- И кто ты такой, скажи на милость? - спросил Додгер, одновременно проявляя аватар в виртуальной комнате.
Японец оказался слишком бойким. Его рука вмиг застыла на рукоятке пистолета, глаза заблестели, а сам он насторожился, как зверь, которым он и представился:
- Кот.
- Твое уличное прозвище соответствует движениям, сэр Кошачий.
- Ты эльф.
- И еще проницательный, - сухо заметил Додгер. Первое впечатление о “теневике” слегка смазалось.
Одно из неписанных правил - в этом месте Додгер пользовался виртуальным образом своей личности, а не обычной аватаркой, известной в киберсети. Этакое жеманство, которое партнер Додгера по путешествиям в киберсети называла высокомерием. Сам же Додгер считал, что имеет на это право из-за своих достижений в киберсети. К тому же, Додгер пользовался специальной программкой, предназначенной в основном для работы с киберсетью, которая слегка меняла внешность эльфа в Магической Матрице. Эта же программка не давала отследить его местоположение. Так что никто не мог точно ни описать его внешность, ни сказать точно, где он находится.
- Это проблема?
- На самом деле, нет. Если не будешь платить эльфийским золотом, - пожал плечами Кот.
- У меня надежная кредитная карточка, кошачий сэр, - на этот раз пожал плечами Додгер и сделал это более стильно. - Она лучше налички. Но ты должен меня убедить в правдивости своей информации.
Кот натянуто улыбнулся.
- Бабушка поверила рассказу корпоративщика.
- Бабушка? - Додгер попытался скрыть удивление. Если информация Кота взята у нее, то заслуживает доверия. И она дорогая. - Нужно быть безумцем, прикрываться репутацией Бабушки, пытаясь продать свой товар. И нужно быть глупцом, чтобы считать, что одно упоминание ее имени означает, что на это можно клюнуть.
- Так тебе нужна информация или нет?
Поспешность, с которой Кот задал вопрос, выглядела неприличной. Додгер решил нажать посильнее.
- Мой интерес ослабевает. Потерпев неудачу в попытке использовать обычные протоколы и решив вдариться в авантюру, подмочив отличную репутацию, ты только себе сделаешь хуже.
Лицо Кота побледнело, дыхание стало частым. Додгер угадал, Кот не из Бабушкиной организации. Следующим шагом этот низкорослый “теневик” должен все рассказать, как на духу.
- Я не говорил, что работаю на нее, - улыбка вернулась на лицо Кота. - Я всего лишь сказал, что она считает эту информацию интересной.
Так. Такое быстрое отступление к правде подразумевает отчаяние. Отчаянный человек долго торговаться не станет.
- У меня нет желания платить за проверку твоих данных. Откуда мне знать, есть ли у тебя что-то стоящее?
- Вы должны довериться мне.
- Я не собираюсь делать ничего подобного. Рассказывай о своей находке. Если я решу, что это полезная информация, оплачу.
- Нужен первый взнос.
- И это говорит тот, кто только что требовал доверия. Я не могу оценить твой товар, пока не услышу о нем. К тому же все еще стоит вопрос надежности.
Кот нахмурился, что говорило о его внутреннем споре. Он ничего не может сделать с Додгером физически, но может поймать его на любопытстве. Если Кот уйдет, не проронив ни слова, Додгеру придется самому отправиться к Бабушке, у которой, собственно, и находятся все данные. На это понадобятся время и деньги, и все это время эльф не будет уверен, за что работает. Додгер внимательно следил за “теневиком” и видел, что его желание заработать денег выше, чем все остальное. Додгер не думал ни о чем. В конце концов, он уже давно не новичок.
- Ладно, эльф, двадцать кредитов и сделка совершена.
- Пять сразу и десять корпоративными ваучерами потом.
- Десять и пять.
- Семь и семь.
- Ты заплатишь, даже если тебе не понравится то, что у меня есть.
- Несомненно, я заплачу вне зависимости понравится мне или нет.
Кот протянул руку и Додгер взял с его ладони чип.
Сказка была рассказана достаточно быстро. Из уважения к частной жизни и профессионализму “теневика” Додгер воздержался от вопроса, как именно была добыта эта информация. И стоящих данных было мало. Но упоминание Котом “Ренраку” и искусственного интеллекта дало рассказу некоторую достоверность, а значит, Кот ничего не придумал. Упоминание о исчезающих файлах буквально вдарила в голову. Это соответствовало собственному опыту Додгера, особенно после встречи с искусственным интеллектом в кибернетической системе друидов.
- Итак, теперь вы все видите сами, - заключил Кот. - Думаю, что корпоративщик что-то понял неправильно. Думаю, тот ренегат похитил искусственный интеллект и сейчас использует его против корпорации. Это то, что вы хотели узнать? Вы хотели узнать, что стало с тем искусственным интеллектом.
Додгер почесал кожу возле тройного ряда кибергнезд на левом виске.
- Кто у нас ренегат?
Кот заколебался.
- Давай, кошачий сэр. Не нужно изображать рыбу, чтобы получить дополнительное вознаграждение.
Нахмурившись, Кот тихо пробормотал:
- Я не помню.
- Ах, ты сказал неприятную вещь. Может, начнешь хоть немного доверять?
Отчаяние и страх затопил Додгера. Ответ Кота поставил Додгера в неловкое положение, словно тот утаил важную информацию и готов продать ее подороже. Но Кот говорил правду, настолько, насколько знал сам. Только знал он мало. А без этого слишком много.
- Ты отработал свою цену. Успел продать эту историю кому-то еще?
Кот посмотрел так, словно подобная идея никогда не приходила ему в голову. Молод еще для таких игр в тени, решил Додгер.
- Если об этом больше никто не узнает, я прослежу, чтобы твой счет стал потолще.
- Я уже продал, - лицо Кота приобрело выражение отвращения. - За кого вы меня принимаете?
Зеленый еще.
- Честный вор?
Кот усмехнулся.
- Ну, тогда ладно, - сказал Додгер. - Скажу только, что вознагражу тебя дополнительно, вдруг еще чего узнаешь. Это приемлемо для честного вора, кошачий сэр?
- Думаю, с вами можно иметь дело, эльф, - подмигнул Додгеру Кот и выскочил из виртуального пространства.
Додгер остался, обдумывая услышанное. Затем он тоже ушел, незаметно выскользнув из виртуальной реальности Магической Матрицы. Сейчас он был не в настроении болтать со швейцаром.
Это место было пустынным, почти лишенным жизни. Астральная проекция Сэма могла воспринимать только бледное свечение мхов и лишайников, что ковром покрывали холодную землю. Но иногда он улавливал мимолетные проблески и более сложных форм жизни. Здесь не было никаких признаков человеческого присутствия. Ни его самого, ни того, что могло бы быть им сотворено. И еще здесь было холодно, как на далеком Севере, но даже в короткий летний период эта арктическая местность оставалась необитаема, потому что здесь не было воды.
Сэм завис на краю зоны, которая казалась еще более необитаемой, и лишь отдаленно воспринимал слабую искорку. Знакомую искорку. Сэм стремился к ней.
Прошло немного времени, прежде чем он оказался рядом с белым, пушистым существом, что издали и казалась искоркой. Сэму необязательно было всматриваться в это широкое, темное лицо, окруженное меховой гривой, спрятанное в огромных ладонях, в этот клыкастый рот и красноватого цвета глубокопосаженные глаза, чтобы распознать в нем вендиго. Вернер научился распознавать ауры и точно мог угадать ауру вендиго. Та была слабее, чем когда Сэм видело ее последний раз, но по некоторым признакам он точно знал, что нашел ту, кого искал.
- Дженис.
Съежившаяся фигура не сделала ни одного движения, не подала никакого знака. На мгновение Сэм озадачился. Аура Дженни не была настолько слаба, чтобы она была не в состоянии ответить. Вернера обуял страх, что он поздно пришел. Так или иначе. Но аура Дженни развеивала страхи. Она была еще жива и показывала лишь намек на заплесневелую серость, которую Сэм видел у другого вендиго. Так почему же она не отвечает? Молчаливое горевание было не в ее стиле. Наконец, Сэм понял, ведь он смотрит на нее из астрального режима. Его слова и движения не были видны в реальном мире. Как учила Харт, он перевернул собственное восприятие и проявил свою проекцию в реальном мире, пусть призрачную и слабую, но обычным взглядом увидеть ее было можно.
- Дженис, - снова позвал он, уверенный, что на этот раз его голос будет услышан.
Курган меха пошевелился, вырос, ладони открыли лицо.
- Дженис.
Курган снова пошевелился, глаза открылись, недобро сверкнув в глубоких ямах.
- Я знаю, что ты меня слышишь.
- Какой дурак меня беспокоит? - прорычала Дженни.
Этот рык поразил Сэма. Подсознательно он ожидал услышать тот сестринский голосок, который помнил, но не этот пещерный рев ее изменившегося голоса. В то же время и тональность, и интонация и ворчливая раздражительность была знакома еще с тех времен, когда Дженис приходилось будить по утрам, чтобы успеть в школу. Дженис никогда не любила просыпаться.
