глядит с фирменным кошачьим прищуром: серо-белый, остромордый, худой и длиннолапый. Обычный, в общем-то, кот. Из странностей – только уши, торчащие под прямым углом к голове. Крыльев нет, да и не слышала я никакого шума, пока кот тащил меня вниз. Но как тогда, как?
– Сделал что?
– Опустил меня на землю.
– Легко. Взял тебя за ворот, и полетел. В твоём мире коты не летают?
– Нет. А как ты держишься в воздухе? У тебя же нет крыльев.
– Пфф. Местные двуногие прекрасно умеют летать, не имея крыльев. Которые, кстати, у меня есть. – Кот повёл лопатками, и два больших крыла возникли буквально из ничего, прикрепившись к пушистой спине. – Давай так: ты мне сейчас всё о себе рассказываешь, а я расскажу тебе, что это за мир. Иначе мы так ещё долго будем друг друга не понимать. Примерно день у нас есть.
– А что будет потом? – Я поёжилась, ожидая любого ответа, от «потом я тебя съем» до «потом мир будет уничтожен взбесившимися троглодитами».
– Потом сюда придёт орден святого Меноккио – они обязаны следить за этой точкой выхода, тебя расспросят, и, скорее всего, отведут в Новую Венецию. Пойду ли я с тобой – вопрос, не люблю бывать в человеческих городах.
– И что со мной сделают потом? – Я надеялась, что это прозвучало не слишком испуганно.
– Не знаю. Зависит от того, почему ты тут оказалась.
– Понятно. Только я сама не знаю, почему тут оказалась. – Я села прямо на землю, обхватив коленки, обтянутые модными голубыми джинсами. – Зовут меня Светлана Раева, мне двадцать шесть лет. Родилась в России, в городе Новороссийск, в семье моряка и оперной певицы. В школе училась на отлично по всем предметам. Мне всё давалось легко, но особых склонностей к какому-то предмету не было. Потом поступила на лингвиста, поучилась пару лет – не понравилось. Потом пару лет училась на астронома, поняла, что не моё. Папа устроил работать в одно интернет-издание для военных, было весело. А этой весной решили с семьёй слетать в Италию, давно хотели там побывать. Были в Риме, были в Бриндизи, полетели самолётом в Венецию, почти уже прилетели, и вошли в какое-то изумрудно-зелёное пламя. Потом я потеряла сознание, а очнулась уже здесь. Вот.
– Так. У вас тоже есть Венеция, и язык ты наш знаешь. Значит, ты пришла с Терры. Это хорошо – быстро освоишься на Террине.
– Терриной вы называете этот мир? – В принципе, это и так было понятно, дать такое название новому миру мог только человек, сильно скучающий по Земле, которая по-итальянски, как раз таки, Терра. Но уточнить всё равно стоило.
– Да. Сейчас расскажу тебе историю нашего мира, и ты всё поймёшь. – Кот улёгся, положив голову на передние лапы, и широко зевнул. – Писание говорит, что по летоисчислению мира-прародителя то был 1586 год. Отец Меноккио, сидя в тюрьме инквизиции, смог подслушать разговор двоих высокопоставленных священников о том, что пора бы покончить с мерзкими бенанданти 1. Пока всё понятно?
– Да. Продолжай, пожалуйста.
– Отец Меноккио смог предупредить своего сына об облаве. Среди бенанданти были люди разных сословий, и место в их внутренней иерархии определялось не деньгами или родом, а только личной силой и способностью противостоять злым колдунам. И Захария был одним из сильнейших. Получив от отца предупреждение, он направился в Венецию, к Антонио Моста, сыну предыдущего дожа. Вместе они собрали всех бенанданти, которых только смогли найти, и в 1587 году отплыли на восток, в поисках свободы и лучшей жизни. Больше о них в Венеции никто не слышал. Дело в том, что не успел корабль выйти из залива, как его поглотило изумрудно-зелёное пламя. – Кот прищурил глаза и снова зевнул. – А потом они все оказались здесь. И не только они. Несколько крылатых котов 2, оберегающих бенанданти, прошли сквозь Врата вместе с ними. Только на Земле они не могли нас видеть, там для этого слишком мало свободной энергии. А здесь её много, и мы можем материализоваться. Вот так.
– Я читала историю Меноккио. – Я тяжело вздохнула. Нет, такой забористый бред ни одному сну не под силу выдать. Я всё-таки попала в другой мир. Не то фэнтези я читала, ой не то. Книги Робин Хобб и Андрэ Нортон мне сейчас ничем не помогут. Помнится, попаданцы были в Гобеленах, но тут скорее надо молиться, чтобы этот мир был максимально не похож на Фьоннавар. – Как тебя зовут?
– Канделиус.
– Канделиус, ты говорил, что сюда перенеслись все, кто был на корабле. Значит ли это, что здесь все пассажиры самолёта? Просто нас выкинуло в разных местах. – Я сжала кулаки, надеясь, что кот скажет «да».
– Нет. С тех пор ещё три раза к нам приходили жители Терры, но всегда в одиночку. И всегда они путешествовали на чём-то, на чём были и другие люди. – Непрошенная слеза скатилась по моей щеке. Что же сталось с мамой и папой? Неужели они погибли? – Тихо, не реви. Наши учёные думают, что перемещения происходят, когда в одном месте собираются люди, нужные нескольким мирам. Это даже подтверждают какие-то факты. Так что не переживай: твои родители, скорее всего, живы. Не уверен, что они вместе, или что вы ещё увидитесь, но радуйся хотя бы тому, что они живы.
– Понятно. – Я вытерла лицо и с надеждой спросила. – А эти люди, которые приходили сюда до меня, они смогли вернуться домой?
– Только если после смерти, переродившись. – Кот встал и потянулся. – Так, ты скоро проголодаешься, а охотиться ты точно не умеешь. И не знаешь, кого тут можно есть, а кого не стоит. Так что сиди здесь, и жди меня.
За спиной Канделиуса развернулись крылья, кот подпрыгнул, оттолкнувшись задними лапами, и вскоре скрылся между деревьями. А я легла на землю и позорно разревелась.
Вдоволь наплакавшись, я решила наконец-таки выяснить, что осталось в моих карманах после перемещения между мирами. Собственно, там и было-то немного: смартфон и несколько евро, которые я зачем-то сунула в карман, купив сок в зале ожидания. Хорошо хоть смарт был заряжен на полную и выключен – мама ужасная паникёрша, и требует от нас с отцом отключать телефоны в самолёте. Европейские деньги образца 2018 года тут бесполезны, разве что коллекционеру какому-то загнать, как иномирную диковинку. Есть довольно дорогие украшения, но это в нашем мире, продав комплект украшений из коралловой коллекции Микимото, я могла бы спокойно прожить два-три месяца. Нет никакой гарантии, что в этом мире они будут стоить хоть что-то. Итог: денег
