– И ты позволишь им погибнуть? – спросил Кэлос.
– Мы не боги. И не тщимся ими стать!
– Тогда мы просим принять Землю в Тень! – оборвал их внезапную перепалку дед.– Тогда вы сможете помочь нам на законных основаниях? Найдутся любители приключений?
– Найдутся. Но вы еще не в Тени. И это главная проблема…
Крей глянул на меня:
– Петр Хрумов, насколько я знаю, именно по твоей вине Земля подвергается опасности?
Что тут ответить? Да, наверное. Конклав перепуган тем, что люди уже контактировали с Геометрами. А люди – это я. Бедный, маленький Конклав, он боится бедных, маленьких Геометров… и отводит глаза от Ядра Галактики. Почему, кстати, Конклав не снаряжал сюда экспедиций? Знает, что их ждет здесь? Догадывается?
– Да. Это моя вина. И я прошу вас помочь.
– Мы никого и никогда не принимали в Тень,– беззлобно ответил Крей.– Это распространенное мнение: Лига одновременно и сотрудничает с Тенью, и пытается ее вытеснить… Лига устанавливает Врата на новых мирах и готовится возводить свои туннели… Все не так. Давным-давно живые люди на неуклюжих кораблях летали от планеты к планете и ставили Врата. Это время ушло вместе с теми людьми и теми кораблями. Все по-иному. Уже сотни лет. Когда существа из нового мира приходят на планеты Тени – они принимают решение. Врата… я не знаю, что они ныне! Это свой разум. Это более чем жизнь. Это Бог – в примитивном понимании. Мы видим внешнее проявление Врат…– он качнул головой, безошибочно указав на опушку леса.
Да, я видел. И все мы это видели – нечто, измененную материю,
искаженное пространство, тот пятачок земли, где ждали Врата…
– Мы принимаем здесь гостей,– Крей улыбнулся.– Вот… как вас. В уютном домике, в комфортабельном гнезде, в просторном аквариуме. В человеческом обличье, в любой представимой форме. Это мелочи. Даже то, что мы на Земле Изначальной – не важно. Только символ, только знак истоков… Сюда приходят представители новых рас. И получают Врата. Сами! Мы – лишь извозчики.
Меня передернуло от этого слова.
– Получают Врата – и привозят их в свой мир. Вот и все. Мы помогаем в этом. Но мы не раздаем места в Тени. Это нам неподвластно.
– Почему же тогда мы не получаем Врат? – воскликнула Маша.– Крей, объясните! Вы так по-доброму к нам отнеслись… спасибо вам… но сейчас над нашим миром повисла угроза! Смертельная угроза! Это вам все – хихоньки да хахаканьки! Почему?
– Дело только в вас. Я не хотел бы этого говорить…– Крей казался смущенным.– Но… если вы не хотите Тени… если вы просите о ней лишь из страха, не из любви…
– Почему все боги так жестоки? – резко спросил дед.– А, Крей? Почему все они хотят, чтобы их любили, искренне и чисто, бились лбом о землю, приносили в жертву своих детей, благодарили за страдания? Да, в нас нет любви к Тени! Но мы – не вся Земля! И даже мы – готовы принять Тень!
– Значит – не готовы,– голос Крея не дрогнул.– Я не могу дать ответ. Я не знаю, в чем причина. Может быть, в том, что вы так и не собрались вместе…
– Двести тысяч планет! И на каждой тысячи Врат! Как нам найти Данилова? – Маша словно с цепи сорвалась.– Да вы что? Требуете единодушного поднятия рук? Мы все, как один, умоляем принять нас в Тень… Сашка – он ведь может быть где угодно! Ездить в повозке с бродячими актерами! Трахать наложниц в гареме! Воевать за какого-нибудь царька, учиться управлять вашими звездолетами! Откуда нам знать?
– Вам не надо знать,– тихо ответил Крей.– Не надо. В том-то и дело… Смотрите…
Он не сделал ни одного движения, ничего не сказал. Просто в вечернем воздухе разлился свет – и мы увидели.
Скалы. Черные как ночь – хотя там еще стоял день…
Изображение плыло, скользило вокруг нас. Ощущение присутствия было полным – словно нас перекинули через пространство, подвесили в воздухе над скалами, над скорчившимися фигурками.
– Они пришли к нам почти месяц назад…– сказал Крей.– Они долго понимали, что происходит, еще дольше собирались вместе. И вот… теперь они получают Врата. Уверен. Я слишком часто это видел…
Фигуры, распластанные на черных скалах, были не совсем человеческими. Да, две руки, две ноги, голова – два глаза… Больших, фасеточных глаза.
– Это ведь самостоятельная ветвь эволюции,– с легким упреком сообщил Крей.– Они не происходят с Земли Изначальной… как вы…
Фигуры то скребли камень длинными, тонкими пальцами, то смотрели вверх, в небо, на нас – невидимых наблюдателей.
Нечеловеческий взгляд, ломанные движения, и в то же время – пронзительная, чужая красота. Кожа существ была иссиня-черной, они сливались с мертвым камнем и все скребли в него, стучали, просили…
– Их поведение… только форма,– резко пояснил Крей.– Выражение их стремлений. Им нужна Тень. Нужны Врата.
Что-то произошло. Треснул камень. Отвалился кусок скалы. Звук – пронзительный, наполненный чужой радостью и ликованием. Руки, протянутые к мерцающему багровым, крошечному, как вишенка, шарику. И тишина – почти священная тишина. Фигуры вставали. Пятеро тонких, высоких, нечеловеческих существ шли по скалам – и в руках одного из них пламенело, затмевая день, огненное зерно.
– Они получили Врата,– спокойно сказал Крей.– Вот и все. Теперь начнется их путь в Тени. Со всеми минусами… но если бы вы видели, как они живут… что они ухитрились сотворить со своей планетой… вы бы поняли, что это для них – благо.
Изображение меркло. Мы снова были в саду… и не знаю, что чувствовали другие. Я испытывал лишь зависть. Может быть, об этом я и мечтал всю жизнь… идти, неся в руках зародыш Врат, дверь в иные миры. И пусть в этих мирах будет вся боль, весь порок, вся глупость Вселенной – но если хоть один из тысячи миров отзовется добром… даст приют бездомному ребенку, кусок хлеба нищему поэту, справедливость униженному…
– А вы говорите – как нам получить Врата…
Идти по Земле – с пылающим огнем в руках. Опустить зерно в землю и увидеть, как вспыхивают вокруг бесплотные Врата. Океан возможностей. Океан свободы.
– Ждите. Надейтесь. Если Врата вам нужны – вы их получите…
– Крей! – голос Кэлоса разорвал мираж. Он встал.– Опомнись! Они не готовы! Они только дети, они еще младенцы, их история – искра света во тьме! Тысячи лет древние корабли нашей расы ползли по галактике – чтобы заронить семена жизни. Они не могут принять – так сразу. Им надо дать время, надо помочь. Бескомпромиссность молодости, ну как ты не понимаешь? Ты!
– Да, я, бессмертный Вождь!
Крей вскочил, раскланялся в шутовском поклоне.
Все, что я хотел и мог сказать, мольба и проклятие – все вылетело из головы. Перед нами разыгрывался финал древней драмы.
– Прощенья просим, Вождь! Лига не пойдет путем Хрустального Альянса!
– Крей Заклад, когда я вытащил тебя, сопливого щенка, из чумного барака, я не думал, прав был или нет, стоит ли твоя жизнь…
– А, это и впрямь ты, Вождь!
Куда делась вся его вежливость и невозмутимость! Два человека, чей возраст мерился столетьями, сейчас ругались как надравшиеся юнцы!
– Спасибо! Когда меня вздергивали на дыбе, Вождь, я не предавал тебя! Когда я жег заживо повстанцев – медленно, Кэлос, очень медленно, как ты велел – чтобы и мысли у них не было вернуться в родной мир – я не колебался! Я знал – только ты светоч во тьме, только ты вправе решить, где добро и где зло! Мы прошли твоим путем – и упали в грязь. Так вот – теперь мы идем в другую сторону! Желаю добра этим людям – но не осчастливлю их насильно! Извини, Вождь! Прикажешь уйти в отставку? Или застрелиться?
– Поздно тебе стреляться!
Тишина ударила больнее крика. Крей и Кэлос, как по команде, замолчали.
– Лига приняла решение,– тихо сказал Крей.
– В тебе не осталось ничего человеческого,– ответил Кэлос.
– Кэлос! Тебе ли говорить об этом?
– Ваши планы – чушь. Вы тоже часть Тени… и не лучшая ее часть.
– У них есть возможность…
Я не дослушал. Встал, отстранил руку деда, вцепившегося мне в колено. Держись, старик. Держись, прошу. Я побежал.
Врата сияли сквозь тьму. Рядом, совсем рядом…
– Петр!
Я бежал, ветки колотили по лицу. Врата были все ближе.
– Петр! – толчок в плечо. Кэлос догнал меня.– Стой! Ты никогда не вернешься! Вспомни, что я говорил! Петр, я не пойду за тобой!
Он едва не влетел на пространство Врат. Я успел остановиться и ударить его – то ли он хотел поддаться, то ли и его боевые рефлексы были не всесильны. Кэлос упал на самой грани измененного пространство, за пределами той линии, где его ждало будущее – ослепительное и нечеловеческое.
– Подожди,– попросил я.– Это мой путь.
Шаг – и белое сияние в глаза.
Как больно, когда тебя *постигают*…
Я очнулся под верещание куалькуа. Уже ставшие привычными вопли. Петр! Петр! Петр! – Не ори…
Слова застряли в горле. Рот был набит снегом. Я валялся у подножья холма, и даже помнилось смутно, как я катился, кувыркаясь, по сугробам, налетая на скрытые в снегу камни, крича от боли…
