Я выхожу на задний двор. На улице сейчас опасно показываться. Там патруль. Они из тех, кто не спрашивают. Они из тех, кто действуют.
Успеваю сделать два шага от крыльца, когда нагоняет Ванесса.
— Ты не поняла нас, Надежда.
— Не надо. Я все поняла… по крайней мере, пытаюсь понять. Вам страшно, что я — хладная и это нормально.
— Нет, все не так.
— А как?!
— Ты не хладная.
— Хладная!
— Нет. Надежда, твоя мама — человек.
— Но отец — хладный! И знаешь, что тетя?
Она не отвечает.
Я решаю ответить и без ее слов. Мне нужно, чтобы она знала.
— И я горжусь этим. Мой отец — самый лучший.
— Никто и не спорит. Он лучший. Благодаря ему, мы выжили с сестрой в тех обстоятельствах. Я жива до сих пор… благодаря ему. Но это не меняет сути.
— Сути чего? Того, что я не такая как вы все?!
— Нет. Мы боимся за тебя.
— О чем ты?!
— Если ты сейчас можешь такое творить, то, что будет, когда ты покажешь свою силу при других? Думаешь, что они не поймут кто ты?
— Тетя…
— Я говорю тебе уйти не потому, что боюсь или стесняюсь тебя. Нет. Я лишь хочу сохранить тебе жизнь, как хотела ее сохранить тебе сестра. И все.
— Ясно.
— Надежда!
— Мне надо идти. До рассвета осталось мало времени. Не хочу, чтобы вас видели вместе со мной.
Больше я не хочу, да и не могу слышать ее слова о моей безопасности.
Через невысокое ограждение перепрыгнуть мне не составляет труда. Дальше там чужой участок, а после уже дорога на завод и развилка в центр. Именно туда я и держу свой путь.
Тетя Ванесса сильно ошибается, если думает, что я так легко уйду из их жизней. Нет. Никогда.
Теперь я узнала своего противника и знаю, кто он и где его искать. Остается дело за малым…
Я убью сына Ксандера… Заберу у него самое дорогое, как он забрал это у моих родителей. И вот тогда, я уйду навсегда от людей.
Даже решив для себя, что мне делать, я осталась растерянной. Куда мне идти? Где искать Робина? И как подобраться к нему так близко, чтобы была возможность его убить?
На все эти вопросы ответа у меня не находилось.
Я передвигалась по торговому кварталу, который был еще тихим и скрытым от шума и ругани торговцев. Палатки были пусты. Где-то оборвало тент и он развевался подобно флагу на шпиле, указывая направления ветра не хуже любого флюгера.
У точек с продуктами стоял невыносимый запах от отходов, что не захотели выбросить вчера вечером, поленившись. Сегодня им придется уповать на сильный поток ветра, чтобы отбить этот смрад. Иначе, покупатели просто не смогут подойти к их палаткам.
По переходам летают клочки тканей, остатки строительных материалов и многое другое. Я успеваю отскочить в сторону, когда из-за поворота выскакивает черный огромный кот. Он жирный, но холеный и ухоженный. Весь чистый, если не считать его длинного пушистого хвоста. Он был измазан в какой-то белой вязкой кашице. Кажется, на него что-то вылили и он испугался. Кот был явно не из торгового квартала и уж точно не из рабочего квартала.
— Кис-кис-кис, — зову я его, присев на корточки. Глаза у кота ошарашены от страха. — Иди, не бойся. Я тебя не обижу.
Кот коротко мяучит мне, смотрит в мою сторону, но не спешит приближаться.
— Иди сюда же, зараза хвостатая! — злит меня это существо о четырех ногах. Солнце пробирается сквозь линию горизонта. Пора уходить.
Кот, словно ожидавшей таких резких слов, спешит ко мне, подняв свой заляпанный хвост трубой. Он трется об меня свою тушкой и призывно мяукает.
Я поднимаю его на руки. Он тяжелый для кота.
— Ты много жрешь, красавец! — с укором пеняю я ему. Он лишь смотрит мне в глаза. А что ему еще остается. Он пытается помахивать хвостом. — Так это белила?! — понимаю я. — Ты где-то хотел утянуть еду и попался? — треплю я его шерстку. Кот блаженно закрывает глаза и жмурится. — Ладно, идем отсюда. Ты явно нездешний, а центровой. Отнесу в центр и оставлю где-нибудь в парке. Уж оттуда ты найдешь дорогу к себе домой, — говорю я с котом посреди пустынной улицы, даже не мечтая об ответе.
Надо спешить. С конца базара слышится гул разговора двух мужчин. Первыми просыпаются помощники торговцев, чтобы выгрузить товар на лотки.
Уходить мне приходится уже не по земле, а по крышам зданий.
Подтянуться — для меня легко, но не на одной руке. Я это еще не пробовала. Но надо же когда-то начинать.
Держу кота под мышкой, берусь рукой за водосточную трубу. Надеюсь, что она не ржавая и не обвалиться при малейшем весе. Она не обваливается. Лишь противно скрепит. Но это меня не волнует.
Оказавшись на крыше, я пригибаюсь и перебежками пробираюсь к концу квартала. Там нужно спрыгнуть и пройти в ворота, которые находятся под постоянным видеонаблюдением. Но я не ищу легких путей.
Перед моими глазами есть огромное ветвистое дерево, что растет за оградой района центра. До него с крыши очень далеко. Большое расстояние. Но это для обычного человека, который даже и не окажется здесь, на крыше здания и соберется прыгать через ограждение на ту сторону. А я не человек. Точнее, не совсем. Надо же этим воспользоваться для решения моих проблем? Надо!
Я прижимаю посильнее кота к себе, он начинает взволнованно мяукать. Не привычен к полетам, я так думаю. Но мне все это все равно.
Отхожу на пару метров назад и приноравливаюсь к прыжку. Я такого еще никогда не делала.
Решаюсь на прыжок.
Ветер бьет мне в лицо, а ноги не чувствуют под собой опоры. Крона дерева принимает нас с котом мягко, но хлестко. Ветки бьют по лицу. Черт, больно! Кот рвет мою кожу на плече, царапая и вырываясь.
— Урод! — шиплю я на него. — Я тебя домой доставила, а ты царапаться?!
Кот затихает. Он сидит у меня на руках.
— Так-то лучше. Молчи!
Оставляя себе ссадины и царапины на память, я спускаюсь вниз к стволу дерева. Он огромен. Старое дерево. Многое видело и многое помнит. Может быть, оно еще видело и мою мать? Кот вырывается, как только чувствует близость земли. Я отпускаю его.
Когда я остаюсь вновь одна, на меня накатывает страх: а что мне делать теперь? До этого, цель как-то была определена — попасть в центр, чтобы доставить сюда кота. Я просто прикрылась им, чтобы отогнать от себя страх. Но теперь кота нет, цель достигнута, но не моя.
Мне хочется есть… Утро дает о себе знать. Всю ночь я провела на стрессе и повышенных тонах в разговоре с тетей. Нужно найти что-нибудь и перекусить.
Я иду по улице, стараясь не горбиться. Я стараюсь быть одной из них. Но это так же легко, как заставить себя быть мужчиной при одном лишь желании…
* * *
Я не успела пройти и сотню метров, когда меня окликнул охранник центра. Они были здесь повсюду. Охрана привилегированных особ — превыше всего.
Он подходит ко мне не спеша, оценивая и примериваясь. Решения у него два: либо я опасна, либо безобидна.
— Кто вы? Ваше разрешение на нахождение здесь? — требует он у меня.
Коленки начинают подгибаться. Я с силой выпрямляю их и стойко выдавливаю из себя улыбку:
— Вы это мне? — оборачиваюсь я к нему всем торсом, а не только в пол оборота.
— Да, мисс. Будьте любезны, достать ваше разрешение и показать его мне.
— Вы думаете, что я здесь незаконно?! — играю я праведное возмущение. Глаза от страха и натуги все время норовят скосить к переносице. Как же так?!
— Простите, мисс… просто, техника безопасности. Так вы покажете мне ваше разрешение?
Можно попытаться соврать, что я здешняя и живу неподалеку, но выгляжу я не ахти и сама бы себе не поверила, если бы услышала такое.
— Я пришла сюда к… Робину, сыну председателя! — приходит мне первое на ум. Кажется, я жалею об этом в эту же секунду.
— К сыну председателя? — опускает ствол оружия вниз и отходит на шаг назад.
Я сдерживаюсь, чтобы не разбить ему нос и не сломать руку как учил меня отец. Но если я сделаю это, то путь сюда мне будет заказан, а этого не должно произойти, пока я не выполню обещание, что дала своим родителям.
— Да. К нему.
— Зачем, позвольте поинтересоваться?
— Это не ваше дело! Если так хотите узнать, то узнайте у самого Робина! — начинаю наступление я на этого охранника. Кажется, его бейдж носит имя: Колтер Рик. Что ж, я запомню тебя, мистер Рик. Мы еще встретимся.
Мистер Рик мнется и бегает глазами из стороны в сторону. Он не знает, что ему делать. По инструкции, он должен забрать меня в службу разведки и безопасности гетто, но если я говорю ему правду и я — гостья самого сына мэра этого самого гетто, то ему не поздоровиться при таком отношении ко мне. Что делать?
Я вижу как рука охранника тянется к рации. Он решает посоветоваться со своим начальством. Мне этого не нужно.
— Давайте! Верно, расскажите вашим как вы остановили девушку Робина и как хотели узнать ее имя. Я тоже все расскажу Робину, когда он придет за мной. Как думаете, что он вам скажет из-за того, что вы так домогаетесь его девушки?! — выпячиваю я нижнюю губу и дую вверх. Прядка темных волос резко подпрыгивает вверх и тут же опускается назад на свое законное место.
