орку шею на целых два метра. Эта до безобразия длинная шея пружинила подобно резине, ворочалась в стороны, резко останавливалась и вращалась как прекрасно управляемый цеп, с головой в качестве навершия и длиннющими клыками, торчащими во все стороны.
Попробовать сразится с этой тварью, или ну его ко всем чертям и безопасней расстрелять магией?
Я выбрал первое, встал в стойку и покрепче сжал посох. На всякий случай приготовился разорвать дистанцию «Рывками», если нежить поведёт себя как-то странно.
— Ну тебя нахер! — в тварь полетели стрелы, стоило той пройти отметку в пятьдесят метров. Она побежала быстрее, чем орк с тесаком.
