Когда я закончила — повисла пауза. Все выжидательно смотрели на меня и друг на друга.
Наконец, Пивоваров сказал:
— Мне кажется, Ксения не сможет. Да и зачем она здесь? Простой наборщик в типографии. Если я не ошибаюсь, у неё разряд самый низкий. Считай разнорабочий.
— Почему это я не смогу! — зазвенел голос Зыковой, — ну и что, что я наборщик! Я, может, стихи пишу!
— Товарищи! — прервала очередной срач я, — давайте будем говорить каждый сам за себя. Не нужно стоить домыслы и принимать решения за других. А что касается Ксении, то, по нашей задумке, у неё одна из ключевых ролей. И мы с Всеволодом Спиридоновичем уверены, что она отлично справится. Если останется в группе, конечно же.
— Я останусь! — подскочила Зыкова и с еле сдерживаемым триумфом метнула взгляд на Пивоварова.
— Точно? — спросила я, — ты хорошо подумала?
— Точно! — выпалила Зыкина, — я подумала!
— Тогда можешь уходить на работу, — сказала я, — мы сейчас порешаем с остальными. На индивидуальную беседу я тебя приглашу. А первое задание, я думаю, мы послезавтра соберемся и обсудим. С теми, кто захочет остаться.
— А почему не сегодня⁈ — сразу же возмутилась Белоконь, — мы хотим узнать задание сегодня!
— Во-первых, мы еще не решили. Кто остается, а кто нет, — начала перечислять я, — может. Кроме Ксении, больше никто не останется и придется набирать новую группу. Зачем же обсуждать такие вещи с посторонними людьми. Тем более задание будет… мягко говоря… стратегическим.
— Ну я-то остаюсь! — категорическим тоном заявила Белоконь, — кто, если не я? Тем более. Если задания сложные.
— Замечательно, — похвалила её я.
— Я тоже остаюсь, — сразу же влез взволнованный Пивоваров. — Можно было мне такие вопросы и не задавать!
— Тогда пусть остальные уходят, а мы давайте задание обсуждать! — сказала Белоконь.
— Что значит «остальные уходят»? — возмутилась Рыбина, — я вот лично остаюсь.
— А что же вы молчите тогда? — поддела её «заклятая подруга».
— А зачем мне что-то говорить? И так всё ясно! — отбрила её Зинаида Петровна. — Мы с Любовь Васильевной уже не первое задание выполняем. Аж в Нефтеюганск вон вместе съездили. Правда же, Любовь Васильевна?
— Конечно, — подтвердила я, сдерживая усмешку, чтобы не дай бог бабы не заметили. — Вопрос о Зинаиде Петровне даже не стоит, товарищи. Она не боится никаких трудностей. Мы уже убедились.
Рыбина торжествующе посмотрела на Белоконь. Мол, выкуси-накуси.
И такое Белоконь стерпеть никак не могла:
— Да знаем мы как Зинаида Петровна ездила! Шила в мешке не утаишь. И вам с ребенком-инвалидом не помогла даже!
— Да кто вам такое наплёл⁈ — заверещала Зинаида Петровна. — Враньё!
— А вот и не враньё! — обидно захохотала Белоконь, — мне сама Нина Ивановна по секрету рассказывала!
— И вы её сейчас прекрасно сдали! — захохотал Пивоваров.
— Это называется — «торжество справедливости»! — ответила Белоконь.
— Я с ней разберусь, — угрожающе пообещала рыбина, — напридумывала и сплетни разносит. А я же ей денег на песцовый воротник одолжила! Вот так и верь людям!
Пока она возмущалась такой несправедливостью, я повернула отклонившийся от темы разговор в более конструктивное русло:
— Итак, в группе остаются — Ксения Зыкова, Пётр Кузьмич Пивоваров, Зинаида Петровна Рыбина и Ирина Александровна Белоконь. Правильно? Всем остальным спасибо, что потратили время. На этом расходимся, товарищи. Задание обсудим позже. Я всем сообщу, точное время и где собираемся.
— Подождите! — заволновался Комиссаров, — а как же я⁈ Я остаюсь. Я просто не лез, ведь я даже подумать не мог, что вы подумали, что я…
Он окончательно сбился и сконфуженно замолчал.
Я пришла на помощь:
— Спасибо, Ефим Фомич. Значит и вы тоже. Итого, нас вместе со мной — шесть человек. Вот и отлично. Можно работать.
— Так я тоже остаюсь! — немного обиженно сказал Кущ, — только мне нужно объяснить мои функции, чтобы я понимал, что справлюсь или нет. И восьмого числа я не смогу — у меня городская олимпиада по физике и я буду в жюри весь день. А девятого мы будем работы проверять. А ещё с пятнадцатого уеду в отпуск, к тёще в деревню. Сами понимаете, спрыгнуть не выйдет.
— Хорошо, — кивнула я, — принято!
— А вот я прямо не знаю даже, — растерянно промолвила Сиюткина. — Я не знаю, чем я могу быть полезна? И меня это беспокоит. Понимаете, я не привыкла, как говорится, брать кота в мешке. И я вот думаю. Я пенсионерка, медлительная. От всех этих новшеств страшно далёкая. А вы молодые, вам нужно все поскорее чтобы. Я только мешать вам буду.
Я зависла. Вот чёрт! У меня именно на Сиюткину была большая надежда. Но вслух сказала:
— Поступайте, как вам кажется правильным, Ольга Ивановна. Скажу честно, от вас нужна в первую очередь консультация. Да, консультация и контроль.
— В чём же? — удивилась Сиюткина.
— Ну, вы же агроном? — уточнила я.
— Да. Я тридцать пять лет проработала по специальности. Хотя пять лет я работала по защите растений. Но это смежные направления.
— Во-о-от! — многозначительно сказала я, — именно поэтому вас и выбрали.
— Всё равно не очень понимаю, — покачала головой женщина, — мне бы попроще объяснить.
— Сейчас попробую, — кивнула я. Мне не хотелось открывать сразу все карты. Тем более, вдруг она откажется. — Вы агроном. Много лет проработали по защите растений и по агрономии. То есть вы о растениях знаете всё.
— Ну, не всё.
— Значит, почти всё, — поправилась я. — А то, что не знаете, то можете посмотреть в нужных справочниках. Вы знаете, где что искать. Правильно?
— Конечно правильно, — удивлённо подтвердила женщина.
— А что такое биологическое загрязнение вы знаете? И как с ним бороться?
— Ну, не прямо все методы, но в основном да. А что?
— Я не могу рассказывать нюансы задания посторонним людям, — напустила туману я, — вы еще не сказали — остаетесь в группе или нет?
— Ну я, конечно, могу остаться, если вы считаете, что я буду полезна, — растерянно развела руками Сиюткина.
— Я считаю, что вы очень полезны, — твёрдо сказала я, — и Всеволод Спиридонович так считает.
— Правда? — зарделась Сиюткина.
— Правда! — успокоила её я и подвела итоги, — таким образом, все остаются. Итого нас, вместе со мной, восемь человек. Что ж, я нас поздравляю!
Я улыбнулась и добавила:
— Нужно будет запомнить эту дату. Это будет день рождения нашей группы. Будем потом годовщины в эту дату праздновать.
Все заулыбались.
А я сказала:
— Что касается первого задания. Я оглашу его чуть позже. Сейчас же хочу сказать главное. Миссия нашей группы. Мы будем организовывать и проводить мероприятия для блага людей города и нашей общины. Но это мелочи. Мелкие действия, глобальная цель которых — сплотить нашу группу, чтобы она превратилась в сработанную команду. Проверить нас, каждого из нас, на практике. И вот когда мы отработаем это. Когда будем настолько друг друга понимать, что и слов будет не нужно, тогда мы сможем сделать главное…
Я сделала паузу.
— Что главное? — не выдержала Рыбина и перебила меня.
— Не перебивайте! Почему вы всё время перебиваете, Зинаида Петровна! — возмутилась Белоконь, — Дайте человеку сказать!
— Я не перебиваю, Ирина Александровна! — рассердилась Рыбина, — я только спросила!
— Вы перебили!
— Я не перебивала! Это могут все здесь подтвердить! А вот вы, Ирина Александровна, постоянно стараетесь сорвать мероприятие! И как вы будете в группе, если для вас слово «дисциплина» и уважение к людям не существует!
— Давайте все успокоимся! — попробовал привести всех к порядку Кущ, — давайте дадим возможность Любови Васильевне закончить! Разве вам самим не интересно?
— Мне-то интересно, Фёдор Степанович, но вот сами же видите, как эта Зинаида Петровна постоянно провоцирует!
— Кто провоцирует? Это я провоцирую⁈ Да вы бы постеснялись говорить такое!
— Так! Все! А ну тихо! — гаркнул Пивоваров и народ смолк.
