— Что именно? — с улыбкой произнес отец, бодро вышагивая по пустынным, но очищенным от снега аллеям.
Надо признать — очень живописным! И вообще город... мне понравился! Чистый, уютный, да и люди тут какие-то... спокойные. Пусть и видел я их только мельком и из окна. Не нервные, живущие сытой размеренной жизнью, далёкой от мировых стрессов и потрясений. Даже новости здесь, на местном канале, иные! Не те, странные передачи, к которым я уже привык.
— Это все! — развел я руками, силясь охватить весь парк — Что с нами происходило два дня назад, до переезда.
— Что? — остановился он, и заглянул мне в лицо.
Я принялся загибать пальцы.
— Твой убег, девчонка, подозрительно на меня похожая, лесник, что не лесник, военные... пожар в хате, это все!
— Да, так! Решили переехать! — решил он перевести все в шутку, по-прежнему строя из себя «доброго дедушку с подарками».
Учитывая травмы лица — выходит как-то не очень.
— Не ври мне. — прошептал я — Иначе и я ничем не смогу тебе помочь.
И налет веселья с его лица мгновенно сошел, что мне даже показалось, будто он разом постарел на десяток лет.
— Это была подстава. — я в ответ нахмурил брови, как бы намекая «подробнее!» — Тебя подменили, её выкрали, и к сожалению — убили.
— Но зачем!? — едва не выкрикнул я, но все же сдержался.
— Так надо. — я нахмурился, и отец вздохнул, начав усиленно массировать переносицу — Тебя выследили, понимаешь? И они знали, кто ты! Ты не одна такая в мире, ты это вообще знаешь?! — теперь уже он, чуть не выкрикнул это мне в лицо, и я потупил взгляд.
— Знаю. — тихо прошептал, разглядывая носки ботинок.
Хорошенькие такие, розовенькие, блин, со стразами, чтоб, блин, не потерялась! Еще и пиликают противно при ходьбе.
— «кликск!»
Ужас! Чья это была идея, интересно?
— Нам нужно было сбросить их со следа! Запутать! Обдурить... мы не могли отдать им тебя! — вывалил батя единой массой, взяв себя в руки, но тут же снова рассыпаясь, теряя контроль над эмоциями.
— Это потому что... — поднял я взгляд.
— Нет! — жёстко ответил он, всплеснул руками — Твоя жизнь давно уже не принадлежит ни тебе не мне! А потому... для страны... — понизил он голос. — мне тоже подобное поперек горла — провел он ладонью себе по кадыку — Хоть и я это все придумал... но... её смерть не была напрасное! Убийц выследили, и хорошо подергали за яйца их начальство!
— Мать...
— Не в курсе. — отмахнулся, развернувшись в пол оборота — Не до конца в курсе. Она знает только то, что должна знать.
— Рука... — взглянул я на гипс, и отец рефлекторно за него схватился.
— Да, и ребра. — столь же рефлекторно коснулся он груди — На мне был броник, но...
То-то он стонет, когда спит! И то-то у него вся грудь бинтами перемотана.
— Рискуешь. — покачал я головой, выражая недовольство.
Стратег на поле боя! Рыцарь, блин, на белом коне...
— Иначе было нельзя! Если бы девица оказалась дома одна... могли бы быть подозрения!
Я в ответ похлопал глазами — какие подозрения?! Но через миг до меня доперло — а! Так вот для чего именно папка везде и всюду, на соревнования, в больницу, и вообще, ездил вместе со мной на соревнования как тренер! А не бабки! Или та же мать, которую он практически и из дому то не выпускал, незнамо как подговорив. Она ж даже по подружкам то ходить вдруг перестала! Тогда мне это казалось странным, а теперь... тоже несколько странно, но уже — логично!
— Значит, вы выдали её за меня, они поняли что «я» — не бессмертна, вы схватили их и подергали за причинные места — начал я рассуждать вслух, наблюдая, как отец кивает, поглядывая заодно по сторонам, на всякий, — выбили что-то ценно из их начальства... а теперь... что?!
— А теперь... — усмехнулся отец, и потеребил меня по маковке — Ты будешь очень много выступать!
— Выступать? — скорчил я недовольную гримасу — Это вот так: Не хочу! Не буду! Не могу учиться! — и топнул ножкой, издав кроссовкам противный «хряпк» — И жить тут не хочу! Не нравится мне здесь!
Отец в ответ вдруг стал серьёзным. С него слетела вся весёлость утра, и распыленность красного лица эмоций, сменилась мертвецкой бледностью, что я даже забеспокоился, что к нам, в безлюдный парк, кто-то нехороший вышел. Гуляющая парочка, бабка на лыжах, али еще кто... реально нехороший! Но вращение головы на все триста шестьдесят, ни к чему не привело, да и отец смотрит явно не на окружающий пейзаж, а на меня.
— Что?
— Да ничего. Не строй из себя ребенка.
— Так я и есть... — отец вновь потеребил меня по волосам.
— А еще нам надо проработать твою новую внешность — со вздохом переключил он своё внимание с меня на парк, впрочем, не убирая руку с моей головы, говоря при этом куда-то в пустоту.
— Внешностью? — выскользнул я
