подозрительные хрипы Женевьевы, покрывающей мои волосы блестками, и привычно повесила его на шею. Ничего, я тоже имею право на форму.
«Мне кажется, или платье невесты напоминает врачебный балахон?», — подозрительно шепнули из зрительского ряда. Ну и ну, леди, я вас запомнила. Придете ещё ко мне по-женски жаловаться на своих ухажеров, тогда и обсудим, что больше идет медику — кружева или чистый белый халат. Каждому работнику термометра известно: размах торжества прямо пропорционален количеству карет скорой помощи, дежурящих поблизости. А наша свадьба по размаху… Требовала одного целителя. И одной невесты.
— Ведающая сердца богиня считала себя рабой любви, — немолодая жрица зачитывала священный текст, не отрывая взгляд от книги. — Госпожа и слуга сердечного волнения — так её называли первые верующие.
«Лишь искренние чувства смертных способны дать ей глоток свободы», — заученно повторила я. Вместо девичника, на который пришли только Женечка и Кудряшка, меня просвещали относительно предстоящего венчания. Лежа на старинном диване в шерстяных носках, шелковой пижаме и с питательной маской на волосах — придумкой обездоленных на магию женщин, — мы аплодировали любительской постановке горничных. Девицы в красках расписывали, как протекает свадьба и в каких местах невесте нужно подавать голос.
— Хвала доброте Ахавы, — синхронно прогудели гости по мановению руки жрицы.
— Идущие тропой любви да не познают тягот жизни, — удовлетворенно продолжила она.
Ещё пять минут, и я завою! Стоим полчаса, и ни одна собака не объявила антракт. Немногочисленные гости, удостоившиеся чести бить баклуши в храме, тоже утомленно поглядывали на часы. Наверное, потому, что присутствовали в основном мужчины: эрлы Верш и Бэкк, Женевьева, семья Алеона, пришедшая без отца, но с новой невесткой — спутницей Родиона. Какие-то незнакомые тетушки — дальние родственницы, которых притащили на венчание по остаточному принципу. Несколько коллег и близких друзей Его Гвардейшества, которых я и знать не хочу — успею познакомиться, когда эти оглоеды начнут забирать моего благоверного по выходным.
Оказывается, механизм блуда в Порт-о-Фердинанде поставлен на поток: джентльмены развлекаются в игорных домах, любительских театрах и прочих сомнительных заведениях, где знакомятся не только друг с другом, но и с прелестными леди второго сорта. И часть приятелей Алеона прямо сейчас ехидно зубоскалит за спинами, глядя на венчающегося друга — мол, забавно будет в субботу отметить и пропущенный мальчишник, и начало семейной жизни в объятиях красоток.
Алеон тоже улыбается — так холодно и предвкушающе, что за целостность носов благородных хлыщей я бы не дала и гроша. «Мальчишник» он провел в своем кабинете с эрлом Бэкком, планируя создание военно-патриотических организаций среди молодежи. Увы, тесный круг дворянства не предполагает возможности открыто послать таких дружков без ущерба репутации.
— Согласны ли вы, маркиз Алеон Клод, взять в законные супруги эрл… Гхм, Алевтину Пономарёву?
— Согласен, — поспешно ответил капитан, сглаживая оплошность жрицы.
Несколько капель крови из безымянного пальца упали на дно крошечной ритуальной чаши. Ритуал Ахавы очень красив — запястья новобрачных связывают алой лентой, перебрасывая её концы через плечи жениха и невесты. Символ одной большой артерии, по которой кровь течет прямиком к сердцу. У меня было, что сказать на этот счет, но Женечка весьма красноречиво дала понять, что невесте положено быть скромной и молчать.
— Согласны ли вы, Алевтина Пономарёва, взять в законные супруги маркиза Алеона Клода?
— Согласна, — маленький надрез болезненно полоснул по пальцу.
Печенки-селезенки, как негигиенично. И кровь мешают не стерильным инструментом, а ритуальной палочкой из стекла. Каким раствором обрабатывали посудину? Эх, учи, не учи население, всё равно иммунитет третируют хлеще немытых бедуинов в пустыне.
— Жених, помогите невесте испить из чаши любви, — потребовала жрица, захлопывая местный псалтырь.
Конечно, невесту не жалко. Оглядев моё приунывшее лицо, Алеон сжалился и незаметно опустил в чашу сгусток чистой бесцветной энергии — только воздух на мгновение стал зыбким, выдавая колдовство. Спасибо! Теперь можно пить без страха, магическая энергия стерильна и развеется из сосуда вместе с потенциальной заразой. Действие символическое, глотать не обязательно, но слишком варварское на мой современный светский взгляд.
Обжигающая, слишком горячая кровь коснулась губ.
— Алеон, — ресницы распахнулись от жара, вспыхнувшего у лица. — А…
Выпавшая из слабых рук чаша ударилась об каменный пол храма.
* * *
— Не смешно, — хмуро констатировала я, стоя у подножья золотой лестницы.
Драгоценные ступеньки налились торжественным светом, слепя взор. На фоне широких, крепких пролетов мои белые туфельки казались крошечными, как обувь сказочной принцессы. Словно путь вёл на бал, а не к знакомым небесам. Не-а, идите к чёрту.
— Нет-нет-нет, я пас. Где выход? — взгляд заметался по сторонам.
Если ущипнуть себя посильнее, то получится проснуться. Раньше хватало постороннего шума, чтобы выйти из медитации. Ауч, больно! И бесполезно. Великий Авиценна, выпустите меня! Я давно битая карта в божественной колоде, неудачная ставка, проигравшее «красное» и слишком маленькое число, чтобы представлять интерес для верхнего этажа. Не пойду.
— Слышите? — величественное небо равнодушно глядело на кулак, которым трясли перед его бескрайним простором. — Фиг вам!
У меня свадьба, а они! Бессмертные гады, вечно скучающие авантюристы… Я всё про них знаю: и про тоскливую вечную жизнь, и про испытания, и про любимчиков среди смертных. Больше не верю ни единому образу. Калачом меня на ваши небеса не заманишь!
— Да вы офигели, что ли? — от злости пропал дар речи.
Самая нижняя ступенька, устав ждать, опустилась ниже, слившись с полом. И стала двигаться наверх, увлекая меня с собой! А-а-ай, паразиты небесные! Перила хоть дайте, упаду же!
— Всевышний эскалатор, — ругнувшись не пойми как, я вцепилась в кованые золотые перила, выросшие перед носом. — И куда мы едем?
Дураку ясно, что божественное испытание я провалила. За что поплатилась с лихвой, обменяв магию на здорового, дееспособного жениха. И какого бесноватого коклюша этим демиургам ещё надо? Выговор мне объявят за неоправданные ожидания? Р-р-р, Алевтина Пономарёва уволилась из магов две недели назад, дисциплинарным взысканиям не подлежит.
Однако долговато едем. Могли бы и стул организовать.
— Сервис однако, — появившаяся сзади кушетка мягко тюкнулась под колени. — Благодарю.
Самоходная площадка-ступенька неспешным ходом вынесла меня куда-то между облаков. В прошлый раз, торопясь наверх, я и не замечала, как здесь красиво: окружающий голубой простор напоминал океан с белыми кучерявыми островками. Выходит, это не моя фантазия, а настоящая иллюзия, созданная для магов, достойных подняться в небеса.
Как и фигура, снова воплотившаяся наверху.
— Приехали, — эскалатор замер за пять ступеней до верхней площадки, как бы давая выбор, подняться к небожителям или нет.
Туманный силуэт развел руки, обзаведясь широкими ниспадающими рукавами. Женщина. На последней ступеньке меня ждала Она.
— Здравствуй, дитя моё, — беззвучно
