директорства – а ведь это место должно перейти к нему по наследству. Без вариантов. И Генрих Прович Сатаров, глава холдинга, в который входил институт, обнадежил: станешь ты директором, Макс, да хоть завтра. Старики – коллеги покойного Марата Григорьевича – уходили. Естественный порядок вещей. Внезапно Максим осознал (бульк-бульк!), что не хочет быть директором – то есть, он хочет попробовать нечто новое, а в институте среди заслуженных пенсионеров начинаешь мхом обрастать, мозгами опухать. Хочется в жизни драйва. Политика – очень подходяще. Про ядовитый волчавник на одной из сторон развилки Максим не задумывался. А надо бы! Незамедлительно появился старик Порываев с компроматом на дедушку Гранита. И Юлия неожиданно легко и быстро согласилась раскрыть страшную семейную тайну. Бедный Максим попал в затруднение. Юлия подсказала решение – надо ехать. Хорошо. Налево поедешь – коня потеряешь, направо – головы лишишься (или наоборот, или совсем не так). А если прямо? Прямо – это в Утылву. Ни проехать, ни свернуть. И Максим выбрал прямо! Он впервые совершил серьезный выбор.
Удача Максима – встреча с Ирэн. Но жена про девицу в красной юбке не знает (и тогда они еще не встретились) – что же происходит с Таисьей? Почему Юлия все чаще в последнее время заводит речь о невестке, и в старческом голосе булькают тревожные нотки? У Таи все по-прежнему – тишь да гладь, ни одного пузырька не выскочило. На коже ни морщинки, ни прыщика, макияж идеален, новые наряды, развлечения. Ну, постриглась она – без жалости рассталась со своими косами. Пустяки, тем более со стрижкой ей ничуть не хуже (если не лучше). Женские фокусы – и поймет их лишь женщина. А может, зряшны Юлины подозрения и попреки на невнимание мужа к жене? В конце концов, у Максима наметились серьезные дела: у него не прическа – жизнь меняется. И жизни не шутейно угрожают ворпани, корыльбуны, коты, красные юбки, Панька с палкой, хитрая соседка Дюша, прочие странные тылвинские обитатели. Враги. Но родная семья-то должна поддерживать Максима! или нет? или как?
Вот теперь дошла очередь до Ивана. Возмужавший сын, наследник, надежда. С ним тревожно потому, что внешне все хорошо. Опять же неугомонная Юлия прочищала мозги Максиму в их последний вечер в Коммуздяках: ТАК НЕ БЫВАЕТ. Иван завершал первый курс политеха. С успеваемостью накладок нет – лекции, семинары посещал, тесты сдавал, задания выполнял, долги не копил. Да и Максиму сообщили бы – институтские преподы ему лично знакомы. Неприятностей следовало ожидать не из-за учебы. Тогда откуда? Где ворпани нору прорыли и скалят рыжие морды? Нет, пустая мнительность. Иван быстро приспособился к студенческим порядкам, завел новых друзей, посещал молодежные тусовки, постригся креативно, выкрасил челку в синий цвет. Он уже не школьник, а взрослый парень – он сам решает. Нет причин для беспокойства. Зато по Юлиному убеждению это и есть главная причина! Вот такая проницательная бабушка. Все не то, чем кажется. Тьфу, надоела Максиму глупая присказка. А Юлия долбит и долбит!!..
Уж сыновний возраст подоспел – восемнадцать лет. Детство и отрочество пролетели комфортно, безмятежно – под заботливым крылышком кортубинской родни (это не крылья корыльбуна). Жизнь ни разу пыльным мешком по голове не ударила, мысли не перемешала. Все дороги открыты. Силенки есть, и притязания, апломб – ощущение, что знаешь, как надо, и можешь. Жажда изменить мир. Это главное для мужчины. Поступив в институт, Иван ощутил себя самостоятельным, независимым – эдаким молодым корыльбуном с отросшими крыльями. Оторвался от семьи. Уходил утром на занятия, возвращался вечером – с каждым разом позднее. Наконец, случились ночи, когда он вовсе не пришел. Наверное, появилась девушка (и даже не одна). Современные толерантные родители отнеслись с пониманием. Но это были именно отношения – не любовь. Иван наслаждался свободой. И интересным, насыщенным студенчеством.
Институты в России сейчас демократическими стали – даже в глубинке. Не сталинские кузницы кадров. Предоставляют образовательные услуги и услуги по внеучебной деятельности. Мило и ненавязчиво. Все для формирования свободной, творческой личности – что для этой личности особенно не хватает. Адаптивные тренинги для первокурсников, фестивали и проекты, вокальная, хореографическая, театральная студии, ЛИТО, спортивный клуб, профсоюзы, студенческий совет, волонтерские, патриотические организации. Драмкружок, кружок по фото, мне еще и петь охота… От сессии до сессии живут студенты весело. Вот выучатся и направятся работать на металлургический комбинат – на рудники, в цеха. Или не направятся? Если не захотят примерить участь наемных работников при капитализме? Тяжело, грубо, скучно, непрестижно. Ведь мужчина рожден, чтобы изменить мир. Только способы изменить его изменились.
Мы живем в цивилизованных условиях. Приветствуем перемены и убеждены, что они к лучшему. Мир, дружба, жвачка. Гражданское общество, идеалы демократии, бла-бла-бла… Можно запустить флешмоб, провести референдум, поучаствовать в выборах и даже – страшно подумать – поменять персонажи у власти. Точно в изуверском сталинском анекдоте: сегодня смена белья в ИТЛ №9 – один барак меняется с другим бараком. Мирно, законно, санкционированно. Без ужасных последствий. Сейчас не надо ради убеждений напяливать серую солдатскую шинель и буденовку и укрываться от свистящих пуль за камнями на Шайтан-горе, валяться на грязной земле. Страх не холодит изнутри, сердце не сжимается с острой болью. Случайная пуля не раздробит коленку и не сделает инвалидом. И все это – страшно, но еще не пахнет резко и кисло. Самое страшное, когда ты будешь лежать там, среди трупов на горе – холодный и бездыханный, всем чужой. Рядом с мертвым комиссаром Солиным. Нет! страшно, неэстетично, и ничего, кроме деревянной звезды с лучами на могиле, в награду не полагается. А жизнь-то одна! И человек достоин счастья! или вот такого ужаса достоин? Жестоко? глупо? несправедливо? ИЛИ СЛАБОˊ?
Восемнадцатилетний Иван Елгоков ТАК НЕ ДУМАЛ – наверное, потому, что был молод, наивен, категоричен, честен. Готов жертвовать. Схожесть с четверкой хуторских парнишек – с Грицаном, Агапом, Антоном и Сашкой. И не одни парнишки были – целое поколение нашей страны. Первый Пров Сатаров с ударной бригадой бетонщиков, Василий Тубаев и его жена Юлия, братья Игнат и Сава Щаповы, Иван Глайзер, Аристарх Кортубин – они тоже верили, горели энтузиазмом. Строители справедливого общества – сейчас смешно звучит. А что такого глобального строите вы? Где смысл, который освещает вашу жизнь? делает ее счастливой – и не только у вас.
Счастья всем должно хватить!
Только тогда личное счастье станет абсолютным, безмерным. Быль превзойдет сказки Пятигорья про ворпаней и корыльбунов. Кто откажется от подобного счастья? Если
