Эрик Рассел - Ближайший родственник

Он знал, что снова зря высунул нос, но отступать было уже слишком поздно. С ним так бывало с раннего детства – он принимал вызов и тут же сожалел об этом. Говорят, на ошибках учатся; будь так, человечество уже давно избавилось бы от глупости. В свое время он получил немало жизненных уроков, но большая их часть забылась через неделю. Итак, в очередной раз он попал в переплет; теперь, конечно, придется выкручиваться самому.

Он постучал в дверь еще раз, чуть сильнее, но не слишком назойливо. За стеной скрипнуло кресло и хриплый голос с оттенком явного нетерпения ответил:

– Войдите!

Зайдя в комнату, он встал у стола по стойке смирно: подбородок вздернут, руки по швам, ступни развернуты под углом сорок пять градусов.

«Как робот, – подумал он, – как чертов робот».

Адмирал Флота Маркхэм оглядел его из-под кустистых бровей. Холодный взор медленно скользнул с ног до головы и обратно.

– Ты кто такой?

– Офицер-разведчик Джон Лиминг, сэр.

– Ах да, – взгляд Маркхэма на мгновение застыл, и вдруг он прорычал: – Застегни ширинку!

Лиминг смущенно потупился:

– Не могу, сэр. Молния сломалась

– Так почему же ты не зашел к портному? Для этого на базе и существует мастерская, верно? Неужели твоему командиру нравится, когда его люди вваливаются ко мне в таком виде? Ты что себе, черт побери, позволяешь?

– У меня на это не было времени, сэр. Молния сломалась всего несколько минут назад, – объяснил Лиминг.

– Это правда? – адмирал флота Маркхэм откинулся в кресле и нахмурился. – Идет война, галактическая война. Для того чтобы успешно вести ее и победить, мы должны целиком и полностью полагаться на наш космический флот. И чертовски скверно, когда флот идет в бой с расстегнутыми штанами.

Поскольку адмирал явно ждал ответа, Лиминг не замедлил его дать.

– При всем уважении к вам, сэр, я не считаю, что это так уж важно. В бою человеку все равно, что у него со штанами. Главное – остаться в живых.

– Согласен, – кивнул Маркхэм. – Однако меня беспокоит другое – ведь уставу могут не соответствовать и иные, более важные вещи. Если наши добровольцы не избавятся от гражданских привычек в мелочах, они определенно проиграют в главном. Подобные ошибки могут стоить жизни.

– Да, сэр, – ответил Лиминг, недоумевая, к чему тот клонит.

– Возьмем, к примеру, новый неиспытанный корабль, – продолжал Маркхэм. – Если он ведет себя так, как это предусмотрено конструкторами, то все как нельзя лучше. А если нет… – Он не закончил фразу и, помолчав, добавил: – Мы объявили набор добровольцев в дальние разведывательные патрули. Ты вызвался первым. Я хочу знать – почему.

– Если нужно выполнить работу, то ведь кто-то же должен за нее взяться, – уклончиво ответил Лиминг.

– Это я и так прекрасно понимаю. Но я хочу знать конкретно: почему ты пошел добровольцем. – Он сделал паузу, а потом настойчиво потребовал: – Давай, говори! Я не стану наказывать парня, идущего на такой риск, если он скажет мне правду – какой бы она и была.

Почувствовав одобрение адмирала, Лиминг начал:

– Я люблю действовать. Люблю работать в одиночку. Терпеть не могу всю эту муштру на базе. От нее меня просто тошнит. Смирно, вольно, грудь колесом, живот убрать, ботинки надраить, постричься, не – смотри на меня как придурок, отставить разговорчики. Я квалифицированный пилот-разведчик, а не манекен для словесных упражнений горлодеров в форме. И хочу заниматься делом, которое мне по душе, вот и все.

Маркхэм не выказал гнева. Напротив, он понимающе кивнул.

– Большинство из нас считает так же. Земляне – непоседливый народ. Ты думаешь, мне интересно торчать здесь, за столом, когда разворачивается главное сражение? – Не ожидая ответа, он добавил: – Я не хочу убивать время на тех, кто пошел в добровольцы из-за несчастной любви или для того, чтобы потом хвастать напропалую. Мне нужен опытный пилот, одиночка и непоседа.

– Да, сэр.

– Кажется, ты подходишь. Пилотское удостоверение у тебя первоклассное. Но дисциплинарная карточка – хуже некуда, – адмирал с каменным лицом уставился на Лиминга. – Два случая невыполнения приказа, четыре случая дерзкого поведения и неповиновения. Один раз ты встал в строй в фуражке, надетой задом наперед. Какого черта тебе это понадобилось?

– Накатило настроение, когда хочется всех послать, сэр, – объяснил Лиминг.

– Да? В таком случае ты – ходячая обуза. Без тебя на базе все вздохнут спокойно.

– Да, сэр.

– Как тебе известно, мы, вместе с несколькими союзниками, сражаемся с крупным космическим сообществом, которое возглавляют латиане. Размеры сил врага нас не беспокоят. Там, где мы уступаем в количестве, мы превосходим в умении и эффективности. Наш боевой потенциал огромен и быстро растет. В конце концов, мы с этих латиан шкуру сдерем заживо.

Поскольку Лимингу надоело поддакивать, он воздержался от комментариев.

– У нас есть одно серьезное затруднение, – сообщил Маркхэм. – Отсутствие точной информации о вражеских тылах – я имею в виду глубокие космические тылы. Мы знаем, на какую ширину раскинулось сообщество, но не представляем, как глубоко оно уходит в звездное пространство. С другой стороны, враг тоже не имеет о нас подобной информации; но это уже его проблема.

Лиминг опять промолчал.

– Продолжительность полета обычного боевого корабля не позволяет разведчику копнуть поглубже тылы Сообщества. Мы справимся c этим затруднением, когда захватим пару-тройку их баз на планетах, близких к фронту – вместе с ремонтным и заправочным оборудованием. Однако мы не можем ждать так долго. Нашей Разведывательной Службе требуются точные данные – и как можно быстрее. Ясно?

– Да, сэр.

– Отлично! Итак, мы создали новый сверхскоростной корабль-разведчик. Я не имею права объяснять тебе все принципы его устройства, кроме одного: в нем нет цезиевых ионных двигателей. Его силовая установка строго засекречена. Поэтому он не должен попасть в руки врага. В крайних обстоятельствах пилот обязан уничтожить корабль, даже если это означало бы его собственную смерть.

– Полностью уничтожить корабль, пусть даже небольшой, гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, сэр.

– Только не этот, – возразил Маркхэм. – В его силовом отсеке расположен мощный заряд взрывчатки. Пилоту нужно лишь нажать кнопку, чтобы двигатель разнесло на мелкие кусочки.

– Понятно.

– Заряд – единственная взрывчатка на борту. У корабля нет ни пушек, ни управляемых ракет, ни другого оборудования. Это – предельно облегченная машина, в которой ради скоростных качеств пожертвовано всем лишним; его единственное спасение – шустро смыться подобру-поздорову. А на это, уверяю тебя, корабль вполне способен. Вруби все двадцать двигателей – и никто в нашей галактике не сможет тебя догнать.

– По мне – неплохо звучит, сэр, – одобрительно заметил Лиминг, облизывая губы.

– Это отличный корабль. Он просто обязан быть отличным. Единственное, что нам неизвестно – достаточно ли он хорош, чтобы вынести все передряги долгого, очень долгого полета. Самая ненадежная часть любого космического корабля – дюзы. Рано или поздно они выгорают. Меня тревожит именно это. На новом корабле дюзы защищены специальной внутренней обшивкой; теоретически, они должны выдержать многие месяцы работы. Но на практике может и не получиться. Понимаешь, к чему я клоню?

– Ни ремонта, ни запчастей на вражеской территории и никакого способа вернуться обратно, – кивнул головой Лиминг.

– Верно. Причем корабль должен быть уничтожен. И с этого момента пилот, если ему удалось выжить, окажется один, совсем один в просторах вселенной. Шансов вновь увидеть человечество у него практически никаких.

– Бывают ситуации и похуже. Я бы предпочел остаться живым неизвестно где, чем трупом здесь. Пока живешь – надеешься.

– Ты все еще хочешь рискнуть?

– Конечно, сэр.

– Тогда пеняй, несчастный, на себя, – с мрачным юмором произнес Маркхэм. – Ступай по коридору, седьмая дверь направо. Доложить полковнику Фармеру. И скажи, что тебя прислал я.

– Есть, сэр.

– Но сначала попробуй застегнуть свою чертову ширинку. Сейчас же, при мне!

Лиминг покорено повторил попытку. Молния застегнулась, как по маслу. Он изумленно уставился на адмирала с выражением оскорбленной невинности.

– То-то, – многозначительно промолвил Маркхэм. – Я сам начинал с рядовых и еще не забыл такие проделки. Меня не проведешь!

Полковник Фармер из Военной разведки оказался тучным и краснолицым. Несмотря на туповатый вид, он был весьма проницателен. Когда Лиминг вошел в кабинет полковника, тот изучал огромную карту звездного неба, висевшую на стене. Фармер резко обернулся, будто ожидал удара в спину.

– Тебя что, не учили стучаться перед тем, как войти?