поднимешься на новый уровень крупного бизнеса.
Корчмарь резонно решил, что к данному сроку он успеет не только «достроить» свой особняк, но и обставить его замечательной мебелью. Причём, не абы какой, а в том самом стиле, какой был в ходу столетье назад.
Скоро олигарх вдруг узнал, что назначенные им «сроки сдачи объекта» начали срываться один за другим, он пришёл в сильную ярость, переходящую в буйное бешенство.
Вызвал к себе архитектора, наблюдавшего за ходом строительства. Устроил ему крупный разнос, в лучших традициях советских райкомов, и пригрозил грохнуть беднягу прямо здесь, на ковре кабинета. Мол, потом мои люди зароют мёртвое тело в диком лесу и никто никогда не найдёт твоих бренных останков.
Зодчий трепетал перед грозным заказчиком, как осиновый лист, что-то там лепетал. Говорил, что он здесь совсем не причём, а во всем виноваты те мастера, что приехали из обеих столиц.
— «Конечно,» — осадил себя олигарх: — «пристрелить доходягу достаточно просто, но кто будет потом, возглавлять большое строительство? Придёться нанять другого спеца, а пока суть до дело, время бесследно уйдёт. Да ещё и менты будут крутиться вокруг, искать пропавшего чудика».
Хочешь, не хочешь, а пришлось Корчмарю слегка успокоиться и вникнуть в суть тех объяснений, что лепетал «пролетарий карандаша и резинки». Оказалось, что дело было в пресловутых тиковых рамах, витражах и паркете. Всё это делали с такой медленной скоростью, что узнав об этой напасти, олигарх снова не выдержал.
— Почему они возятся с ними так долго? — истошно орал олигарх на бледного зодчего: — Почему не ускорят процесс обработки?
Корчмарь дошёл до такого градуса злобы, что опасаясь убить архитектора, направил энергию бешенства в совершенно другом направлении. Стал стучать кулаком по столу и громко топать ногами, обутыми в мокасины из мягкой крокодиловой кожи.
— Древесина удивительно твёрдая, а мастеров приехало мало. Поэтому, сроки слегка растянулись. — объяснил оробевший «суперстроитель»: — Отделку всего Вашего дома уже благополучно закончили. Лишь второй ярус башни так и стоит совершенно открытым.
К счастью, тик не боится никаких атмосферных осадков, и совсем не гниет. Из него даже делают палубы для крупных прогулочных яхт. К тому же, сейчас стоит жаркое лето. Ни дождей, ни сильной сырости в городе нет.
На всякий случай, я велел затянуть все проёмы толстой полиэтиленовой плёнкой и немедленно приступить к укладке плашек паркета. Электропроводку везде уже протянули. Потолочные и стеновые панели готовы. Оклеены тонким тиковым шпоном и ждут, когда будут установлены рамы.
Выслушав подробный доклад о состоянии дел, Корчмарь ещё чуть покричал. Пригрозил, что снимет головы со всех мастеров и прорабов, и лишь после этого, отослал архитектора прочь.
Тот вышел из кабинета бледный, как свежевыпавший снег. Вытер мокрый лоб рукавом пиджака. Обругал себя за то, что связался с беспредельным бандитом и, ни секунды не медля, поехал на стройку. Нужно было пересказать рабочим разговор с олигархом и торопить резчиков по твёрдому дереву.
Пришло чуть больше месяца. Все рамы, наконец, изготовили. Погрузили в контейнеры и привезли на «ударную стройку Подгорска». Здесь их быстро постановили на место и тотчас остеклили. В течение несколько дней краснодеревщики облицевали весь зал потолочными и стеновыми панелями.
Затем, вновь появились электрики и повесили на потолке куски проводов с простыми голыми лампами. Мол, пусть пока так повисят и посветят. Потом, заменим, их на такие светильники, какие прикажет хозяин.
К тому времени подоспели и те витражи, что были ещё не готовы. Их установили в самую последнюю очередь и разместили в углу помещения Теперь тонкие остеклённые рамы отделяли «Рапирную залу» от винтовой стальной лестницы. Той лестницы, что пронизала все этажи большой башни и шла снизу до самого верха.
Резную витражную дверь тотчас закрыли на прочный замок, а ключ сунули архитектору, стоящему рядом. Все мастера облёгченно вздохнули. Получили полный расчёт и разъехались по своим городам. Кто-то умчался в родную Москву, а кто-то отправился во вполне «европейский» Санкт-Петербург.
Просторный сарай недавно построили в полуверсте от границы огромного господского сада. Он располагался в небольшой уютной ложбинке, где его с разных сторон закрывал высокий колючий кустарник. Так что, из окон особняка ничего не было видно.
Как только стемнело, Прохор взглянул на часы в медном корпусе, которые ему позволил оставить себе господин Яков Брюс. Увидел, что пришло нужное время, и отдал команду помощникам. Аким и ещё шесть крепостных мужиков открыли ворота каретника и выкатили наружу нечто, совсем необычное.
Издалека, эта машина весьма походила на легендарный орнитоптёр Леонардо да Винчи. Ту самую штуку, которая не оправдала надежд, возложенных на него владельцем имения, напугала группу конных дворян и чуть не угробила молодого холопа Семёна.
Слава Богу, что тогда всё обошлось. Парень взлетел на «железной птице» к самому небу. Упал вместе с ней с большой высоты, но не разбился до смерти. Скоро встал на ноги, быстро оправился и вернулся к кузнечной работе.
Хозяин был сильно рад тому обстоятельству, что из-за глупой забавы едва не лишился ценного мастера. Немного расчувствовался и даже разрешил «испытателю» жениться на его давней зазнобе, сенной девушке Насте.
В этот раз, у машины не было надёжных ремней для крепления «лётчика» под брюхом конструкции. Не имелось и сложной системы больших рычагов, расположенных спереди. С их помощью любой человек мог заставить сей аппарат махать широкими крыльями.
Лишившись нескольких громоздких частей, устройство стало значительно легче. Поэтому, чтобы поднять её в воздух уже не требовалось двух лошадей, несущихся по полю быстрым аллюром. Оказалось достаточно длинной верёвки и даже слабого колебания воздуха. Благодаря столь нехитрым вещам, «воздушный змей» легко поднимался в высокое небо.
Вместо рычажной системы спереди укрепили деталь, смахивающую на широкую голову племенного быка. Как и прочие части конструкции, её изготовили из обычной корзины, сплетенной из тонких ивовых прутьев. Снаружи её обернули плотным англицким шёлком.
Внутри, укрепили стеклянный сосуд, с горючей смесью из спирта и каких-то специальных веществ, привезённых Яковом Брюсом из последней командировки в Европу. Сзади прицепили длинный извилистый хвост. Его украшали большие шипы, изготовленные всё из той же лозы, обтянутой тканью. Под брюхом повесили такие же ноги, походившие на огромные куриные лапы.
Для пущей наглядности, хозяин приказал расписать наружную часть аппарата особенной краской. Для создания оной, Владелец именья выписал из Баварии дорогой препарат под названием — «phosphorus mirabilis». В 1669 году сиё вещество было открыто знаменитым алхимиком Хеннигом Брандом, родившимся в Гамбурге.
Насколько знал Прохор из книг, вещество светилось во тьме,
