Кэтрин Куртц - Шахматная партия Дерини

Секретарь Корригана отец Хью поднял голову от блокнота с записями, ожидая речи Кардиеля, и снова склонился над ними, когда увидел, что тот приготовился говорить.

– Лорды, епископы, братья, – начал Кардиель спокойно, – сегодня я говорю с вами как брат, как друг, но также и как хозяин нынешней Курии. Я весь день молчал, так как епископ Джассы по традиции должен оставаться нейтральным, но дело зашло так далеко, что я не могу больше молчать. Я должен сказать, ибо в противном случае, если я промолчу, я не выполню все обеты, которые давал, принимая сан епископа.

Он замолчал, глядя на епископов, и почувствовал, как подозрительный взгляд Лориса прямо сверлит его.

Хью что-то яростно строчил в свой блокнот. Прядь жидких волос упала на глаза, и он, не отрываясь от работы, поправил ее. Но все остальные глаза были устремлены на Кардиеля. Одни с надеждой, другие с подозрением.

– Позвольте мне заявить официально, и я надеюсь, что наш брат Хью аккуратно запишет это в протокол, что я тоже против Интердикта, который наш брат из Валорета предлагает наложить на Корвин.

– Что?

– Ты с ума сошел, Кардиель!

– Он сумасшедший!

Кардиель терпеливо ждал, пока все возмущенные епископы не утихнут и не займут свои места. Пальцы Лориса судорожно сжали ручки кресла, хотя выражение его лица почти не изменилось. Кардиель поднял руки, прося тишины, дождался ее и снова окинул всех взглядом. После этого он продолжил:

– Это решение я принял не легко, братья. Я размышлял и молился много дней с тех пор, как впервые услышал, что предлагает Лорис. И теперешнее обсуждение только укрепило меня в моем решении. Наложение Интердикта неправильное. Тот, кого вы собираетесь наказать с помощью Интердикта, уже наказан. Вы это сделали прошлой ночью, отлучив его и его родственников от Церкви.

– Вы поддержали отлучение, Кардиель, – прервал его Корриган. – Насколько я помню, вы были на церемонии и тем самым одобрили решение. И епископ Корвина Толливер тоже.

– Да, – ответил Кардиель ровным тоном. – По всем законам Морган и Мак Лейн осуждены справедливо и будут оставаться вне Церкви до тех пор, пока не докажут, что они не виноваты в тех преступлениях, в которых их обвиняют. Так что отлучение не окончательное.

– Как же не окончательное, Кардиель? Если вы сами согласились, что они виноваты и…

– Я не могу судить о том, виноваты они или нет, мой лорд.

Действительно, они сделали то, в чем их обвиняют. Но мы хотим обвинить в этом же многие тысячи людей, которые совершенно невиновны ни в чем и не могут быть отсечены от тела Святой Церкви за действия их герцога.

– Это справедливо… – начал Лорис.

– Нет! – крикнул Кардиель и стукнул кулаком по столу, чтобы подчеркнуть свою решительность. – Я не поддержу это решение. И более того, если вы будете настаивать на этом, то я выхожу из этого собрания!

– Можете выходить! – сказал Лорис, поднимаясь со своего места. Лицо его покраснело от гнева. – Вы думаете, что напугаете меня своими угрозами лишить Курию своей поддержки? Вы ошибаетесь! Джасса – не единственный город в Одиннадцати Королевствах. Если Курия не вынесет решения здесь, то она сделает это в другом городе. А кроме того, Джасса скоро получит нового епископа.

– Может, Валорет нуждается в новом епископе! – крикнул Вальфрам, вскакивая на ноги и в упор глядя на Лориса. – У меня нет епархии, так что вы не можете угрожать мне ее лишением. Пока я жив, я останусь епископом! И ни вы, ни кто другой не можете меня лишить того, что мне дано Богом! Кардиель, я с тобой!

– Они сумасшедшие! – крикнул Лорис. – Неужели вы думаете, что можете вдвоем выступить против Курии?

– Нас больше, чем двое, – сказал Арлиан, поднимаясь и вместе с Толливером направляясь к Кардиелю.

Корриган заломил руки, поднимая их к небу:

– О, боже, избавь нас он людей без рассудка! Теперь нас уже учат младшие епископы!

– Я старше, чем был наш господь, когда творил свое учение и боролся с фарисеями, – холодно ответил Арлиан. – Эквард? Джильберт? Вы с нами или с Лорисом?

Эти двое переглянулись, посмотрели на Вальфрама, а затем встали.

– С вами, лорд, – ответил Эквард. – Нам не по душе это решение о наказании невиновных.

– Значит, вы предпочитаете неповиновение? – прошипел Лорис. – Вы понимаете, что за это я могу отлучить вас…

– За неповиновение? – фыркнул Арлиан. – Я не думаю, что мы заслуживает этого, архиепископ. Мы продолжаем выступать против Интердикта и мы будем работать по-прежнему среди людей, которые в нас нуждаются.

– Это безумие! – прошептал старый Карстон, обводя всех налитыми кровью глазами. – Чего вы надеетесь добиться этим?

– Мы пытаемся защитить народ, который доверен нам Богом, – ответил Толливер. – Мы не хотим, чтобы целый народ страдал из-за прегрешений двух человек.

– Вы получите Интердикт прямо здесь и сейчас! – рявкнул Лорис. – Отец Хью, документ готов для подписания?

Лицо Хью побелело. Он посмотрел на Лориса – он давно уже перестал делать заметки в блокноте – достал из-под кипы документов пергамент и нерешительно протянул его Лорису.

– Ну, вот, – сказал Лорис, взял перо от Хью и начертал на листе свое имя. – Я объявляю герцогство Корвин со всеми его жителями, городами и селениями под действием Интердикта до тех пор, пока герцог Аларик Морган и его родственник-Дерини лорд Дункан Мак Лейн не явятся на заседание Курии для вынесения им приговора. Кто подпишет вместе со мной?

– Я, – сказал Корриган, подошел к Лорису и взял перо.

– И я, – отозвался Лейси.

Кардиель молча смотрел, как Корриган ставит свою подпись.

– А вы думали о том, что скажет король, когда узнает о ваших действиях? – спросил он.

– Король – это беспомощное дитя! – возразил Лорис. – Он не будет сопротивляться решению Гвинедской Курии. А особенно потому, что он сам находится под подозрением. Он, конечно, подчинится Интердикту.

– Вы думаете? – спросил Арлиан, наклоняясь над столом. – Он не был беспомощен, когда взял управление Советом в свои руки, освободил Моргана и ввел в Совет лорда Дерри, несмотря на все протесты. Он не был беспомощен, когда нанес поражение колдунье Чариссе, которая хотела захватить трон. Насколько я помню, тогда были беспомощны именно вы, мой лорд!

Лорис покраснел, грозно взглянул на Лейси, который замер над пергаментом, услышав слова Арлиана.

– Подписывайте, Лейси, – прошипел он, снова посмотрев на Арлиана. – Ну, мы еще посмотрим, кто поддержит этого молодого короля и кто станет на сторону истины.

Когда Лейси подписал, поднялись восемь остальных епископов, которые прошли к Лейси и поставили свои подписи. Когда они закончили, остался только один Браден.

Лорис, нахмурившись, посмотрел на него, а затем заулыбался, когда увидел, что Браден встал с места.

– Я встал, архиепископ, – спокойно сказал он, – но я не буду подписывать этот документ.

Кардиель и Арлиан удивленно переглянулись. Неужели великий ученый из Грекоты хочет присоединиться к ним?

– Но я и не присоединяюсь к этим господам справа от меня, – продолжал Браден. – Я не поддерживаю Интердикт по своим собственным соображениям, но я не могу и войти в союз с людьми, которые хотят порвать с Курией и разрушить ее – а это случится обязательно, если епископ Кардиель и его единомышленники выполнят свою угрозу и выйдут из Курии.

Толливер спросил:

– Что же вы предлагаете, дорогой лорд?

Браден пожал плечами:

– Я воздержусь. Так как моя позиция не приносит ни пользы, ни вреда ни одной из двух сторон, то я спокойно удалюсь в Грекоту и буду молиться за всех вас.

– Браден… – начал Лорис.

– Нет, меня вам не переубедить. Не беспокойтесь, я мешать вам не буду.

Все смотрели с удивлением, как старый ученый встал, поклонился тем и другим и спокойно вышел из зала. Когда за ним захлопнулась дверь, Лорис повернулся к Кардиелю, его челюсти были сжаты: желваки ходили на скулах, ярость душила его. Он начал медленно двигаться по направлению к шести непокорным епископам.

– Я отлучу вас всех, как только соберу все подписи, Кардиель! Я не допущу, чтобы ваша непокорность осталась ненаказанной!

– Подписывайте свои бумаги, Лорис! – крикнул ему Кардиель, смело встретившись с ним взглядом. – Пока не будет подписи большинства членов Курии, ни Интердикт, ни наше отлучение не имеют никакой силы. Они просто бумага.

– Одиннадцать епископов… – начал Лорис.

– Одиннадцать из двадцати двух – это не большинство, – ответил Арлиан. А из тех одиннадцати, кто еще не подписал, шестеро никогда не подпишут, один отказался играть в вашу игру, а остальные четверо не имеют епархии – они странствуют. Так что вам понадобится не одна неделя, чтобы найти хотя бы одного из них, и еще больше, чтобы убедить их подписать документы.

– Это меня не беспокоит, одиннадцать или двенадцать – разница не велика, – прошептал Лорис. – Главное, что решение Курии записано, и теперь весь народ Корвина будет стараться схватить Моргана и представить его на наш суд как можно быстрее, чтобы прекратить действие Интердикта. А мы только этого и добиваемся.