Надеюсь, она у меня есть… Сестру я уже видел, но ведь должны быть и родители. Они есть почти у всех. Почти у всех…
И кстати, не факт, что Леонид Юрьевич сделал ставку на то, что ниндзя меня завалят. Наверняка у него есть запасной план, и я даже догадываюсь какой: грёбанные камеры повсюду…
— О боже! — Анжелика увидела раскуроченную черепушку Бори и закрыла рот руками. — Что ты наделал?..
— Веди к машине! У нас нет времени, дура! — срываюсь я. — Ты ещё не поняла, что они хотели нас убить?! Ну, вперёд!
— Боже… боже… боже… — лепечет она и бежит вдоль стены.
Я стараюсь не отставать и держаться позади. Без ствола чувствую сильный дискомфорт, ведь боец из дрища такой себе. Нужно будет заняться своей физической формой. Хорошо, что у меня выработана многолетняя привычка: ни дня без тренировок и пробежек.
Правда, теперь придётся добавить какую-то «медитацию»… Нужно будет расспросить, что да как. Надеюсь, она не займёт много времени. Не хочется пять минут стрелять, а потом полдня «сидеть на бутылке».
Мы добегаем до лестницы и поднимается на четыре этажа. Парковка у них тут — моё почтение! Любой гипермаркет позавидует.
— Сюда! — Анжелика показывает на затонированный «Крузак».
— Неплохо, неплохо, — одобрительно киваю и бегу вслед за ней.
И как она так быстро носится на высоких шпильках? Магия? Или просто моё тело совершенно не готово к длительным нагрузкам?..
Выносливость действительно околонулевая. Уже появляется отдышка, а мы пробежали не больше трёхсот метров.
В бою адреналин зашкаливал, и я не обращал внимания на такую мелочь, как усталость, но сейчас я начинаю задыхаться. Хочется упасть на задний диван «Двухсотки» и отдохнуть.
Мы подбегаем к чёрной легенде, но Анжелика даже не думает сбавлять темп. Что это с ней?
— Да вы издеваетесь… — недовольно бурчу я. — Ниссан Жук? Серьёзно?
Куратор подбегает к дверям самой женской машины и начинает рыться в сумочке. Я пытаюсь отдышаться и подумать.
У них тут повсюду камеры, значит, нужно подстраховаться. В идеале надо угнать левую машину, но у меня при себе нет инструментов, да и навык уже не тот.
— Вот они! — восклицает Анжелика и нажимает кнопку на брелоке.
— Отвёртка есть? — спрашиваю я.
— В багажнике, но зачем она тебе?
— Меньше спрашивай, больше делай, — пытаюсь открыть багажник, но ничего не выходит. — Открывай!
— Не нравится мне, как ты со мной разговариваешь… Я всё-таки твой куратор, Николай.
— Открывай! — сквозь приступ отдышки требую я.
Куратор вздрагивает и тянется к рычажку. Почему-то у неё он открывается изнутри. Странно, но ладно.
Откидываю в сторону какие-то покрывала, палатку, насос, огнетушитель…
— Да сколько тут всего?! — негодую я. — О, наконец-то!
Вываливаю из непрозрачного мешка инструменты, беру отвёртку и быстрым шагом иду к «Крузаку».
— Куда ты? — Анжелика с недоумённым видом смотрим на меня.
— Меньше спрашивай… — недовольно бурчу.
Подхожу к «Двухсотке» и скручиваю оба номера — они нам ещё пригодятся.
Возвращаюсь, кидаю в багажник номера, закрываю его и сажусь на задний ряд, оставив отвёртку при себе — на всякий случай.
— Выезжай с территории академии, — начинаю я. — Километра через два-три свернёшь во дворы.
— Зачем? — куратор садиться за руль и заводит двигатель.
— А ты как думаешь? Номера сменить, — вижу, как у неё трясутся руки — даже передачу включить не может. — Ты говорила, что жить хочешь? Так соберись! Мы почти выбрались из этого дерьма.
Она врубает драйв и давит в педаль в пол. Мы со свистом трогаемся с места и несёмся по подземному паркингу.
Слишком быстро и слишком безрассудно…
— Помедленнее, — сползаю вниз между сидений. — Сделай вид, что ты одна. Декан же не знает, вдруг тебя те гопники взяли да отпустили. Хотя если он сидел на камерах, то нас просто так не выпустят. Но будем надеяться на лучшее, других вариантов просто нет.
— Хорошо… — она почти полностью отпускает педаль. — Как же так?.. Ладно ты, но меня-то за что решили убить?
— Ты — ненужный свидетель. Плюс, можно пришить версию с нападением на учителя. Декан мог заявить, что у тебя произошёл конфликт с учениками, вот они и решили тебя убить. А меня так, за компанию.
— Я отказываюсь в это верить…
— Можешь верить, можешь не верить, но факт остаётся фактом: мы с тобой в полной жопе.
— И что же теперь делать?
— Убраться из академии, сменить номера и залечь на дно. У тебя есть хата, где никто не станет искать? Давняя подруга, троюродная сестра или ещё какой далёкий приятель?
— Подруга уехала в отпуск и оставила мне ключи, чтобы я кормила кошек, — усталым голосом произносит Анжелика.
— Отлично. Туда и направимся, — приподнимаюсь, чтобы посмотреть, где мы едем. — Вон за теми воротам кончается академия?
— Ага.
— Охрана?
— Да, но машины преподавателей впускают и выпускают автоматически. Без проверок.
— Плохо, но ладно. Декан так и так узнает, что ты смылась. У тебя есть телефон?
— Конечно.
— Выкинь его сейчас же!
— В каком это смысле?
— По нему нас смогут отследить… — тут я неожиданно воспоминаю, что не видел ни одного мобильника. — Можешь показать его?
— Ты хочешь, чтобы мы заехали ко мне домой?
— То есть телефон домашний? В смысле стационарный?
— Естественно. А каким ему ещё быть? — Анжелика с нескрываемым удивлением смотрит на меня.
— Ладно, проехали. Веди себя так, чтобы охрана ничего не заподозрила раньше времени.
Куратор тяжело вздыхает, сжимает кулаки и замирает в позе усталого водителя. Я прижимаюсь к полу насколько это возможно.
Значит, мобильников нет ни у кого, даже у учителей. Сперва я подумал, что их забирают только у учеников, но их действительно нет в этом мире.
Странный мир, однако! Машины такие же, Кремль тот же, а мобильников нет. Первое время будет непривычно: даже не представляю, как это, когда не можешь просто взять и позвонить куда нужно.
С другуй стороны, нас так просто не смогут отследить. Камеры, естественно, никто не отменял, но я сделаю всё, чтобы максимально усложнить задачу поисковому отряду.
Нужно поставить себя на место Леонида Юрьевича и подумать, что он будет делать дальше…
Раз ему пришлось воспользоваться услугами личного отряда гопников, значит, те конвоиры не в его власти. Точнее, они вряд ли пойдут на нарушение закона.
Неясно, как он преподнесёт случившиеся на парковке, а следовательно, нужно как можно скорее связаться со СМИ или с родителями. Ещё бы знать, кто они такие…
Мы останавливаемся. Я замечаю, как поднимается шлагбаум. Анжелика медленно трогается, покидает территории академии и начинает набирать скорость.
Многоэтажки общих корпусов остаются позади, теперь можно немного выдохнуть.
— Слушай, — начинаю я. — После того как меня определили к нулям, я немного приуныл и наглотался таблеток…
— Такое часто бывает.
— В общем, — поднимаюсь с пола и сажусь по центру. — У меня теперь провалы в памяти… Я даже не помню, кто мои родители.
— Серьёзно? — брови куратора лезут на лоб. — Впервые о таком слышу.
— Что есть, то есть. Ты лучше помоги вспомнить… Кто они?
— Маму твою я не знаю, а отец: Алексей Сергеевич Алферов, барон и правитель одного из городов уральского сектора.
— О-о-о! Вот это уже другое дело, — непроизвольно улыбаюсь. — Значит, нужно с ним связаться и всё рассказать. Наверняка он сможет помочь.
— Возможно, но дело вот в чём… — женщина мямлит, будто боится продолжить фразу.
— Ну что ещё? Говори.
— Его Сиятельство Дмитрий Юрьевич Громов — граф, который захватил весь уральский сектор…
— Как это «захватил»?
— Все города сектора подчиняются его воле и платят налоги. К тому же он распоряжается светлыми этого сектора.
— Так, давай по порядку… — пытаюсь осмыслить услышанное. — То есть, мой отец напрямую подчиняется этот ублюдку?
— Верно.
