Ознакомительная версия.
– А, может, ну ее на фиг, эту книгу? – не унимался я. – По-людски закончим дело? Тут не так и много осталось.
– Не ной! – это уже Заика вписался.
Пришлось подчиниться. Только знаете что? Чем дольше мы находились в этом Богом забытом месте, тем стремнее мне становилось. Вроде бы никакой угрозы никакой не наблюдалось, а сердечко нет-нет, да и екнет так, что икотка подступает к горлу.
Ладно, ваша взяла. Я поднялся наверх, принес инструмент, работа закипела. Начали с лестницы, потом по часовой стрелке пошли под стенами. Мусор выносили по очереди, сваливая его рядом с порогом наверху. Дело спорилось. Остановились мы, когда Вова, выносивший в очередной раз мусор, доложил:
– Там уже светает и петухи распелись.
– Шабаш, – приказал Паляныця. – Нужно хоть пару часов поспать, не то через неделю ласты склеим.
– Пара часов вопроса не решит, – пробурчал я.
– Значит, днем по очереди еще досыпать будем, как в карауле: один на посту, один бодрствует, а один спит. Учить тебя, что ли?
Мы выбрались наверх, сложили инвентарь на место, закрыли обе двери и в режиме перебежек вернулись в терем. На душ уже не хватало сил, потому, кое-как переодевшись, попадали в кровати.
Казалось, вот только что сомкнул глаза, а Васин будильник уже пищал благим матом. Что ж он противный такой сегодня, этот писк?
– Взвод, подъем! – скомандовал сержант.
Я открыл один глаз, промычал что-то и натянул одеяло на голову в надежде, что меня оставят в покое на несколько минут. Ага, щаз! Через секунду одеяло с меня словно ветром сдуло.
– Я сказал: подъем! – гаркнул Паляныця в самое ухо.
Меня будто контузило. Дал же Бог голосище человеку! Хочешь не хочешь, а вставать пришлось. Вовчик уже сидел на постели, глядя на меня чумными глазами.
– Вась, а Вась? Еще бы минуточку! – хныкал Заика.
– Вставай, вставай, лодырь, – против Васи переть, что против танка без гранат: исход летальный в обоих случаях.
Я с трудом поднялся, поковылял в душ. Десять минут под контрастной струей сделали свое дело.
– Ты в душ не идешь? – удивился я, выходя в гостиную.
– Уже, – ответил Паляныця, сервируя стол. – Где там этот охламон? Остывает же все!
Я только пожал плечами, усаживаясь на стул, потянулся за сдобным пирожком, но тут же больно получил ложкой по руке:
– Самый голодный, что ли? Заику подождем.
Вова вышел свежим, бодрым.
– О! – воскликнул он, глядя на накрытый стол. – Вот это сервис. А можно в постель заказать?
– Можно, – кивнул Вася. – Завтра принесу.
Заика только скривился.
А потом пожаловал Горыныч. Он вежливо постучал в дверь, просунул правую голову, поинтересовался:
– Привет. Как праздник, удался?
– Как… – начал было Вова, но я оборвал его:
– А то! Видишь, не выспались ни фига.
– Заметно, – Калиныч кивнул и улыбнулся. – А мы вот вам медку для бодрости принес, – в дверь просунулся деревянный бочонок литров так на пятьдесят. – Пейте на здоровье. Он после этого дела здоровье хорошо поправляет.
Змей ногтем ловко поддел крышку. Она слетела в сторону и ударилась о противоположную стену. По комнате распространился запах меда с настоем трав. Я втянул его носом, пытаясь на нюх определить букет. Бодрил он, доложу, не хуже кофе. Я зачерпнул напиток кружкой, выпил до дна. Вкус был незнакомым, необычным, но классным. Не знаю, что имел в виду Горыныч, только кровь бодрее побежала по сосудам, усталость окончательно покинула мое бренное тело, уступив место бодрости. Таким энергичным я себя давно не чувствовал.
– Тебе налить? – спросил я змея, взглядом ища какое-то ведро, пока мои товарищи смаковали напиток.
– Не, мы уже, – голова почему-то отвела взгляд.
Понятно. Ну, то его дело.
– Спасибо тебе, Калиныч, – Вася с наслаждением допил кружку, поставил ее на стол. – Выручил. Тут к тебе еще одно дело есть.
– Какое? – средняя голова попыталась пролезть в дверь, но не смогла, только пробурчала что-то неразборчиво.
– Сейчас приберемся, а потом поговорим, лады?
– Так мы на улице подожду.
Порядок был наведен мгновенно. Вася накрыл бочонок крышкой и осторожно перекантовал в угол.
– Нам помощь твоя нужна, – Паляныця первым вышел из терема. – Ты контейнер для мусора достать сможешь? Только незаметно.
– Вам зачем? – змей всеми тремя головами уставился на него, словно видел впервые.
– В общем, решили мы и в подвале порядок навести, – мне не хотелось врать змею, чтобы не испортить налаживающиеся отношения. – Поможешь?
– А то! К обеду ждите.
Змей улетел, а Вася сказал внушительно:
– Больше не будем Калиныча за болвана держать. Не по-людски это.
Едва мы добрались до Ларца, при свете дня стало хорошо видно, что куча с ночной смены собралась изрядная. Попотеть еще придется.
– Разберемся, – уверил нас Паляныця. Видно, он уже давно просчитал алгоритм действий. – Давайте делом займемся.
Мы принялись за привычную работу, опасаясь только неожиданного визита Василисы. После вчерашнего с нее станется.
То ли подарок Горыныча оказал такое свое действие, то ли мы просто не очень устали за ночь, но работа продвигалась весьма энергично.
– Слушай, Вася, тут мне в голову одна мысль пришла, – сказал как-то Заика. – Может, не имеет смысла нам тут по ночам корячиться? С контейнером мы можем мусор и днем незаметно выносить.
– Был бы черный ход – не вопрос, – согласился Паляныця. – Чтобы на задний двор выходил, там контейнер поставили бы. Только нет его, хода этого.
– Отож-бо, – вздохнул Заика.
Дальше работали в молчании. Идея друга мне понравилась. И еще пришла в голову мысль: не спросить ли Горыныча? А вдруг есть какая-то дверь запасная, которую мы до сих пор не нашли?
Змей прилетел аккурат к обеду.
– Смотрите на прикол, – Заика показал рукой куда-то в сторону полей, и громко засмеялся. – Пьяный он, что ли?
Я посмотрел в указанном направлении. Горыныч летел стремительно и низко, едва не цепляя пузом верхушки деревьев. При этом змей умудрялся дрифтовать, одновременно легко удерживая в лапах внушительный контейнер. Он все приближался, а скорость оставалась прежней.
– Врежется в Ларец, аспид, – прошептал Вася встревожено. – Ослеп, что ли?
– Точно, расшибется, – подтвердил я.
Заика не сказал ни слова. Осознав серьезность положения, он сорвал с себя свою желтую майку и устремился навстречу лихачу, на ходу размахивая ею, как флагом, точно заходящему на посадку самолету. Не помогло. Змей проскочил Вовку, едва разминулся с Ларцом, и очень плавно, но не менее стремительно опустился на заднем дворе. Раздался грохот железа.
Мы рванули к месту аварии. Горыныч как раз снимал с правой головы контейнер, споря сам с собой.
– А я говорил: сбрось скорость! – выговаривала левая голова правой. – Говорил же? Говорил.
– Скорость была, что надо, – огрызалась та. – Глазенками свой сектор контролировать нужно, а не вмешиваться в управление полетом.
– Ты мне еще поговори, канистра безмозглая! Оторву и на хвост присобачу!
– Только попробуй, зародыш бульдозера! Ты у меня до пенсии на манной каше сидеть будешь!
– Это почему?
– А жевать нечем будет, зубы на сувениры пущу!
– Я тебе…
Вы когда-либо видели, как трехголовый змей дерется сам с собой, как каждая рука подчиняется отдельно взятой голове? Прикольно, но не эстетично. Средняя голова наблюдала за действом до поры, пока ей не перепало сразу с двух сторон.
– А ну, цыц! – закричала она, хвостом отвешивая подзатыльники товаркам. – Я вот пожалуюсь, куда следует, так вас быстро в чувство приведут!
– Что произошло? – поинтересовался Паляныця, глядя на этот бедлам.
Мы стояли рядом, с любопытством ожидая продолжения. Не каждый день увидишь такой междусобойчик.
– Ничего, разбор полета, – хором ответил Горыныч, улыбаясь в три рта. – Вот, достал, что обещал.
Мы подошли ближе, оценили подарок. Контейнер был большим, вместительным, но на весь подвал объема не хватит.
– Придется тебе, Калиныч, время от времени вывозить его, – сообщил Вова. – Ты же не против?
– К вашим услугам и с нашей ловкостью, – снова улыбнулся змей, словно и не было гражданской войны минуту назад.
– Кстати, что это за полет пьяного дирижабля? – спросил Вася, грозно глядя на Горыныча. Позабыл видать, сержант, что перед ним свободный змей, а не курсант. Вон как насупился!
– Так мы это… – стушевался Калиныч правой головой. – Высший пилотаж на сверхмалых высотах отрабатывал.
– С нагрузкой, – веско добавила левая.
– С ней, родимой, – подтвердила центральная голова.
– Вот что, Чкалов недоделанный, – Вася не был настроен на шутки. – Делаю первое и последнее предупреждение: еще раз такое повторится – и ты нам больше не друг. Книгу отберем, из команды выгоним. Ясно?
Прикольно было наблюдать, как змей на мгновение замер, а глазенки его растерянно захлопали то на нас, то друг на друга.
Ознакомительная версия.
