раз развернула ее и принялась изучать. Дорогой шелк, тонкий, как паутина, не просто белого цвета, а с легким голубым отливом. У ворота витой серебряный шнурок, а манжеты отделаны воздушным кружевом тонкой работы. Пуговицы, кстати, одной не хватает, явно оторвана, видимо, я стягивала предмет одежды сильно торопясь. Если, конечно, это вообще была я. Кейн стоял в дверях, привалившись плечом к косяку, и спокойно наблюдал за процессом, обойдясь на этот раз без излишних комментариев.
– Как ты думаешь, – обернулась я к нему, – она может быть из Найса?
Он подошел, забрал у меня из рук белый шелк с бурыми пятнами, повертел, а потом только пожал плечами.
– Или из Дайса. А может, из Ронда или Аскота. Если сравнивать одежду в столицах – все вполне похоже. Особенно, если это магазины одного торгового дома. Так не хочешь рассказать, кто это может быть?
Я присела на край кровати, мечтая о сигарилле. Это все еще накатывало на меня время от времени, и тогда от желания вдохнуть ароматный вишневый дым чуть ли не сводило скулы.
– Младший принц Найса, Николас. Так я могла называть только его, помнишь, мы встретились как-то в королевском театре? Несколько месяцев назад?
Пару секунд мужчина смотрел на меня немного удивленно, а потом присел рядом и приобнял за плечи, заглядывая в лицо. Жест совершенно не интимный, так берут за шкирку нашкодившего кота. Если бы это сделал чужой человек с таким же выражением лица, я, пожалуй, попыталась бы сломать ему руку. Вне зависимости от последствий.
И вообще. Не уверен – не обнимай.
– А скажи-ка мне, детка, – вкрадчиво начал он, и льдистые настороженные глаза больше не смеялись, – что этот парень тебе такого сделал? Чтобы ты по пьяни мечтала убить его?
– Спрашиваешь как друг моего отца? – поинтересовалась я с сарказмом, все еще пытаясь припомнить, хотя бы интуитивно, могла ли я вчера быть у Никки?
Сарказм – моя типичная защитная реакция на любое непонятное событие, привычка, если угодно. Подействовал на Кейна тон или нет, но тяжелая ладонь соскользнула с моего плеча.
– Значит, слушай, детка, – медленно, ухмыляясь, проговорил виконт, – раз уж ты втянула меня в эту историю – хорошо, мы с ней как-то разберемся. Твоему отцу ничего из этого знать, разумеется, не стоит. Но тебе придется быть со мной чуть откровеннее, идет?
– Идет, – а что, вполне разумное условие.
– Тогда думай, куда ты можешь перемещаться поближе к этому… принцу? Тебе же для телепорта нужен какой-то маяк?
Я задумалась, по подхваченной от Эрика привычке откинувшись на кровати, уставившись в потолок и закинув руки за голову. Потолок тоже молча ждал ответа.
– Да, мне нужны координаты. Могу переместиться на задний дворик гостиницы «Лилия», знаешь такую? В самом центре Найсара? Вот туда.
– Знаю, неплохое место. Еще варианты есть?
– Или, – я вздохнула, но все же произнесла это вслух, – или сразу во дворец.
Он отрицательно покачал головой.
– Если бы ты принялась дебоширить во дворце, ты как минимум была бы серьезно ранена, так что нет, не думаю. «Лилия» – более вероятный вариант.
Пожалуй, он был прав, и отчасти это успокаивало.
– Похоже на то.
– Тогда вставай и идем. Надо покончить с этим безумием побыстрее.
– Ты все еще хочешь продолжать со мной возиться? – я поднялась на ноги.
– Мы это уже выясняли, я не хочу оставлять тебя одну, – виконт тоже встал и направился к выходу мимо меня.
– Почему? – требовательно спросила я, поймав его за рукав Куртки, что проделывала раньше только с Дэвлином.
Кейн остановился, обернувшись, и чуть нахмурился.
– Ты дочь моего друга, этого мало?
– Не знаю. Ты мне скажи.
Он ухмыльнулся, сложив руки на груди, и глядел на меня сверху вниз снисходительно.
– Ты когда-нибудь ввязывалась в проблемы ради своих друзей, детка?
– Спрашиваешь!
– Тогда завязывай страдать херней, и пойдем.
Найсар – столица Найса. Схожесть названий – не случайна; во времена, когда вся Ойкумена была объединена одной империей, провинции и их столицы носили названия по фамилиям десяти герцогов, а окончание «ар» означало, «самый». Самый центр Найса – Найсар. И вот, империи давным давно нет, а названия стран, которых осталось только восемь, и их столиц сохранились. Пример удивительного конформизма жителей, если хотите. Здесь, на севере было куда прохладнее, и я с невольно благодарностью взглянула на виконта, кутаясь в выданный мне плащ.
Возле «Лилии» нас никто не заметил, место перемещения было удобное: на заднем дворике, позади густых зарослей цветущей золотой акации. Тропинка, выложенная желтыми плитками вилась по мокрой от росы траве к зданию, и никого по дороге мы не встретили. Зато управляющий в холле гостиницы нас явно узнал и весьма несмело улыбнулся. Худой темноволосый мужчина с карими грустными глазами сеттера в строгом камзоле шоколадного цвета, отделанном красной строчкой. Наш визит заставил всю грусть мира отразиться в его взгляде.
– Господа! Э-э-э… желаете завтракать? Или, простите, может, сразу коньяка?
Кейн чуть нахмурился такому приветствию, но почти сразу сдался.
– Завтрак поплотнее, и коньяк давай.
– Сюда, господа, прошу. Этот столик вас устроит? Прекрасно!
– Спасибо.
Мы опустились в удобные плетеные кресла с мягкими подушками за покрытый светло-желтой скатертью круглый столик, украшенный букетом распустившихся золотых шаров в серебряной вазочке. Уютно. Больше в зале небольшого ресторана пока никого не было.
– Надеюсь, у вас все э-э-э… хорошо? – взгляд карих глаз управляющего метался между нашими лицами, как пойманный перевернутым стаканом мотылек: испуганно и бестолково.
– Да, благодарю, – кивнула я, просто чтобы что-то ответить.
– Господин виконт, надеюсь, коньяк вам понравится. Это Каллинойский, двенадцать лет. Нам привезли только сегодня утром, ваш любимый.
– Мой? – с подозрением в голосе осведомился виконт.
Вряд ли управляющего можно было заподозрить в телепатии.
– Вы вчера просили именно его…
О как. Мне захотелось рассмеяться и выругаться одновременно. А еще я испытала невольное удовольствие, наблюдая за выражением лица моего спутника в этот момент. Вот тебе и нотации. Впрочем, теперь все еще больше запуталось.
– Его? Стоп. Вчера?
На дне карих глаз служащего, поднятой со дна торфяного пруда неосторожным движением мутью, колыхнулась явная тревога.
– Да, господин виконт.
Заторопились слуги, накрывая на стол и прервав этот странный диалог. Мясо, сэндвичи с ветчиной, яичница с беконом, фрукты, сок, кофе и маленький графин коньяка из дымчатого хрусталя. Мне его виконт даже предлагать не стал, вылив все в свой стакан для сока. Сделав пару хороших глотков и проглотив кусок мяса, он подрастерял давешнюю мрачность, видимо, и правда, ему было не слишком хорошо после вчерашнего, а тут я еще. Я тоже перекусила; непонятно, как продолжится
