— Неплохо придумано, — сказал он, подумав некоторое время, — а ты можешь показать мне одну из своих фотографий?
Я хотел ответить ему отрицательно, как когда-то ответил подруге, но всё же решил попробовать. Итак, какая из фотографий наилучшая? Вот моя первая школьная учительница, мой бывший собутыльник, мой первый половой акт, моя первая любовь — фотография с такой манящей задницей. Именно её я и показал, это оказалось ничуть не сложнее, чем показать обыкновенный снимок. По сути дела, так оно и было.
Он, затаив дыхание, рассматривал фотографию, а потом медленно, с расстановкой сказал:
— Ты открыл мне частичку своей душе — это безграничное доверие. Теперь… Нет, теперь я никогда не смогу тебя убить. Даже, если и буду очень этого желать, я тебя всё равно спасу.
Чувствовалось, что он потрясен. Я и сам толком не понимал почему. Но мне было приятно, что я сделал этому человеку хоть что-то хорошее. Кажется, я и вправду начал ему доверять.
Дверь в комнату распахнулась и в неё влетел коротышка доктор со своим вечным пациентом. На лице доктора сейчас были написаны гнев и ужас. От его текучести не осталось и следов. Он закричал на пациента:
— Вмешательство в ход эксперимента! Как вы могли такое допустить? Немедленно погружайте его в сон, — палец указывал в мою сторону, — он должен обо всём забыть. Ни капли доверия не должно остаться в его тупой башке.
Пациент быстро подскочил ко мне и, прежде, чем я успел что либо сделать, холодная игла вонзилась в мою кожу и я почувствовал, что отключаюсь. Доктор тем временем суетился вокруг моего соседа, пытаясь выяснить, что произошло, но тот хранил молчание. Наверное, он продолжал рассматривать фотографию…
xii
Крышка канализационного люка с грохотом отодвинулась и по глазам ударил яркий солнечный свет. Мой сопровождающий быстро выполз наружу, а я, сощурившись, вылез следом за ним. Рядом с люком стоял человек с автоматом, нацеленным в нашу сторону. Это был тот самый вечный пациент, который издевался надо мной в больнице.
— Не дергайтесь парни, а то придется вас убить, — сказал он довольным голосом человека, уверенного в своём превосходстве.
Я краем глаза увидел, как мой спутник сгруппировался для прыжка, а потом меня отбросила в сторону его сильная рука. Падая на землю, я успел заметить, как он рванулся к земле и быстро перекатился к врагу. Недостаточно быстро, подумал я, видя как дуло автомата быстро пошло вниз. Я даже толком не успел понять, что произошло. Увидел только, как руки, сжимавшие автомат, были отброшены вверх. Короткая очередь ушла вверх, а пациент был тут же нокаутирован мощным ударом. Да, от такого он не скоро оклемается.
— Побежали, — сказал мой бывший сосед по койке.
Я кивнул, подумав о том, что бегать мне уже надоело. Я уже почти уверовал в то, что погоня, наконец-то завершилась, но, похоже, до этого было ещё далеко.
— Не плохо ты его, — сказал я восхищенно своему спутнику, поравнявшись с ним. Он явно бежал не в полную силу, хотя мне приходилось полностью выкладываться, чтобы поспевать за ним.
— Еще бы, — он улыбнулся, — вначале дали мне все рычаги управления этим миром, а теперь хотят меня уделать. Глупое решение. Теперь главное успеть.
Мы бежали к окраине города — туда, где жила моя бывшая подруга. Вот перед глазами замелькали знакомые переулки, в которых я долго блуждал, потеряв надежду выйти к людям. Он ориентировался в местном лабиринте гораздо лучше и уверенно поворачивал, не затрачивая ни секунды на размышления. Мне оставалось только следовать за ним. Дыхания уже не хватало — надо было больше заниматься спортом. Нога, которую я ушиб при падении с лестницы, напомнила о себе болью и я начал слегка хромать, теряя скорость. Мой спутник посмотрел на меня, неодобрительно покачал головой, но всё же сбавил скорость, чтобы я не отставал. Если бы он оторвался от меня и скрылся за поворотом, то я наверняка заблудился бы в этом странном месте, которое никак не походило на нормальный городской район. Очередной поворот и… Перед нами снова та же самая светящаяся дымка, которую я недавно видел в канализации. Неужели мы бежали только для того, чтобы посмотреть на ещё одну недоработку, допущенную создателями этого мира.
— Пришло время серьёзно поговорить, — мой сопровождающий резко остановился, а я по инерции пробежал ещё несколько метров, а потом развернулся к нему лицом.
— Наверное, — сказал я, тяжело дыша.
— Прежде всего, как ты, наверное, уже понял, я есть твой убийца и ангел-хранитель. Ты уже всё вспомнил?
— Да, наверное. Я помню, как показал тебе фотографию.
Он кивнул и улыбнулся. Это была счастливая улыбка ребенка, которому дали любимую игрушку. Он был до сих пор под впечатлением от моего подарка.
— Отправь её своему другу сейчас. Другой возможности может и не оказаться.
Я закрыл глаза и восстановил в памяти фотографию своего друга. Вот он — сидит в коридоре напротив своей комнаты и распивает очередную бутылку пива. Рядом с ним стоит ещё множество бутылок, но меня нет — эта часть плёнки уже засвечена. Скоро фотографию можно будет выбросить. Я передал ему фотографию подруги и несколько секунд наблюдал его ошарашенное лицо, теперь он не забудет этот снимок до конца своих дней. Что ж, удачи ему, а у меня есть свой путь. Я открыл глаза и сказал:
— Получилось.
— Отлично, теперь у тебя нет никаких обязательств в этом мире и мы можем его покинуть.
— То есть как это — покинуть? — я попятился назад, представляя себе, как он поднимет пистолет и выстрелит мне в лоб, чтобы я ушёл из этого мира.
— Не волнуйся, — успокаивающе сказал он, поднимая раскрытые руки, — я не могу тебя убить. Ты ведь помнишь это? Без тебя твоя фотография потеряет всякий смысл. Мне не хотелось бы её лишиться.
— Тогда зачем ты её убил? — спросил я и понял, что ответ мне совершенно необязателен. Фотография осталась, по ней я всегда смогу воссоздать то, что нужно.
— Она держала тебя в этом мире. Это было тем единственным, чему ты доверял.
Убить её нужно было по двум причинам: во-первых, она нарушала ход эксперимента. Ты не должен был никому доверять.
— А во-вторых? — спросил я.
— Она не дала бы тебе уйти. Ты бы до последнего хватался за этот мир, если бы знал, что она всё ещё здесь. А мне обязательно нужно тебя отсюда увести.
— Даже если я этого не хочу? — спросил я, прищурившись.
— А ты не хочешь, — он улыбнулся, — я думаю, что тебе совершенно всё равно.
— Пожалуй ты прав. Вот только никак не могу понять, куда ты хочешь меня увести?
— Это довольно сложный вопрос. Сначала вспомни то, что ты видел под землей.
Если забыл — посмотри назад.
Я оглянулся — холодный свет безрадостно струился за спиной, придавая всему совершенно нереальный, блеклый оттенок. Теней этот свет не давал. Видимо, ему не задано никаких характеристик, поэтому он и получается рассеянным.
— Что это за мир? — спросил я, вновь поворачиваясь лицом к своему спутнику.
За то время, что я смотрел назад, он успел бесшумно приблизиться и теперь стоял от меня на расстоянии вытянутой руки. Я подавил в себе желание попятиться назад.
— Твои фотографии мне многое объяснили, — сказал он спокойно глядя мне в глаза, — я и сам задумывался раньше над тем, что мир слишком уж неизменен, но тут появился ты. Да ещё и с вещественными доказательствами статичности всего, что нас окружает. Уже в больнице мне довелось слушать множество разговоров о нас с тобой. Мы готовились для некого глобального эксперимента. Понимаешь, все, кто есть в этом мире — нереальны. Это всего лишь терабайтные массивы на сервере, поддерживающем данную модель мира.
— Реальны только мы? — удивился я.
— Да. Матрицы наших личностей были извлечены из памяти сервера, по ним были сконструированы тела и в них было залито наше сознание. Но этот мир покинуть не так просто. Местные жители никогда не смогут покинуть его, будучи в сознании. Именно для этого тебя и подстрелили, а потом твоё мёртвое тело было вынесено из мира и ты обрёл настоящее тело.
— Настоящее для того мира, где живут эти доктора?
— Да. Может быть, тот мир более реален, чем этот.
— И что ты намерен делать дальше? Оглушить меня и выкинуть из этого мира, чтобы я разобрался с теми, кто нас сюда засунул?
— Нет, есть ещё один способ. Мы теперь не обычные жители этого мира. Мы можем выйти сами, просто для этого нужно выходить в том же составе, в каком мы сюда попали. Эксперимент, который над нами ставили, предполагал, что я тебя убью — тогда я бы оказался заперт здесь навсегда. Но теперь есть шанс всё изменить. Пойдем?
— Подожди, — я чувствовал, что многого не понимаю, — в чём суть эксперимента? Почему ты должен был меня убить?
— Они хотели сделать из меня супермена. Это довольно просто в плане физических возможностей, главной задачей было изменить психику, сделать её устойчивой к любым потрясениям. Я многого не помнил, когда попал сюда. Я знал только о том, что я должен тебя убить. Но твоя фотография напоминала о том, что ты не должен умирать. Именно поэтому ты вновь и вновь оставался в живых, хотя и должен был бы умереть давным-давно, ещё во время нашей первой встречи. А я делал вид, что умираю, а потом воскресаю. Выглядело, по-моему, довольно забавно! В это время я понемногу вспоминал обо всём, что происходило со мной в той больнице.
