К концу своего жизненного пути у всех людей накапливается столько барахла, что уже забывается, что у тебя есть, а чего пока нет, — уже некуда эту вещь, или предмет положить, а когда вдруг что-то понадобиться, то иногда нелегко найти. Мне особенно теперь стало трудно, потому что у меня было слишком много увлечений в юности и потом, уже во взрослом возрасте, а сейчас, когда я уже не работаю за деньги, их появилось еще больше и с этим вроде бы, надо просто смириться, — сделать с этим явлением, увы, ничего уже нельзя. Раньше я работал, а когда надо было отдохнуть, занимался каким-либо делом, за которым я отдыхал от работы, и оно, ко всему прочего, приносило доход — даже иногда больше зарплаты, которую получал на основной работе.
Раньше, когда отдавал много времени работе, и у меня не было своего огорода, частного дома с его ремонтом и писательской работы, не было в наличии вещей и предметов, которые оказались сейчас необходимыми. Но всякие устройства, вещи и предметы, хобби, которые были нужны прежде, никуда не делись — я к ним иногда возвращаюсь, и рад ими снова занятья, хоть на короткий период времени.
А пока они ждали, когда я к ним вернусь и отдыхали в разных уголках дома, которые сами для себя находили. И когда вдруг они мне были нужны, я находил их не там, куда их положил, а там, где им было удобней лежать. Я с удивлением находил свой баян лежащим на кресле, хотя я точно помнил, что его место было в футляре в шкафу, а гитара сама снялась с гвоздика и повесила себя за шкафом.
Интересней всего было искать книги. Нужная книга оказывалась на третьей по счету полке, и чтобы ее найти, мне приходилось снимать все книги с первых двух полок и когда я занимался этим делом, обнаруживалось масса книг, про которые я забыл, и их надо было прочитать еще вчера, или в том году. Приходилось после поисков необходимой сейчас книги их класть на прикроватную тумбочку, чтобы прочитать перед сном. Вот такие были книги — они желали, чтобы я их не забывал, — читал, вместо того, чтобы смотреть навязчивую рекламу по телевизору. Последняя пропажа случилась ранней весной.
Я отпечатал по экземпляру своих рассказов и приготовился отдать Наталье и Татьяне с Игорем-своим детям. Две книги я оставил в своей квартире, а третья находилась на тумбочке в моей комнате. Она пролежала там целую неделю, а потом исчезла. Найти я ее не смог, и заказал в типографии еще экземпляр.
Когда я был женат, то первая моя жена в таких случаях говорила: «черт, чёрт, поиграй и отдай!» и в некоторых случай потерянная вещь находилась. Но я скептически относился к такому способу отыскания вещей. Если она пропала, то она нашла себе более удобное для нее место и надо было подумать, где она выбрала для себя это место. Но если там ее не было, я прекращал поиски, — мне было жалко времени и сил. Но спустя некоторое время эта потерянная вещь сама находилась, как будто бы она брала для себя кратковременный отпуск и таким образом отдыхала.
Со временем я привык к этому явлению, а еще я научился класть вещь на свое место, как это мне не нравилось и не было на это времени — и процент пропавших вещей сократился. Но бывали случаи, когда пропажу никак нельзя объяснить, как это не старайся. Одна из моих версий состоит в отпуске вещей, а вторая, что ее брал на время домовой.
То, что в нашем доме был домовой, я не сомневался, и примерно знал, где он может жить, — а полуподвальном этаже, где была баня, русская печка стол с инструментами и диван. Между русской печкой и баней был узкий проход, а в самом конце неглубокая ниша в стене. Туда никто никогда не заходил, потому что было неудобно туда залезть, пыльно, и мешала кирпичная труба от бани, которая соединялась с дымоходом от русской печки. Даже будучи маленьким, я с трудом туда протискивался, а уж взрослому попасть в этот проход было трудно.
Год назад я собрался побелить стены и полоток на этом этаже, так как ремонт делал отец, очень давно, и побелка стала сыпаться с потолка и стен. А в этом узком проходе она на небольшом участке вообще отсутствовала. Летом, когда я все посадил в огороде и выдалось немного времени, я решил побелить. Убрал со стен и потолка старую побелку, побелил, а потом решил покрасить пол в этом узком проходе и там тоже освежить побелку.
С превеликим трудом я забрался в этот проход между русской печкой и баней с тряпкой и ведром с водой, дополз до ниши в стене. Там, за небольшим столиком сидел маленький домовой, с бородой и в очках, с кружкой чая и моей книгой «Потрясающие истории из жизни»! Рядом с ним лежала еще моя книга — сборник фантастических рассказов «Невероятные фантастические истории», которую я написал совсем недавно. Я охнул от неожиданной встречи, н потом извинился и спросил, нравиться ему то, что я написал. Он кашлянул, сказал, что есть ошибки, а так все неплохо написано.
Я объяснил, что собираюсь помыть пол, а когда он высохнет, покрасить его и побелить стены и потолок, и спросил, не может он на несколько дней перейти на диван, пока я все не закончу. А потом, когда я все закончу, он перейдет на свое место и я его не буду больше беспокоить. Он согласился, только на диван он не согласился — слишком для него высоко и неудобно. Найти для себя место он собирался сам.
Когда он покинул свою нишу, я вымыл пол, потом побелил стены и потолок, покрасил пол и поехал в свою городскую квартиру. Перед тем, как закрыть дверь, я спустился по лестнице вниз, ни к кому не обращаясь, просто сказал, что я закончил ремонт и ему можно переезжать обратно, в свою нишу.
Погостив в квартире два дня, я приехал обратно в свой родительский дом, а когда переоделся в домашнюю одежду, то нашел на тумбочке пропавшую книгу, которую читал домовой. Все орфографические ошибки и опечатки были подчеркнуты карандашом.
