– На борту размещена дюжина дармоедов из охраны, с полковником Кортни во главе, – вздохнул кэп. – Команда прошла инструктаж и проверку. Если надо, я раздам оружие и своим людям… В полете с экипажем проведут беседу полковник и док Сандерс – тот, что командует Миссией…
– Имеется в виду не это… Я не сомневаюсь, что табельные режимные мероприятия вы обеспечили, капитан, – Кай сделал успокаивающий жест. – Однако м-м… оперативные данные и опыт расследования такого рода преступлений – я говорю о захвате космических судов, – Кай кашлянул несколько смущенно, – дают основания предполагать, что по крайней мере один из находящихся на борту людей будет работать на противника. На Мафию, если быть точным.
– В своих людях я уверен на все сто! – Кэп решительно выпрямился в кресле.
– Я не сомневаюсь, что экипаж «Констеллейшн» состоит из порядочных людей, не раз проверенных в деле, – глядя в сторону, стал терпеливо объяснять Кай. – Но для того чтобы оказаться соучастником преступления, к сожалению, не надо обязательно быть вором или наркоманом. Или вообще носителем какого-нибудь м-м… порока. Вовсе нет. Можно быть прекрасным семьянином – некурящим и отцом шестерых детей – и тем не менее верой и правдой отрабатывать задание Мафии, если Мафия даст вам понять, что жизнь и здоровье этих самых ваших деток напрямую зависят от того, как вы с ее заданием справитесь. Это, как вы понимаете, – пример из хрестоматии. Возможны гораздо более сложные варианты…
– Вы подозреваете кого-то персонально? – нервно осведомился кэп.
Разговор становился все более и более неприятен ему.
– Если бы я заподозрил кого-либо, то не ходил бы вокруг да около… На это просто не остается времени…
– Спасибо, вы здорово меня утешили, Следователь, – капитан откинулся в кресле. – Теперь я только и буду ждать того, что мой секонд впилит мне в затылок из своего красивого «кольта» или кок добавит крысиного яда в кофе всему экипажу…
– Я думаю, что агент Мафии будет действовать умнее, – понимающе улыбнулся Кай. – Если план захвата корабля будет сорван, а люди Управления не просиживают штаны зря, то ему просто не удастся как-либо проявить себя… Все, что требуется от нас с вами, это проанализировать и постоянно держать под контролем действия людей, которые имеют доступ к жизненно важным системам корабля, к принятию решений, существенных для…
– В команде не бывает лишних людей… – кэп нервно начал перебирать карандаши в магнитном держателе. – Вы хотите, чтобы я перебрал на ваших глазах грязное белье всей команды? Всех шестнадцати человек? Доступ к жизненно важным системам корабля – хорошо сказано, черт побери! Любой кретин может угробить самую надежную космическую посудину, если постарается как следует. За примерами ходить не приходится: Марек Дудоров – на что уж безвредный член экипажа – ну что, подумайте, худого может сделать людям корабельный юрист?
– Юрист? Не скажите… – задумчиво возразил Кай.
– Да нет, как юрист Марек – на своем месте! – Речь капитана становилась все более запальчивой. – Горько, конечно, сознавать, что приходится таскать по Галактике человека, который не отличит дюзу от клизмы даже после повторного инструктажа, но вы попробуйте ни разу не влипнуть в какую-нибудь историю, осуществляя навигацию между шестнадцатью населенными мирами, каждый из которых имеет свою собственную конституцию, налоговый и таможенный кодексы, а в дополнение к ним – религиозные и уголовные традиции, порядки и уймищу служителей закона, бестолковых, как джинн из бутылки!
Вот сейчас мы с вами сидим и ничего худого не делаем, а с точки зрения какого-нибудь их дурнями понапридуманных законов наверняка совершаем какое-нибудь преступление – не уголовное, так еще какое… А с Мареком мы проходим все барьеры и рогатки без сучка и задоринки… Нет такой запятой во всем этом ворохе бумаг, о которой он не знал бы всю подноготную… И вот из-за этого-то законника экипаж неделю страдал поносом и галлюцинациями! Еще немного и… Да что и говорить, кто мог ожидать, что старина Марек подведет нас всех под этакую колокольню своим увлечением светописью?
– Светописью? – удивился Кай.
– Фотографией Той, для которой нужны не цифровые сканнеры и программы обработки изображений, а всякая чертова химия, которая, попав в систему вентиляции, может наделать всяких бед! Я лично выкинул все запасы нашего милого юриста в гальюн! По-моему, он так и не простил мне этого. По крайней мере, в шахматы со мной больше не играет… Но, видит Бог – я спас его от линчевания!
– Понятно… – заметил Кай, лихорадочно пытаясь сообразить, каким образом их разговор заехал в столь отдаленную от заявленной темы область.
Но волны красноречия раздосадованного капитана вновь подхватили его, увлекая, как щепку, в совершенно непредсказуемом направлении.
– Поубивал бы людей, у которых бывают такие вот, извините за выражение, хобби! – продолжал капитан, расценив реплику собеседника, как стимул к продолжению своих излияний. – Каждый раз, когда Русти – наш боцман – притаскивает из увольнительной новый ворох электронных игрищ – это я про хобби, – нам приходится чистить память бортового компьютера от полусотни – не меньше – новых вирусов, которые безмозглые бараны сочиняют от нефига делать в день по сорок штук! Вы знаете, когда у меня вылезла на макушке седина? Нет, не тогда, когда я сажал посудину системы «Кактус» на Галилею. А «Кактусы» не предназначены для посадок вообще, это орбитеры. Вовсе нет. И не тогда, когда по кораблю разбежались эти твари с Гринзеи… И не тогда, когда мы попали под мятеж на Харуре, – нет! Я поседел, когда мы торчали в самом центре «угольного мешка», в миллионах миль от обитаемых планет, и я набрал на бортовом компьютере команду на подпространственный бросок, а чертова машина написала мне в ответ кириллицей: «ПРИВЕТ ИЗ ВОРОНЕЖА»! Это – не на Шараде, это город такой в Метрополии. На Земле – где-то между Данией и Китаем… Там у них народный промысел такой процветает с двадцатого аж века, оказывается, – рожать такие вот гадости… Наш программист – деликатнейший был мужчина – и то просто необыкновенными словами ругался. А вы говорите – Мафия…
Вспомнив об исходной цели визита, который нанес ему Федеральный Следователь, капитан смолк, сосредоточив внимание на сложенных домиком пальцах.
– Я, собственно, закончил, – откашлявшись еще раз, уведомил его Кай. – Попрошу вас только внимательно продумать поведение и занятия всех членов экипажа. Если что-нибудь покажется вам странным – не стесняйтесь побеспокоить меня. У вас есть еще что-то, что следует сказать мне?
– Есть, – коротко проронил капитан и, поднявшись, подошел к своему сейфу. – Вы, господин Следователь, включены в список лиц, которых я должен ознакомить с устройством системы уничтожения Груза. Сами понимаете, триста тонн «Пепла» – это триста тонн «Пепла»… В чужие руки его никогда не отдадим…
Он достал из сейфа черный пакет и протянул его Каю. Федеральный Следователь не первый раз встречался с инструкциями такого типа, и чтение не заняло у него много времени. Расписавшись, он вернул листок капитану. Тот пожал ему на прощание руку и, оставшись один, нахохлившись, впал в задумчивое оцепенение.
* * *
«Плачевное зрелище представлял наш кораблик, – рассказывал потом Русти. – Я сразу понял, что добра от этого не жди. В пассажирскую посудину мы превратились с этим «Пеплом», в туристический комплекс с массовиком-затейником в виде меня! На третьем уровне – при полном комфорте – рассовали шестерых спецов по эпидемии. Собственно, Миссию Спасения как таковую. Шесть отдельных боксов. Такое на «Констеллейшн» еще было предусмотрено. Хотя, конечно, и не «люкс», но получше, чем типовые каюты экипажа. Господа врачи – все профессора, никак не меньше – ужасный на судне свинарник развели, не отходя от кассы, как говорится…»
Свинарник был еще тот в общем салоне висел портрет Флоренс Найтингейл, дополнявший импровизированную доску объявлений, на которой сообщение о вечере знакомства с экипажем – еще относительно приличной формы и содержания – соседствовало с написанным, судя по всему, губной помадой извещением о том, что доктор Ульцер очень устала с дороги и просит не приставать к ней с глупостями до восемнадцати ноль-ноль послезавтра, а также с пришпиленной скотчем упаковкой слабительного с надписью: «Кто посеял?»… Под электронную имитацию аквариума, украшавшую табельный «уголок отдыха», был вызывающе небрежно запихнут идиотского вида рюкзак, а самих электронных рыбешек кто-то всерьез пытался накормить мотылем – далеко не электронным. Кроме того, на стилизованной под каминную полку панели демонстрационного экрана пристроилась сиамская кошка совершенно нехарактерной для этой породы рыжей масти. Это был последний штрих, повергший Русти в полное уныние.
Кошка – да еще и р-ы-ж-а-я – на борту перед самым стартом – визитная карточка Князя Тьмы, это и дураку известно…
