проклятия. Понимание также говорило, что стеснительность Катары — лишь следствие, а агрессивность Аватара — финальный штрих в этой веренице неудач.
— «Сама моя магия — вот проблема», — закрываясь от сильнейших потоков ветра, которые превосходили по своей мощности любую мою технику, усиленную несколькими чакрами, пришлось обратиться к мыслям. Понимание причин могло помочь, когда все уже летит к чертям — и это даже не образное выражение: всё внутри зала поднялось с пола и принялось сильнейшим образом вертеться, разбиваться и сминаться, как в случае с железными доспехами. — «Я хотел стать ближе к Аватару и показал техники кочевников, даже самокат — личный прием Аанга, а Катара видела, как это воодушевило маленького, столетнего мага воздуха, поняла, как для него важна причастность, корни которой шли еще от философии Лагхимы, и его необходимости в разделении народов. Конечно, навряд ли последнее было ей вообще известно: Катара жила в еще большей изоляции, чем Воины Киоши, но все равно, по ее мнению, для Аватара куда важнее я, восстанавливающий наследие кочевников, чем они с Соккой».
Вот только ему забыли это сказать.
— Черт! — в это же время воздушный барьер вокруг Аанга, который мешал даже приблизиться, испустил небольшую сферу сжатого воздуха.
Шхрух*
Выпустив из рукавов свои стальные и крепкие веера, которые даже не гнулись под таким мощным ветром, я вытащил большую каменную стену, которая простиралась от одного края зала до другого. Удар о нее вызвал сильнейшую тряску. В толстейшей, каменной, черт его побери, стене, появилась огромная сеть трещин.
— Он что, сжал воздух до нескольких десятков атмосфер? — он был не в себе. Мне не передать словами, какую скорбь он сейчас чувствовал: вся его любовь к миру, доброта, которой его учили воздушные кочевники, подготавливая плацдарм для открытия четвертой чакры, ровно так же, как Айро подготавливает своего Зуко, были начисто заблокированы скорбью. Черт возьми, в каноне он сумел открыть чакру, просто приняв смерть окружающих нас сейчас людей, — понятно почему сейчас его так покоребило. Пока не успокоится, он будет оставаться в пиковой форме скорбящего Аватара, не чувствующего доброту, сочувствие и любовь. И раз это не удалось сделать Катаре… я просто покажу ему, что никакой разобщенности не существует.
Бабах*
Стена оказалась прорвана буквально пролетевшим через нее Аватаром, вокруг которого был такой мощный воздушный барьер, что он не видел преград ни в чем.
— Аанг, прошу тебя! — закричала Катара, которую еле удерживал Сокка, чтобы та не натворила глупостей. В этот же момент светящиеся глаза Аватара, не ощущающего к миру и друзьям ни капли привязанности, сосредоточились на них и, даже не делая никаких пасов руками, используя исключительно контроль ци, направил в них сжатую волну воздуха, ничем не отличающуюся от острейшего клинка.
— Сокка, приведи сестру в порядок, — в этот же момент я выдохнул и подал спокойный голос. А взяв под контроль летающие в воздухе доспехи и сжав их в похожее лезвие, я на одной силе левитации, которая, уже честно говоря, переросла в какой-то телекинез, заблокировал воздушное лезвие. Вот, казалось бы, металл с легкостью остановит обычный ветерок, но еще чуть-чуть, и железо бы разорвало на части или отбросило в брата с сестрой, а причиной их смерти окажусь я, а не Аанг. — Пускай поговорит с ним, с холодным рассудком.
Парень, который еще не так давно подозревал меня в чем-то темном, напугано кивнул и начал успокаивать сестренку.
— Что ж, кто бы сейчас ни контролировал твое тело, Аанг, но я должен сказать… — плотно уперевшись на землю и совершив взмах веерами, я слил вместе множество доспехов, преобразовав их в пару десятков толстых столбов. — Времена меняются, скоро не будет разницы, к какому народу ты принадлежишь.
Столбы полились на него огромным каскадом, внедряясь в пределы его воздушного круга. Пускай их пытались отбросить, но именно сейчас мои тренировки левитации дали о себе знать — смести их было невозможно, по крайней мере для того Аватара, который использует только ветер, уж слишком много силы я в них вкладывал. Атаки попросту обрушивались на его тело, пару раз надавав по щам. После этого он сразу же попытался извернуться, но не тут-то было. Со спины в него заодно прилетел большой кусок камня, разогнанный моим песчаным хлыстом.
— Хах, — но тому потребовалось лишь выставить свою руку, после чего камень оказался остановлен личной магией. Пускай сам Аанг пока не умел в контроль земли, но в состоянии Аватара не было особых ограничений, его магия земли была могущественнее моей, да чего там, могущественнее, чем у Буми. Перенаправив камень, он запулил его в меня с дополнительным ускорением от воздуха — выглядело так, будто в меня выстрелили из огромной пушки.
— А теперь байти его продолжать использовать землю, — вот только все шло по плану Афки. Усатая сидела на моем плече, крайне внимательно следя за ситуацией и заставляя использовать стратегии Чина. Прием номер сорок — ход конем: заставь врага перехватить атаку и поверить в свое преимущество, чтобы потом выстаивать свой козырь.
Сделав замах веерами, я попросту разрезал подлетающий камень на две части, позволив огромным булыжникам пролететь мимо, а сам сжал серебряный песок в сферу и в идеальный тайминг кинул в Аанга. Столбы перекрывали ветер, не давая ему сбить хиленький песочек, а трение создавало огромные электронити.
БДЗЗЗ*
Он не сумел даже отреагировать, воздух разрядился электричеством, задело даже Аанга в его сфере, но слабо, он еще сопротивлялся. Как и сказала Афка, надо было байтить. Создав из земли огромную каменную конечность, напоминающая лапу мощного голема, я схватил ею ребенка и постарался вдарить его в землю — одного умеренного удара должно было хватить, чтобы он потерял сознание, все же тело Аватара все еще человеческое. Но вот он резко перехватил мою землю… и в этот момент весь зал пошел трещинами.
— А это плохо, — крыша, стены, всё то, что я создавал для защиты от мощного ветра, способного усилить Аанга своими потоками, сломалось и слилось в еще более огромную руку. Нас начало сбивать с ног просто от ветра, а Аанг висел в воздухе с поднятой конечностью, держа ее надо мной, словно демонстрируя,
