Кампанию. Поговаривали, что пару раз дело едва не дошло до морских баталий.
Пару раз Алексу предлагали помощь в устройстве на якобы нормальное судно, но у него напрочь отбило доверие к людям. Трущобы, а затем и работный дом, показали – их обитатели легко сдают даже своих, что уж там говорить о чужаках. Умом попаданец понимал, что такая паранойя, явление весьма нездоровое.
Среди местных встречаются и вполне порядочные люди, готовые пойти за друга на каторгу. Но проблема ещё и в том, что бывший студент просто не знал местных правил игры. Кому можно доверять и в каких случая, а кому нельзя в принципе… какие бывают исключения из правил, какие клятвы не нарушаются… Аборигены варились в этом с детства, но и то…
– К янки тебе надо, парень, – хрипловато сказал Фред, затянувшись со смаком, – я и сам туда намереваюсь податься – такие же англосаксы, приличные люди. Ну… пусть и разбавлены всякой швалью, вроде ирландцев и поляков, но всё равно – англосаксы у руля. В Нью-Йорк подамся, вот ищу судно попутное, чтоб не пассажиром идти.
– Нью-Йорк… хм… слыхал я о нём, – осторожно отозвался попаданец, – такие же трущобы.
– Знамо, что не мёд, – согласился парнишка, сплёвывая небрежно, – так оно везде так. Только вот в Лондоне ты хоть сдохни, а влезть повыше тебе не дадут – все эти лорды и сэры, якорь в жопы их мамашам… У янки попроще – ежели ты англосакс и протестант, то уже это… котируешься. Вот как мы с тобой.
Фред залихватски подмигнул приятелю и Алекс задумался. Податься в Штаты… а почему бы и нет? Ну то есть в Россию конечно получше – Родина и всё такое… Но как правильно Фред сказал Все эти лорды и сэры, тяжеловато в сословном обществе.
Чисто психологически даже – вроде как свои, расслабишься, душой отмякнешь… А тут на тебе – телесные наказания подлого сословия, которые только в начале двадцатого века отменят. Да необходимость быть не просто православным, а православным воцерковлённым [18] – чтоб церковь регулярно посещать, исповеди, статьи за богохульство…
В Штатах проще хотя бы потому, что там всё чужое, не будет тянуть расслабиться и обнажить душу. Ну и возможностей вроде как побольше… запатентовать там что-то из будущего… А через годик-другой можно будет и о России подумать, но уже на трезвую голову, сейчас-то ему это грёбаное попаданство на мозги сильно давит.
– А давай! – Согласился попаданец. Фред просиял, он не скрывал, что хочет подружиться с Алексом. Разница в возрасте невелика – Фреду пятнадцать, Алексею восемнадцать. С учётом куда как более впечатляющего жизненного опыта англичанина, работающего с восьми лет, какого-то старшинства в их тандеме не намечалось. Кузнецов уважал нового приятеля за жизненный опыт, Фред попаданца – за хорошее образование, прорывающееся даже в ночлежке.
Алекс сам не осознавал, какое впечатление производит он на местных, когда читает притащенную кем-то старую газету. Не водя пальцами по буковкам с напряжённым лицом, а выхватывая глазами целые абзацы, да с явным пониманием как умных слов, так и сути статьи. По местным меркам это являлось признаком нешуточного… если не образования, то интеллекта. Попытки объясняться на кокни обманывали только сторонних наблюдателей, но не тех, кто общался с ним достаточно регулярно.
Если бы попаданец знал местные обычаи столь же хорошо, как английский язык, он легко мог бы претендовать на звание джентльмен в затруднительном положении. Это не гарантировало бы ему хорошего места службы в самой Англии, но в колониях остро не хватало мало-мальски образованных людей. Если бы…
– Есть идеи?
– Кочегарами на один рейс, – выпалил Фред и зачастил, видя сомнение нового почти-приятеля, – адово, знаю, но я всё просчитал! Нормальными матросами мы всё равно не наймёмся, можно будет либо на судно поплоше, либо оплата самая низкая. Да и то… я пару лет в море хожу, а всё ещё новичок, нормального места раньше чем лет через пять найти не смогу. Ты тем более! И ещё – если наниматься будем нормальными матросами, то высадят ли нас в Нью-Йорке, ещё вопрос.
Алексей кивнул, проблема известная. Судно, идущее до Нью-Йорка, могло выгрузить часть товара прямо в гавани, не подходя к пирсам – контрабанда сильно распространена, тем более в воюющих САСШ.
Даже если и встанут к пирсу, не факт, что их отпустят на берег. Некоторые моряки могли похвастаться тем, что едва ли не годами живут на судах. Чем гаже условия, тем больше проблем у капитана с наймом экипажа, и тем больше проблем у экипажа с возможностью разорвать контракт.
На корабле капитан имел такие права, что мог просто-напросто повесить смутьяна и бунтовщика – по закону. В порту его власть заметно поменьше, но… если у капитана имелся костяк экипажа из парней с крепкими кулаками, револьверами и нормальной оплатой, жизнь у рядовых матросов на таком судне могла стать очень скверной.
Для Фреда размышления Алекса понятны, так что парнишка развёл руками и повторил:
– Только кочегаром получается. Тяжело адово, спора нет. Но ежели мы вдвоем на одно место поступим, то и ничего, потянем.
– Такое возможно?
– А… думаешь, многим охота кочегарами постоянно плавать? Деньги-то приличные, вот только жара эта… поплаваешь несколько месяцев, и сердце начинает с перебоями стучать. Так что старшим кочегаром берут обычно того, кому всё нипочём, есть и такие – легко работу у топки переносят. А остальные… могут и таких как мы взять, на один рейс. Да чуть не половина кочегаров на один рейс и идут! Деньжат на переезд нет, так хоть вот так… Иногда даже бесплатно работать соглашаются… уррроды… Цену сбивают.
Нанялись на Асторию фактически за еду, из-за чего Фред долго плевался – сам почти уррродом в итоге оказался. Увы, но особого желания брать на работу парочку неумех не наблюдалось. Ждать же хорошего места можно долго, а деньги уже закончились.
Фред, отфыркиваясь, жадно пьёт из медного чайника литров на десять, подвешенного на крюке в кочегарке, наклонив его подрагивающими руками. Чайник грязный, донельзя запачканный угольной пылью, да и вода не слишком-то чистая. Но когда хочется пить… Алекс встал с кучи угля и тоже приложился к чайнику, глотая горячую воду с угольной пылью прямо из носика.
Третий день стоит безветрие, так что пашут как проклятые. А как хорошо было с ветерком… Астория и паруса имеет, так что при попутном ветре облегчение труду кочегаров выходит сильное.
Жар от топки сильнейший, а отсутствие нормальной вентиляции делает
