Вверху виднелись деревянные жерди и травяная крыша. Казалось, будто они подрагивают в дрожащем желтом свете. Где-то высоко над ней распростерлась чья-то тень – тень и половина лица. Знакомого лица. Седые пряди, удлиненные черты. Вилл широко открыла глаза и попыталась мысленно докричаться до этого человека.
Но глаза его были закрыты, лицо имело задумчивое выражение. Крошка Вилл попыталась переслать свои мысли прямо ему в голову, как когда-то ее учила Нхиссия. Но мысли никак не хотели приобретать законченную форму, и Крошка Вилл нахмурилась. Она напряглась еще сильнее, но в этот момент вернулась боль. Вилл сжала руку того, кто сидел рядом с ней, и погрузилась в спасительное забытье.
В полусне-полубреду она принялась искать лицо другого человека. Того, кто покинул ее. Давно, еще до того, как она произнесла первое в своей жизни слово.
В ярко освещенном гостиничном номере Вилл сидела на коленях у крупного мужчины. Обхватив ее мощными руками, словно подлокотниками, и опершись локтями о край стола, он держал перед собой карты.
Вилл заглянула в его печальное лицо, а затем перевела взгляд на того, кто сидел по другую сторону стола. Лицо того, второго, тоже было печально.
– Твой ход, Здоровяк.
Крупный мужчина наклонился вперед, взял карту и нахмурился. С нерешительным видом он взял эту новую карту в руку:
– Вако, скидывай, что хочешь. Выбор твой. Не сводя глаз с карт, смуглый мужчина удивленно поднял брови:
– Хотя вместо мозгов у тебя слоновье дерьмо, но парень ты не промах.
– Дерьмо дерьму рознь, ну давай же, Вако. Смуглый мужчина потрогал было одну карту, затем вторую, но выбросил все равно третью:
– Чтоб тебе подавиться, Здоровяк.
Крупный мужчина положил рядом с Вилл свои карты:
– Ну, как я тебя обставил? Просто класс! Смуглый мужчина бросил карты на стол:
– Все, хватит. Игра окончена.
Крупный мужчина обнял девочку и начал качать ее на колене.
– Ну, как тебе это, Крошка Вилл? Твой папаня только что снял штаны с этого торговца ползучими гадами. Девчушка хихикнула. Смуглый собрал карты:
– Может, еще сыграем?
Крупный мужчина покачал головой:
– Нет, не получится. Мне скоро идти.
– Ты что, думаешь, тебе придется помучиться с этими слонами?
Великан пожал плечами:
– Трудно сказать. Эконадзор не желает никого отпускать с Земли – по крайней мере официально. Смугляк откинулся в кресле:
– А неофициально?
– Можно кое-кого подмазать. Я повезу с собой сотни две слонов. Месяца так на два-три. – Великан погладил девчушке волосы. – Мне, конечно, не хочется уезжать, когда мы только что нашли друг друга. – Он поцеловал девочку в щеку, а затем посмотрел на смуглого мужчину. – Вако, скажи, а почему она все время молчит? Мне казалось, что в этом возрасте дети уже начинают разговаривать.
– Кто-то раньше, а кто-то позже. Великан покачал головой:
– Мне кажется, все дело в генетике. Наверное, это все последствия войны. Ей пришлось многое пережить.
– Здоровяк, дети развиваются кто быстрее, а кто медленнее. Так что не бери в голову.
Смуглый мужчина кивнул в сторону огромного, во всю стену, окна:
– Чем ты занимался в этом жутком холоде последние два года?
– Да так, бродил, куда судьба занесет. Повидал парочку планет – Мендик, Оурилим. Работал с животными. – Он убрал с глаз девчушки завиток черных волос, затем посмотрел на смуглого мужчину. – Я ездил посмотреть лагерь-приют, только он уже не тот, что был. Помнишь, я тебе о нем рассказывал?
Смугляк кивнул:
– Помню.
– Старого доктора Ментца уже нет в живых. А лагерь превращен в обыкновенную школу. Атаби теперь начальник школьного округа. Я говорил с ним. – Великан покачал головой. – Он сильно изменился.
– И ты нашел, что искал, Здоровяк?
Великан окинул девчушку взглядом и прижал к себе:
– Пожалуй, да, – и снова посмотрел на смугляка. – А что заставило тебя вернуться в цирк? Ссендисс ведь вроде бы как рай для ползучих гадов.
Смугляк усмехнулся и сделал глоток зеленого чая.
– Здоровяк, учитель из меня никудышный. Я читал спецкурс по земным змеям – на моих лекциях студенты засыпали от скуки. Но в том-то и беда с телепатами, что они сигнализируют о том, что им скучно, весьма необычным образом. Уверяю тебя, очень скоро все эти телепатические штучки-дрючки начинают утомлять.
Великан покачал девчушку на коленях:
– А как тебе удалось сделать номер?
– Я работаю со взрослыми особями. Они понимают, что телепатия – вещь небезопасная. В перерывах между лекциями я расписывал им, что это за штука такая – цирк. И они заинтересовались. Когда мне позвонил мистер Джон и предложил разработать программу, мне сразу стало ясно, какой номер смогу подготовить. Ведь со мной, Здоровяк, не кто-нибудь, а все преподаватели Ссуриссы – школы, в которой я работал.
– И когда я с ними познакомлюсь? Смугляк пожал плечами:
– Скоро. Когда они проснутся. Ссенссидиане половину жизни проводят во сне. Может, еще немного задержишься здесь? Великан отрицательно покачал головой:
– Я с командой через полчаса должен быть на Восточном Терминале, чтобы успеть на бирманский шаттл.
Великан поднял девчушку с колен и поставил на пол. Дверь номера открылась, и в проеме появилась женская фигура – мать девочки.
Кристина посмотрела на Здоровяка:
– Кажется, вы нашли общий язык. Как дела, малышка? – Здоровяк поднялся со стула:
– Прекрасно. А ты потрясающе выглядишь, Крис.
– Спасибо, но вовсе не благодаря тебе.
Великан опустил голову:
– Я ожидал услышать что-то вроде этого.
Кристина усмехнулась:
– А ты чего хотел, подлец? Два с половиной года – ни одной весточки.
Здоровяк повернулся к смуглому:
– Мне пора, Вако.
Затем посмотрел на Кристину, но тотчас отвел взгляд и вышел из комнаты.
Вако побарабанил кончиками пальцев о крышку стола, но от комментариев воздержался.
Кристина посмотрела в его сторону:
– Послушай, Вако. А ты бы мог еще часик посидеть с Вильгельминой? Мне нужно еще уладить кое-какие дела с новым львом для моего номера.
Смугляк пожат плечами:
– Без проблем.
Кристина одарила его пристальным взглядом:
– Ты, наверное, думаешь, что я была слишком резка с Вилли?
– Какое мне дело?
Кристина кивнула:
– Верно, никакого. – Она развернулась и вышла, захлопнув за собой дверь.
Сидя на ковре, Крошка Вилл наблюдала, как смуглый мужчина заваривал себе очередную чашку чая. Через открытую дверь спальни вползла длинная серая змея. Она застыла в дверях, уставясь на девочку немигающим взглядом. Девчушка подползла к змее. Когда до ползучей твари оставалось совсем чуть-чуть, она протянула руку и дотронулась до теплой сухой кожи. Затем подняла глаза на извивающуюся треугольную голову на изящной серой шее.
– Ты красивая...
Треугольная голова змеи наклонилась к кудрявой голове девочки. Глаза ее были фиолетовыми, а зрачки как у кошки.
– Ты говоришь со мной? Девчушка вновь погладила змею:
– Ты красивая. Такая красивая.
Змея слегка отпрянула, внимательно посмотрела на девочку, но затем снова наклонилась к ребенку:
– Спасибо. И ты тоже красивая.
Девчушка хихикнула и закрыла лицо ладонями:
– Никакая я не красивая. Кристина говорит, что я уродина.
Змея посмотрела на смуглого мужчину. Тот был занят завариванием чая. Змея вновь перевела взгляд на девчушку:
– А кто такая Кристина?
– Моя мамочка.
Голова змеи качнулась из стороны в сторону.
– Она твоя мать. А кто твой отец?
Девочка задумчиво подперла щечки ладонями:
– Наверно, тот дядя, который только что ушел. Он такой грустный.
– Не вижу ничего удивительного.
Крошка Вилл нахмурилась:
– Я не понимаю.
Змея снова слегка отпрянула.
– Ничего, это я просто так.
Голова змеи повернулась в сторону смуглого мужчины. Тот тоже повернулся в ее сторону, держа в руках чашку свежезаваренного чая. Кивнув змее, он вышел из комнаты. Та вновь переключила свое внимание на девочку.
– Как тебя зовут?
– Мамочка называет меня Вильгельмина, а другие люди – Крошка Вилл.
Змеиная голова качнулась вверх-вниз.
– Меня зовут Хасси, Крошка Вилл. Давай с тобой дружить. Девчушка захлопала в ладоши:
– Давай!
Змея продолжила свой немой танец.
– Значит, мы будем друзьями, Крошка Вилл. Смотри, я умею завязываться в узел.
Крошка Вилл захлопала в ладоши и беззвучно рассмеялась.
Сновидение померкло. Снова вернулся запах дыма.
Крошка Вилл ничего не видела и не слышала, но ощущала рядом с собой присутствие другого человека. Причем не одного, а двух. Они разговаривали.
– Я дал ребятам задание, чтобы укрепили крааль. Из шаттла мы вынесли все, что можно. Господи, там такое творилось!
