укладывалось в голове ребёнка. Ведь граф был стар! Она ещё помнила, как в том году он посещал герцогство, Грейстоун отмечал семидесятый юбилей!
Помимо воли взгляд Ионы переметнулся на Алеену. Та была почти полной копией матери, если бы не яркие глаза цвета изумруда. Такие же были у герцога Блэкклоу. Грейстоун, как и Кассандра, были кареглазыми.
В свои девять Иона была довольно умным ребёнком. Поэтому всё быстро сложилось в одну картину и девочка поражённо уставилась на отца.
– Через месяц мы с Кассандрой обручимся и у тебя появится мать.
– У меня есть мать. И она лежит в склепе рода Блэкклоу. Ты поэтому не ходил никогда со мной? Поэтому пропускал все годовщины?
– Для таких тем не место за столом, Иона.
– А где им место? Мама умерла три года назад, а ты даже не соизволил цветы ей принести!
– Иона! – Эсселт ударил ладонью по столу. – Замолчи!
Прикусив губу, девочка смотрела на отца и старалась сдержать слёзы. Взяв себя в руки, Иона скомкала салфетку, лежащую на коленях и встала.
– Иона, сядь на место и поешь.
– У меня пропал аппетит. Прошу простить.
Отвесив небрежный книксен, девочка направилась к дверям. За спиной она слышала ласковый шепоток Кассандры, которая уговаривала отца не злиться. Сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, Иона заставила себя не оборачиваться.
Хотелось кричать и плакать, но она прекрасно знала, что отец не любит истерик. Когда она плакала, скучая по матери, он уходил. Когда она капризничала из-за болезни он злился. Поэтому крик – самый провальный план, который только можно придумать. Надо придумать, как отговорить отца от этой свадьбы!
***
– Мне опять придётся слышать крики этих человечков или нет? – Юноша подошёл ближе к сидящей на одеяле девочке. – Эй, ты плачешь?
– Отстань.
Шмыгнув носом, Иона отвернулась от Виана и уткнулась головой в колени. Она сбежала из поместья час назад и отправилась на своё любимое место. А всё из-за новоявленной «матушки».
С того дня, когда герцог объявил о свадьбе, прошло две недели. И эти дни казались Ионе сущим кошмаром. Кассандра если не игнорировала девочку, то всячески критиковала, прикрывая издевательства заботой.
«С твоими способностями лучше не лезть в экономику. Вот Алеена знает свои слабые стороны и не пытается умничать». «Ты и так похожа на мальчишку, хочешь ещё и занудой стать? Лучше почитай сказки». «Я бы на твоём месте не налегала на десерт, мне придётся отдавать тебе свои платья. Алеена кушает как птичка, бери пример с неё». «Дорогая, ты совершенно не грациозна. Посмотри на Алеену, в свои семь она идеально танцует».
Везде, где можно, упоминалась Алеена и то, что она лучше во всём. Герцог молчал, если слышал подобное, и это обижало Иону много больше, чем слова Кассандры.
Сегодня чаша терпения переполнилась окончательно. Пока Иона была на занятиях, Кассандра вломилась в её покои и «прибралась» в них. В итоге девочка не смогла найти шкатулку с материнскими украшениями и несколько безделушек, которые ей дарил дедушка, покойный герцог Блэкклоу. Свой дневник, который она вела уже долгое время, записывая туда все переживания, она обнаружила в руках Кассандры. Та читала его вместе с Алееной, высмеивая всё прочитанное. Разозлившись, Иона устроила в кабинете отца настоящую истерику. И потребовала вернуть все украденные вещи.
За что была наказана. Герцог, свято уверенный в том, что ребёнок просто злится из-за предстоящей свадьбы, не поверил дочери. Поэтому Иону лишили ужинов и десертов, добавив к этому ещё и запрет на конные прогулки, которые девочка обожала.
Виан, вздохнув, присел рядом с девочкой и, немного помявшись, осторожно положил руку ей на плечо. Он ожидал чего угодно, но только не того, что ребёнок развернется и буквально впечатается ему в грудь, уже совсем не сдерживая слёз. Выслушивая жалобы девочки на новых домочадцев, он только удивлялся. Это каким же идиотом надо быть, чтобы поставить слова женщины выше слов своего ребёнка? Когда поток слов и слёз прекратился, Виан вытащил из-за пояса платок. Всё ещё шмыгая носом, Иона отодвинулась немного в сторону и вытерла лицо.
– Прости.
– За что?
– За истерику. – Иона мяла в руках платок, не в силах поднять голову. – Этого больше не повторится.
– Иона, ты ребёнок. Это нормально – плакать.
– Я наследница Блэкклоу. Я должна держать себя в руках.
Виан только вздохнул. Ему всегда было сложно понять все эти аристократические замашки. Эмоций показывать нельзя, отношение к людям тоже. Вообще ничего нельзя, что выходит за рамки этикета.
– И что думаешь делать с этой стервой?
– А что я могу? – Иона криво усмехнулась, всё так же глядя на платок. – Она станет новой герцогиней через две недели.
– Убей её.
На ошарашенный взгляд ребёнка Виан просто пожал плечами. Для него проблемы обычно решались просто. Раздражает кто-то? Убей. Мешает планам? Убей. Вот и все дела.
На миг Иона допустила мысль о таком исходе. Но тут же поняла, что ей не хватит духа на такое. Замотав головой, девочка снова опустила голову вниз и сгорбилась.
– Я не смогу. К тому же если поймают – умру сама.
– Могу дать тебе яд, который ни один маг и лекарь не найдут. – Скептический взгляд Ионы был встречен усмешкой. – Я тебя предупреждал о том, кто я.
Нахмурившись, Иона сосредоточилась на воспоминаниях о прошлой встрече. Разве Виан говорил что-то подобное? Осознание ударило, словно молот.
– Король… – Девочка резко встала и отпрыгнула в сторону от юноши. – Ты фейри! Сервиан Покровитель Дорог!
– О, дошло наконец.
Посмеиваясь, фейри встал на ноги и отвесил церемонный поклон. Выпрямившись, он с усмешкой посмотрел на Иону. Та смотрела на него с почти священным ужасом в глазах.
– Да ладно тебе, мелкая. Ты две минуты назад рыдала в моё плечо. Вон, вся рубашка мокрая.
Девочка зачем-то перевела взгляд на рубашку, по которой и правда расплылось мокрое пятно. А потом на платок в своих руках. И, истерически хихикнув, рухнула на землю, снова заходясь плачем. Вздохнув, Сервиан подошёл к Ионе и, усевшись рядом с ней, притянул девочку к себе на колени. Когда та было дёрнулась, чтобы отойти в сторону, фейри с лёгкостью удержал её на месте.
– Земля холодная, поэтому либо рыдай на моих коленях, либо стоя.
– Я могу уйти на одеяло. – Иона уткнулась носом в грудь юноши. – Богиня, ужас какой…
– Чего тут ужасного?
– Рыдаю в плечо самого жестокого фейри в мире. Кстати, тебе вроде как больше
