вообще... но, я знаю свою мать! И если она себе что вбила в голову...
То отпросится с работы вновь, но выполнит всё в лучшем виде. Заберет документы уже сутра, что еще совсем недавно вместе со мной относила, и решит меня пристроить в особое заведение для юных дарований, склонных к музыке. Там нет высоты, и травмоопасных предметов, за исключением пианино, и канатов.
Впрочем, от музыкалки я тут же благополучно открестился — просто не стал ходить! С первого же дня. Нет у меня к этому делу стремления, да и слуха с чувством такта — тоже. Да и обидно как-то за потерю уже почти карьеры.
Ведь я не считал спорт простой забавой! Уже перестал его таковым считать. Запланировал выйти на мировой уровень, и как минимум десять лет жизни посветить себя сплошным выступлением. Заработать... деньги на дальнейшую жизнь, и... понять, куда развиваться дальше в этом странном мире.
Не сложилось — простите меня кошки, пущенные в жертву изучению пластики. Теперь я вновь... просто маленькая девочка? Епест! Когда я маленьким-то вновь стать успел! Еще совсем недавно был «большой девочкой» что самостоятельно может не только в магазин сходить, но из суда документы забрать к примеру.
Да и когда я стены кухни и коридора старой квартиры штукатурил, меня никто за возраст не спросил, как и при жизни одинокой, пока мать работала практически сутками, домой приходя только ночевать и ужинать.
Эх, ладно, все это фигня! Даже то, что меня еще и от физкультуры отстранили! Физрук, на пару с завучем, зачем-то наорали на директора, что имел честь иметь всё, его не касающееся. Ученики — его не касаются. Воткнули мне в дневник трояк зачета за год, и гуляй Саша! А ведь у меня как бы могла бы быть и тут золотая медаль...
А больница наконец разродилась медицинским заключением о моих травмах, полученных в результате мной уже забытого ДТП, но... меня вновь огорошили новыми знаниями:
— Маленькая еще! Не поймёшь ничего!
— Фи... — выдал я в ответ, понимая — спорить бесполезно.
Попытки оправдаться, сказать что-либо наперекор, или в опровержение, будут расценены как ребячество, капризы, или «ву-ти какая умная», так что нет смысла и пытаться. Твердого мужского, слова, у меня все равно нет. Да и не факт что оно бы помогло в подобной ситуации, так что пойду лучше помучаю турникет.
Которого нет, но это я сейчас исправлю! Вчера по дороге со школы, плутая по дворам, мной был обнаружен славный кусок водопроводной трубы. На помойке! Видать кто-то сантехнику в квартире «от и до» менял.
— До чего же докатился — по помойкам мусор собираю — пробормотал, глядя на ржавую железку средь тьмы ночной.
Уже как бы поздно — полночь. Безлунно, и предки думают, что я в столь поздний час, благополучно сплю. Фиг! Харе мне быть послушным! Хотя по мусоркам ползать... А что такого? Можно и подворовывать начать, аккуратно, и вообще! Пойти по темной стороне. Не сильно глубоко — это не в моих правилах, но можно.
Черт! Я же хотел прожить эту жизнь нормально! Как человек! Раз уж тут нет врагов, ради которых надо жопу рвать и любыми путями мощь набирать. А место этого граблю мусорные баки и сбегаю во тьму тайком от родителей.
Впрочем, тьма есть только тут, во дворе под сенью чахленьких деревьев. А там, на московских проспектах... и не ночь как будь то! Жизнь кипит, и... это не мои дела-проблемы. Моя задача: пока никто не видите, починить сей турникет, от которого остались только два кривых столба, воткнутых в землю. Закрепить трубу за место перекладины! Вот только как...
Например, прорубить пазы в концах столбов!— и я материализовал клинок света, что как бы и не светится во мраке. И подпрыгнув, всадил его в металл на десяток сантиметров — меня окатила волна брызг расплавленной стали.
Еле успел прикрыть лицо! Обратив куртку в решето. Хорошо хоть не школьную, «рабочию», доставшеюся вместе с квартирой и мне не по размеру. Кто ж знал что... клинок окажется слишком горячим для насыщенного кислородом и водой ржавого металла!
— Арх, шрет! — увидел загоревшийся рукав.
И грудь! Одежду долой! О коже, превратившейся в лунный грунт из-за атаки тысячи маленьких метеоритов, стонать! Но турникет делать надо! Придется уменьшить температуру.
Уменьшить клинок в размере! За место вполне настоящего меча... тоненькую трубочку. Заодно и уставать так сильно не буду! И металл труб, из-за резкого нагрева взрываться как динамит не будет! Хорошо хоть очаг детонации был именно внутри, в глубине слоя стали, на внутренней стороне трубы, из-за чего большая часть металла, его внешний, еще вязкий, а не жидкий, слой, просто вывернуло наизнанку, не разбрызгав по площади. Иначе бы это было эпично.
Надеюсь, я не сильно многих разбудил нежданным фейерверком.
Ладно! Уменьшенным клинком, разогреть металл столбов, прожечь дыру, вставить трубу, и... да пойдет! Криво... ну, можно еще подогреть, подогнуть... погнуть... пойдет! Неказисто? Да! Зато точно не отломают! Это вам не простая сварочка! Я трубу в столб загнал насквозь, и залили место соединения расплавленной сталью! Устал, правда невероятно, даже от такого маленького лезвия. Пойду спать — на сегодня тренировка окончена.
— Саша, а ты слышала...
— Чего? — огрызнулся я, ведь как ни посмотри, а с девочками седьмого «Би», у меня сложились не очень удачные отношения с самого начала.
— Легенду о проклятой парте...
Так вот оно в чем дело! Вот почему я вчера опять волосами жвачку поймал! Проклятая пятая парта у окна, за которой никто не сидит! Никто, кроме
