Следующий реферат, написанный Артемием, имел название: «Разжиревшая монархия на вилах социальной нетерпимости». Хоть в стране и существовала демократия, но мальчику досталось. То обилие насмешек, притеснений и преследований, что свалилось на голову пятнадцатилетнего мальчика, послужило направлением в жизни, по которому он продвинулся. Артемий поступил в университет. Родители наскребли последние деньги на репетиторов. Избрал же факультет юриспруденции, который спустя пять лет покинул, держа под мышкой красный диплом, но служить ни на государственную службу, ни в частный сектор Артемий не пошел. А даже покинул город. Вернее, просто исчез. Никто не знал, куда он подевался. Никто его не видел. Никто ничего о нем не слышал. Спустя полгода Степан Варшавский получил на счет в банке перевод на весьма немалую сумму от неизвестного лица. Но отец думал, что деньги пришли от сына. И не ошибался. Сынок же покинул родной город и отправился на Черное море, отчасти из-за того, чтобы отдохнуть; с другой стороны, чтобы вырваться из-под гнета родителей; третья составляющая – желание обособиться в финансовом плане. Чем по приезде в Адлер Артемий и занялся. Почему он избрал этот город, знает только он, но избрал. Через две недели пребывания в городе Артемий Варшавский открыл маленький ресторанчику моря. Как он собрал свой первый уставной капитал, осталось неизвестным.
Под ресторан молодой человек снял старую спасательную станцию и в восемь дней полностью ее преобразил. До аренды Артемия она имела вид фанерного домика с облупившейся краской и гнилыми полами. К открытию домик больше походил на стильное обиталище анархиста, владеющего состоянием. Над стойкой бара Артемий повесил перевернутый портрет императора Петра IV, сына скончавшегося двумя годами ранее императора Николая III. На физиономии Петра IV Артемий вывел кровавой краской из баллончика слова: «FUCK OFF» и трижды подчеркнул их. Ресторанчик просуществовал десять дней. И пользовался, надо сказать, стабильным успехом. Десять безудержных полусумасшедших дней. На одиннадцатый день в ресторан, названный «ПРИЮТ АНАРХИСТА», заявилась государственная инспекция и отряд полицейского спецназа. Всех посетителей положили на пол. Артемия разложили на стойке бара и надели наручники. Ему инкриминировали подрыв государственного устройства, опорочивание государственной власти и оскорбление священного лица императора. С тем и пошел он в первый свой каторжный путь. Отбывал срок в Соловецком монастырском лагере. Там и получил прозвище Том Варшава. Через два года Артемия освободили. Его адвокаты добились снятия всех обвинений через Европейский суд. Вышел Том Варшава из тюрьмы, в совершенстве овладев программированием (не терял даром времени, прошел курс обучения прямо на нарах), что и привело его на зону во второй раз. На сей раз адвокаты старались напрасно. Никто не мог помочь человеку, который забрался в правительственную Сеть России и вывесил объявление: «Догоните и надерите мне задницу». Его поняли буквально. За незаконное проникновение в секретную информационную базу пытались приклепать шпионаж. Не получилось. Артемий ничего не похитил, только вывесил спам-объявление. И все! Какой тут шпионаж. На этот раз Артемий отсидел восемь лет, а по выходе из тюрьмы узнал, что отец умер, а мать влачила жалкое существование, пока ей не стал оказывать помощь некий безызвестный меценат.
Артемий докопался до персоны мецената, сковырнул покров неизвестности с его фигуры и обнаружил, что поддерживал его мать шесть лет некий Гоша Кочевей, он же Качели, лидер преступной группировки. Тогда же состоялась встреча Артемия и Кочевея. На встрече настоял Артемий. Привыкший за время тюремных злоключений к тому, что в криминальном мире ничего не делается без расчета, он прямо спросил: «Ваши условия». На что Гоша Кочевей обиделся и принялся поучать. Он объяснил Тому Варшаве, что его пафосная борьба с правительством и существующим строем бессмысленна. Это так же глупо, как пилить тупым ножом под собой седло на полном скаку. Беседа была долгой. Невыносимо долгой. Закончилась она тем, что Варшава стал работать на Гошу Кочевея. В основном по юридической и компьютерной части. За что получал регулярные выплаты. Жил спокойно и безбедно. Нарушал неоднократно закон, но Кочевей каждый раз успевал выручать его. Однажды не смог. Компьютерный бандитизм. Плохо заметенные следы. Конкретный почерк Тома Варшавы. Все улики указывали на него. Но полиция, как ни билась, не смогла найти его следы. Кочевей надежно упрятал беглеца. Но взял с него обещание об одной услуге. Всего одной услуге. Эту услугу Том Варшава исполнил, убив Ангелину и ее родителей.
Конечно, досье звучало отнюдь не так. Сухой канцелярский текст. Я расцветил его мыслями и ассоциациями, когда читал. Прочитанное мне не понравилось. Судя по тексту, Том Варшава был человеком не слишком высокого морального облика. Я, конечно, сам не ангел, но поведение Артемия мне претило. Пока он не связался с Кочевеем, все обстояло лучше некуда. Но знакомство с Гошей искалечило психику Артемия. Он перестал быть диссидентом, бросил бороться со строем, но не потому, что осознал бессмысленность всего содеянного, а потому, что так оказалось интереснее. Не был Артемий идейным борцом.
Я отложил лист с биографией Артемия Варшавского в сторону. Почему эту писанину окрестили «досье»?
Я не знал, как поступлю с этой информацией. Об этом лишь предстояло подумать. В любом случае Артемий был не более чем исполнитель. Хотя и с него есть что спросить. Он тоже должен получить сполна.
Я задумался. Что-то неясное витало в голове. Неоформившаяся какая-то мысль. Я сконцентрировался на ней, попытался ухватить – так кидаются с голыми руками мальчишки на мелководье за мелкой рыбешкой. Но мысль ускользала.
Я поднялся, дошел до бара, достал бутылку темного пива. Взгляд скользнул по сейфу, и мысль сама далась мне в руки. Я понял, что где-то мне уже доводилось слышать фамилию Варшавский. Теперь я знал, где встречалась мне эта фамилия. Я раскрыл сейф, достал досье на Романа Романова и, оставив сейф открытым, вернулся за стол. Разложив бумаги, я легко нашел нужное место.
«Роман Романов неоднократно был замечен в обществе Тома Варшавы. Встречались они в ночном клубе „Дежа Вю“. Встречи не афишировались. Но установлен факт встреч был благодаря содействию хозяина клуба…»
Я увидел, как узнал Гоша Кочевей о готовящейся операции. Романов искал защиты. Старые товарищи предложили ему войти в долю. Он отказался, понимая, что настолько осведомленного человека, да к тому же не из упряжки, постараются убрать. Роман искал поддержки. Обратился к Гоше через Варшаву. Только не рассказал он подробностей. Только намекнул.
А потом его убрали.
Я откинулся на спинку кресла, осушил бокал пива и закрыл глаза.
Первым делом, проснувшись утром, я отправился проверять трубы.
Трубы в подвале прорвало в трех местах. К тому же разлившийся канал нашел брешь в стенах и медленно втекал ко мне в дом. Рабочие взялись устранить последствия. Возились целые сутки. Я при этом не присутствовал. Был занят душещипательными беседами с местными криминальными авторитетами. К этому времени мой подвал превратился в поддомное озеро. Осталось только запустить рыбку, высадить водоросли, разложить камешки, и целый водный мир в твоем распоряжении. Но меня такое положение дел не устраивало. Я проплатил специалистам за все устранение последствий. И поторопил их. Конечно, на ближайший месяц мне и Кубинцу пива хватит, а также Сфинксу и Химере, но ведь помимо наших потребностей существуют также обязательства, которые я взял на себя. Вот с обязательствами возникли сложности. Я позвонил Исаю Стрельникову, владельцу ресторана «Эсхил-ХР», и поставил его в известность, что в ближайшие пару месяцев «Туровское светлое», равно как и «темное», от создателя поступать не будет. Исай внимательно меня выслушал и согласился с временной приостановкой поставки. Хотя и был огорчен. Большое количество посетителей ресторана приходили, чтобы попить домашнего пивка.
«Они с огорчением примут новость о том, что на два месяца им придется довольствоваться заводским аналогом», – сообщил Исай.
Наспех позавтракав, я дождался, пока Кубинец соизволит проснуться и спустится в столовую. Время я коротал за чтением книги. Попалось занимательное произведение с оригинальным фантастическим наполнением. Книга называлась «Если». Состояла она из десятка рассказов, объединенных общей концепцией, показавшейся мне прелюбопытнейшей. Я так увлекся, что и не заметил, как перешел в кабинет на втором этаже, заперся, дабы никто отвлечь не мог, раскрыл окно и задымил сигарой.
Автор книги, некий Юлиан Калинский, оттолкнул альтернативу от того факта, что Петр Великий прорыл каналы в своем молодом городе, но после смерти императора каналы были засыпаны, от них остались только названия, напоминающие о недавнем прошлом. Весь Васильевский остров был исчерчен линиями. Так началось ответвление от того мира, где жил я. Вроде бы такое незначительное событие, как наличие каналов в столице, могло проступить далеко идущими последствиями. Не только для России, но и для всего мира.
