— Черте что! Вы с ними заодно что ли?!
— Да ну вас к черту, я про вас только сегодня узнал от вас же. Скажу честно журналист вы никакой, это не расследование, а чепуха. Внутренние разборки сотрудников ОБЭП вот что это такое и вас в них вписали.
— Я буду жаловаться!
— Да пожалуйста, теперь-то сколько угодно. Теперь вы можете хоть тысячу бумаг исписать моему руководству или сразу министру. А если ваша желтая газетка хоть тявкнет в сторону УСБ или меня лично, я вас посажу. И в отличии от всех тех клоунов из БЭП, я это сделаю на раз плюнуть. А при задержании сломаю вам руку, а не поглажу по пузику как этот Гирев. Понятно?!
— Да…
— Хотя знаете, пожалуй, есть вариант вам стопроцентно отскочить. Мало ли что там наобещал этот Гирев.
— Пудов его фамилия.
— Да, не суть. Сейчас вы заявление свое перепишите и выйдет что вы сразу обратились к нам в УСБ, в связи с тем, что вам статью заказали сотрудники милиции. Надавили на вас и заставили взять деньги. Сами-то вы никогда за деньги писать не стали бы, правильно?
— Да!
— Ну раз да, то я вам сам все продиктую, берите ручку, пишем следующее…
Принялся шить свое первое самостоятельное дело Артаньянов, уже совсем против других сотрудников того же отдела.
* * *
Пудов долго стоял в парке, не понимая, что ему делать. То ли врываться внутрь, то ли ждать тут, то ли бежать к начальнику. Так и простоял минут сорок. Наконец Артаньянов чем-то крайне довольный, вышел и направился к припаркованному москвичу.
— Мансур! — окликнул он вышедшего.
— О… — лицо Артаньянова на секунду исказилось гримасой, но он взял себя в руки и снова начал улыбаться. — Опять ты Серый?! Какими судьбами?
— Какова черта, Мансур?!
— Не понял?
— Все ты понял! Что ты тут делаешь?!
— Хм… У тебя что тут какая-то контрольная закупка что ли? Извини тогда. Видишь ли, дядя просил подать объявление о продаже своего старенького москвича, вот я и заехал в газету. Даже машину пригнал, чтобы сфотографировать. Только не сложилось что-то, плохо там стало сотруднику.
— В смысле плохо?
— С сердцем что-то, валидольчик нашли, чаем поили, скорую хотел вызвать, а он отнекивается.
— А-а… Подожди… Мансур, в этой газете нет рубрики с объявлениями.
— Точно! Я-то никогда не приглядывался, помню в каждый ящик пихают думал, что бесплатные объявления, а нет. Мне этот тип так и сказал, нету говорит, вот подсказал в «из рук в руки» мол, вам нужно.
— Мансур! Не вешай мне лапшу на уши! Какого черта ты тут делаешь?
— Я чего-то видимо не знаю? А?! Я тебе сказал, как дело было. А ты чего на меня бочку катишь? Что за дела?
— Ты в УСБ работаешь?
— Чего? С дуба рухнул? Я в конвое работал, сейчас там же числюсь, работаю в отделе ООП, что за фигня?
— А чего без формы?
— Так выходной у меня. Москвичонок дяди продаю, пока продаю катаюсь на нем, что само по себе уже в кайф. А чего такое-то, с чего такие предъявы? Ты за мной что ли катаешься? Где машина твоя?
— Я пешком.
— Вот кстати я не пойму ты же деньги лопатой гребешь, а до сих пор без машины?
— Ты с темы не съезжай.
— С какой темы? Я понятия не имею что у тебя тут за дела. Я блин по своим приехал. Ты запараноил уже, попей тоже чайку успокойся.
— Ну ладно если так. Только я ведь зайду спрошу зачем ты заходил.
— Зайди какие проблемы. И вообще пошел ты Серый куда подальше. Надумаешь извиниться шли вот сообщение на пейджер. Между прочим, у тебя в магазине купил.
— Я же тебе говорил сотовый покупать.
— Дорого сотовый, в месяц больно много платить.
— Ладно, я, наверное, ошибся, извини.
— Извини, не булькает. Может, пошли вон в кафешку, там хоть тенечек, а то я запарился оделся уже по-осеннему, а тут оттепель. Лимонад попьем или по мороженке съедим, а? заодно расскажешь, что за проблемы у тебя что тебе везде усб-ешники мерещатся. У меня дядя теперь не в органах, но очень так серьезно может порешать вопросы.
— Да я слышал. Но я сам разберусь со своими вопросами. Не оттепель, а бабье лето называется.
— Ну как скажешь. Ты-то мне может дашь номер свой или как? Или мы больше не общаемся?
— Общаемся. Я просто думал ты обиделся.
— За то, что ты меня из дела выкинул? Было немного, но в принципе ты частично прав конечно. Но… Ладно проехали.
— Держи, — протянул пудов номер мобильного. — И подумай на счет своей мобилы, сделаю скидку в полцены. А связь она постепенно дешевле будет. Это у нас пока Кит-лайн местный цены задирает, вот придет мегафон и уронят цены так что каждому будет по карману.
— Ладно, я подумаю, я же не опер, у меня на работе таких ситуаций не бывает, чтобы кровь из носу, и телефон прямо немедленно. Сижу бумажки печатаю, писарь при штабе, можно сказать.
— Ясно. А потом куда. когда все же закончишь институт?
— А хрен знает, закончу вышку, получу погоны, может в ИЦ перейду или в кадры, или в секретариат. Бумажки печатать вообще тема нормальная, куча времени свободного, компьютер опять же, в игрухи играть можно и платить не надо.
— Детский сад. — вздохнул Серега. — Эх, ладно…
— А в ОСБ, кстати, тоже есть непыльные должностишки бумажные, вот только у них ценз возрастной и опыт в органах еще нужен. Так что я точно не от туда.
— Ладно, извини, давай сейчас мне некогда, потом может увидимся. У меня — то не выходной.
* * *
Сергей находился в некоторой задумчивости. Артаньянов давно уже уехал, а он размышлял может ли тот быть сотрудником собственной безопасности. Подумав не стал даже перезванивать или возвращаться в редакцию, сочтя все совпадением.
Тем временем вместе с Вискасом они прошерстили несколько точек. День за днем набирая материалы новых дел. Вискас полистал предыдущие дела и написал несколько досудебных претензий тем, на кого были оформлены торговые точки. Одна из точек оказалась оформлена на Кузьмичеву, супругу того самого Кузьмичева. Выставленные претензии конечно здорово растрепали нервы «конкурентам». До суда истец может приводить любые космические расчеты, а в суд пойти с другими более реальными, вполне законное право.
— Меня сегодня вызывали в УСБ, — сообщил начальник Пудову.
— О как. По какому вопросу? — побледнел Серый.
— Хотел тебя спросить и что? Ты как того репортеришку обработал, а?
— Аккуратно… — ошеломленно сказал Серый.
— Да? А начальнику сказать о том что ты ему там насоветовал не надо?! Такие вещи согласовывать надо, до! До того как делать!
— Что случилось-то?
— Что случилось? А то ты не знаешь? Репортер это написал заявление в УСБ на Антипова и Сычева.
— Что? — растерялся Серый.
— Как что? Ты не в курсе что ли?
— Нет, я его прост очуть-чуть обработал, что бы он опровержение напечатал и заявление написал, то что я вам показывал. В УСБ я ег оне отправлял.
— А как же он тогда туда попал?
— Не знаю… — ошалело прокручивал в голове варианты, Серега.
Варианты упорно не желали складываться во что-то кроме одного — Артаньянов! Неужели он? Не ужели не случайность!
— Ерунда какая-то…
— Разрешите я позвоню?
— У тебя же сотовый есть?
— Дороговато…
— Хех, жмот. Обнаглел, соблюдай хоть субординацию иди звони из кабинета своего.
— Так там уши чужие. Был бы кабинет только мой.
— Ладно, звони.
— Ало Конев? Да знаю, что нету у вас такого, блин забыл я фамилию. А! Зверев! Точно, Зверева к телефону? Кто-кто? Милиционер в пальто! Ало, Зверев?! Так слушай внимательно и отвечай четко и только правду. Вопрос номер раз, после меня в тот день, к тебе человек заходил, кто он? Не слышу? Как не помнишь? Мелкий такой, восточное еще что-то в нем есть. Объявление? У вас же нет объявлений? Так и сказал… Допустим… А, кто тебя надоумил в УСБ заяву накатать? Ясно дело не на нас, было бы на нас…
— Тут начальник показал ему кулак.
— Кто? Знакомый, какой? Понятно… Ладно, ничего. Нет все хорошо. До свидания.
