из ещё двух парней покрупней и повыше себя самого. Подвалил и чё-то быковать начал. Сперва словами себя разогрел. А после, осмелел видимо, от того, что я молча весь его бред выслушиваю, да толкаться полез. Двумя руками сразу. Ну я чуть довернулся, пропуская его влево от себя. А когда он проваливаться начал, увлекаемый собственной инерцией, толкнул его уже сам. Сверху вниз и от себя. Пацанчик не удержался на ногах и кулём грохнулся на пол. Я ждать не стал: шаг вперёд и два «крюка», один с правой, другой — с левой, точно по подбородкам прихлебателей. И вот на полу уже трое лежат. А барахтается один — не порядок, нечего отличаться. Вот я и вмазал ему ногой, не мудрствуя лукаво, «по-футбольном» в дыхло.
Собственно, на этом эпизод посчитал исчерпанным. Парней у меня из-под ног утащили, лезть больше не стали — дали спокойно вещи разложить, на ужин сходить (полдня по складам промотался, блин), помыться перед сном. Даже классическую «разборку в умывалке» устраивать не стали.
Я уж даже в их адекватность поверил даже. Расслабился. А зря: какая может быть адекватность в четырнадцать у дурака с Даром? У дураков?
Настала ночь. Отбой, погашенный свет, все дела. Ближе к первому часу ночи я резко полетел на пол, скинутый с занятой мной «пальмы». Да, я знаю, что «пальма», то есть, верхний ярус кровати считается местом… мягко говоря, не престижным, но так уж сложилось, что на высоте мне всегда больше нравилось спать. Вот и здесь, из предложенных на выбор Семёнычем вариантов, я выбрал тот, который повыше. Возможно, в этом состояла моя тактическая ошибка, так как двое тишком залезли на нижнюю койку, подняли вверх ноги и синхронно, на «раз-два», толкнули ногами моё тело сквозь пружины вверх так, что я сначала воспарил, аки птица, а потом грохнулся вниз, на пол. Хорошо ещё головой об тумбочку не уе… ударился.
А дальше злые шёпотки-ругательства-команды и тени пытающиеся меня запинать-затоптать на полу, раздвинув в стороны кровати. Расчёт, в принципе, верный, годами проверенный: упавший, ничего со сна не соображающий человек, численное преимущество, удобная для запинывания позиция — всё это правильно. И даже работает. Но не с тем, кто такие фокусы знает из опыта. Не с тем, кто по габаритам своим, как медведь. Не с тем, кто всякими видами борьбы всю свою сознательную жизнь занимается.
Одну ногу поймал, по другой своей ногой зарядил чуть ниже колена по внешней стороне, аккурат по надкостнице, третьему длиннющей своей рукой снизу между ног двинул, вызвав задушенный крик боли. Ещё, ещё и ещё.
У лежачего на спине человека довольно много возможностей, как для защиты, так и для нападения. Надо только голову беречь, знать эти возможности, хоть изредка тренировать ведение боя именно в такой позиции и не «перекрещиваться». То есть: правая рука и правая нога на левую сторону не суётся, а левая рука и левая нога — на правую. И можно уже черепашкой на панцире крутиться, раздавая и отоваривая.
А ещё надо уметь кувыркаться и быстро вставать. Я умел. Я встал.
А дальше… началась классическая безобразная ночная казарменная драка с табуретками и дужками от кроватей. Тут уж даже не сила решает, а напор и отмороженность. Со мной, по этим параметрам, сравниться тут было некому.
Да ещё и слой воды на теле, которая даже во время моего сна, от моей кожи не спешила отлипать, словно любовница, что так долго ждала в разлуке и, наконец, с любимым увиделась. Слой воды замечательно глушил, смягчал и отбивал случайные удары, всё ж иногда проходящие и по мне, что давало мне ещё конкурентных преимуществ. Сами ребятки что-то тупили и силу своего Дара не спешили использовать. Может, не сообразили. Может, побоялись казарму разнести или поджечь, самим же оказавшись погребёнными под обломками. Может, ещё чего…
Результат? Лежащие и стонущие тела на полу. Перевёрнутые койки. Разбитое табуреткой окно. Вызов дежурного по роте, вызов дежурного офицера, вызов дежурного по Лицею. Вызов медиков. Перетаскивание всех пострадавших в медпункт. Вызов к срочно вызванному Директору… Карцер. Достаточно простая и логичная цепочка. Трое суток «отсидки» мне назначили. Сижу теперь. Кайфую. Никто не лезет. Никто не мешает. Никто не грузит. Ничего от меня не требуют.
Вот я теперь медитирую и… качаюсь. Тренироваться-то и на двух квадратных метрах можно. А у меня тут их целых четыре — вообще роскошь. Идеальное место, чтобы выспаться, успокоиться и привести голову вместе с расшатанными нервами в порядок.
Да ещё и вода капает…
* * *
* * *
Вода имеет память — так говорят учёные. Вода имеет структуру — так тоже говорят учёные. Ещё они говорят об эффекте квантовой спутанности или связанности. Учёные много чего говорят. Притом, что половина того, что говорят одни учёные, приверженные одному направлению науку, частично, если не полностью противоречит тому, что говорят другие учёные, приверженные другому направлению.
Мир необъятен и бесконечен в любую сторону. В нём может существовать совершенно всё, что угодно, и обе группы учёных, говорящих противоположные вещи, вполне могут быть правы одновременно — сам выбирай, в какой части мира ты будешь жить. Что будет существовать в твоей, выбранной тобой, части. Какая реальность будет окружать тебя? Только тебе решать.
Я вот сидел на полу карцера в позе «полу-лотоса» или, как приверженцы Йоги её называют, в «Ардха-падмасане», где «Ардха» — «половина», а «падма» — лотос, ну а «асана», как не трудно догадаться — «поза», «положение».
Эта поза значительно проще в исполнении, чем классический полный «Лотос». Слегка труднее «бирманской позиции», но проще полного «Лотоса».
Я бы предпочёл «бирманскую», но она хороша, если ты можешь что-то подложить под задницу, что-то достаточно высокое, иначе положение твоё будет неустойчивым, и спину будет тянуть назад, что не даст до конца расслабиться.
«Полу-лотос» тоже имеет такой недостаток, но он значительно меньше выражен. Говорят, что у полного «Лотоса» такой проблемы вообще нет, но для меня, пока что, сам «Лотос» — проблема.
Нет, я могу в него сесть, но очень ненадолго — начинает мышцы бедра сводить. Это больно. А какое расслабление при быстро нарастающей боли, дискомфорте и риске получить достаточно серьёзную травму?
В каменном мешке, который представляло собой помещение карцера, подложить под зад было нечего, так как и не было тут вообще ничего. На мне тут даже формы не было и обуви. Только нательное бельё. То есть, трусы
