времена… Да что говорить — в годы его детства и в городе-то у большинства тех, кто жил в частных домах, своя скотина была! А тут явно никого! Не считать же за таковую пробежавшую мимо кошку-сибирячку… И все же мясо при этом лопают еще как! Впрочем, у соседей тоже никакого намека на наличие скотины… Да и заборов-то нигде нет — а без них куры со свиньями мигом разбежались бы по огородам! Что ж, с этим еще предстояло разобраться… Впрочем, от размышлений на этот счет его отвлекла все та же уже знакомая девчонка-эльфийка…
— Вась, тебя завтра на комсомольское собрание зовут! — буквально сходу огорошила она его.
— Зачем? Я же не комсомолец?
— Ну и что? — пожала плечами Миримэ. — Ты же теперь герой! Из самого райкома к нам приедут!
— Хорошо, — кивнул Василий. — Приду…
— Я так и знала, — радостно улыбнулась девчонка. — Кстати, ты ж меня о чем-то попросить хотел?
— Угу… Понимаешь, я почти ничего не помню… Можешь мне все рассказать и показать? Только так, чтобы никто из наших не узнал. А то еще за дурачка считать станут. Поможешь?
— Вот как? — задумчиво произнесла девчонка. — Хорошо, я помогу тебе!
— Вот и спасибо! — обрадовался Василий.
И они решили прогуляться по деревне — и по ходу дела эльфийка поясняла ему, что тут и где, а он с умным видом кивал, делая вид, что вот это помнит, а тут вот припоминает… Как оказалось, село тут было большое — почти тысяча одних только «ушастых», которые и впрямь называли себя квенти. Квенты и квентки, если по-русски — хотя в квентрине такого и не было. Кроме того, была рядом и «заречная» часть деревни, где жили люди — еще полтысячи человек. Все это был один колхоз — носивший, к удивлению Василия, имя какой-то… квентки Туйлиндэ. «Оператора» какого-то четырнадцатого разряда, героя Гражданской и Великой Отечественной войн, погибшей в 1943 году в бою с немецко-фашистскими захватчиками.
— Всего месяц до победы не дожила… А ведь такая молодая была, всего 152 года, — произнесла под конец Миримэ.
— Кстати, а не знаешь, моим родителям сколько? — вдруг решил спросить Василий.
— Дяде Лайру 236, а тете Лаире 229 лет, — удивленно ответила девчонка. — А ты и это забыл?
— Угу, — согласился парень. — А еще есть кто у меня из родственников?
— Ну если из ближайших… Знаю про твою старшую сестру и бабушку… Тете Исилиэль 171 год, но она еще с самой Гражданской где-то в Москве работает. Бабушке Элэниэль же уже 482 года, она в соседнем селе живет… Был еще брат старший, но он в Великую Отечественную погиб. Даже жениться не успел.
— Сколько ему было?
— 34 года… Он в 42-м под Киевом погиб… Будь прокляты войны! — грустно вздохнув, произнесла Миримэ. — Столько Верных погибло в них… За последние несколько веков хорошо если один из пяти до старости доживал!
Один из пяти… Откровенно говоря, такая цифра привела Василия в состояние некоторого шока. Хотя, по всей видимости, у большинства все же оставались дети, была кому продолжить род? В конце концов, не вымерли же эти эльфы? Хотя, даже если посмотреть на его родителей, то странно ведь получалось… Трое детей за два с лишним столетия. В чем причина такого? Оставался лишь вопрос — является ли такая ситуация обычной или у других оно не так, но вдаваться в более подробные вопросы Василий поостерегся. А то еще окажется тоже что-нибудь из серии всем известного?
Вместо этого он предпочел больше слушать информацию о селе, где довелось оказаться, и жизни народа «квенти» в целом… Вот, например, — их школа… Большое двухэтажное кирпичное здание. А вот — дом культуры, а рядом с ним — сельсовет и правление колхоза. А перед ним памятник героям Великой Отечественной… Девушка-квентка в форме РККА, с винтовкой Мосина в руках и гранатой на поясе. Прямо как живая, хоть и сделанная из камня! На основании — имя Туйлиндэ, которое Василий прочитал и без знания квентрина, изображение звезды Героя Советского Союза и еще какие-то надписи. А по бокам — две стелы со списком имен и непонятными надписями вверху…
— Левая плита — живые, правая — мертвые, — пояснила Миримэ. — А надпись под памятником… По-русски это будет что-то вроде: «Борцам за свободу и счастье. Победившим смерть».
— «Победившим смерть»? — удивился такой строке парень.
— Вась, я не знаю, как тебе точнее перевести! — смутилась девчонка. — Я не настолько хорошо знаю русский язык!
— Ну хоть примерно?
— Примерно… — задумчиво произнесла Миримэ. — Если примерно, то… Ну как тебе сказать… Смерть тут — не так, что… физически. Прекращение биологического существования. Это как жизнь самих Верных. Нашего народа. Вот и тут имеется в виду, что это — те, кто не дал его уничтожить.
Последним делом таки дошли до МТС — которая оказалась целым производственным комплексом. С ремонтным и механическим цехами, множеством специалистов и специального оборудования. И достаточно большим количеством техники — хотя сейчас тут, в основном, были комьайны. Парочка самоходных старичков С-4 и еще целая куча более древней прицепной техники. «Хотя нет, сейчас она еще не такая уж и устаревшая, — оборвал свои мысли Василий. — А то смотри — ляпнешь еще!» Тот самый С-4 — так и вовсе «новье», последние достижения… Чуть дальше стояли плуги, а вот бороны с культиваторами вплоть до 90-х годов бросали прямо в поле — уж больно муторно было их разбирать и перевозить с места на место. Лишь потом, когда начали тащить все, что плохо лежит, а что лежит хорошо — отрывать, откапывать и все равно тащить, то на смену старой технике постепенно стала приходить более новая, которая переводится в рабочее положение с помощью гидравлики… Такую Василий даже успел повидать у двоюродного брата в деревне, где он как раз фермером заделался. Но сейчас такого еще не было… А вот комбайны стояли — просто потому, что их пора еще не подошла. Как и плугов… От которых, кстати, в будущем станут отказываться в пользу глубокорыхлителей и культиваторов сплошной обработки.
Впрочем, куда больше Василия сейчас заинтересовало другое. Во-первых, весьма интересной оказалась вывеска над воротами… Кроме надписи «Машинно-тракторная станция № 4» на двух языках, тут также присутствовал герб республики с какими-то иероглифами на ленте. А во-вторых… На территории МТС, прямо перед ремонтным цехом, на небольшом постаменте стоял небольшой трехколесный трактор, в котором Василий хоть и с трудом, но опознал как-то виденный на картинках «Запорожец», только словно какой-то модернизированный. Впрочем, даже само название модели оказалось весьма неожиданным. Не классический «Запорожец»,
