снова далеко не сразу, промучившись от мигрени больше часа. И лишь когда закинулся таблетками, которые принесла медсестра, смог провалиться в такой желанный для этого тела сон.
Открыв глаза в камере, я обнаружил себя лежащим на своей кровати в одиночестве. Сразу закрались подозрения насчёт того, что Криса уже забрали на допрос, а я так и не успел сказать ему коронную фразу. Однако я всё же решил проверить и придвинулся к краю, чтобы заглянуть на кушетку подо мной. Кристэл всё же оказался там, ел, а рядом с ним лежал ещё один пакет с пайком. Видимо, мой.
— Утречка, — улыбнулся я, глядя на рыжика. — Давно проснулся?
— Когда еду стали раздавать, — ответил он, улыбнувшись в ответ. — Вот, это твоё.
Он взял тот самый невскрытый пакет и закинул на мою полку, и я тут же стал его открывать, ведь ужасно хотелось пить, а в пакете находилась желанная коробочка с чем-то вроде чая. Конечно, вода была бы лучше, но я не был уверен, что здесь из крана текла нормально профильтрованная, а отравиться ненароком не хотелось.
— Спасибо. Крис, слушай, я должен тебе сказать кое-что очень серьёзное.
Открыв коробку, я сделал несколько жадных глотков, а после в голос выдохнул. И почему здесь так душно, блин, что аж всё пересохло за ночь? Плохая вентиляция? Свесив ноги с полки, я спрыгнул на пол, после чего потянулся, разминая затёкшие кости. По ощущениям выходило, что пока я бодрствовал в том мире, здесь я вообще не шевелился и не менял положение во сне, из-за чего всё жутко затекало и ныло поутру. Интересно, к этому я тоже смогу привыкнуть со временем?
— И что же? — нахмурился рыжик, даже перестав жевать и внимательно глядя на мою незамысловатую разминку.
— Сейчас.
Размяв плечи, я пару раз наклонился и выгнулся, хватаясь за чужую противоположную полку. Только после этого я всё же уселся рядом с Крисом и стал говорить как можно тише, почти шёпотом, чтобы меня слышал только он:
— Короче, я тут пообщался с информатором Кроуна… Ну, в своей другой жизни. Так вот, он должен будет передать Кроуну здесь, а он — передаст тебе, что у меня у того тела член семь и одна десятая дюйма. Вот.
Бельчонок отпрянул и перевёл на меня изумлённый взгляд, непонимающе моргая, а я старался не рассмеяться во весь голос, чтобы он не подумал, что это прикол.
— Только никому не говори, а то эксперимент потеряет силу, — добавил я, всё же улыбнувшись одним уголком губ.
— Я думал, такие шуточки не в твоём стиле, — всё же выдохнул он и приложил ладонь ко лбу, потирая его. — Не смешно же.
— Так не шутки это. У меня было мало времени, и мне нужно было придумать что-нибудь крайне личное, что нельзя было бы посмотреть в соцсетях или ещё где, короткое, но при этом запоминающееся, — улыбчиво хмыкнул я, доставая из пакета дой-пак с очередным сытным пюре с каким-то вкусом, и снова снизил голос почти до шёпота. — И ты запомни: именно семь и одна десятая.
— Да прекрати ты. С чего тебе это взбрело вообще? — возмутился Крис, чем всё же вызвал у меня смех. Таким милым и обескураженным сейчас выглядел. Но ничего, если Эндрю передаст ему эти слова, ему придётся поверить в то, что я живу две жизни. Главное, чтобы передал, а то буду выглядеть последним придурком.
Я начал неторопливо поглощать свой завтрак, надеясь, что Крис запомнил, и больше не стал развивать эту тему. На самом деле я думал, что его пригласят на разговор достаточно скоро, однако это произошло уже ближе к вечеру.
Весь день мы просто просидели в этой чёртовой камере, умирая от скуки. Все вещи, включая наш единственный гаджет, остались на базе повстанцев, да и их в любом случае отобрали бы при задержании, так что заняться было решительно нечем. День тянулся, как жвачка, я даже где-то в середине снова вырубался. А из-за того, что спал и в том теле, после пробуждения несколько долгих минут не мог собрать мысли в кучу и понять, где и в какой жизни проснулся.
Каждого нашего соседа забирали по очереди и возвращали. Всех, кроме мако, тот так и не вернулся. Возможно, он совершил что-то действительно серьезное, потому его переселили. Или, может даже, сразу отправили в колонию. От подобных мыслей мурашки бегали по коже. Но мы-то ничего особо серьёзного не делали. Ну, кроме подделывания документов и сопротивления при аресте. Блин.
Вечером наконец пришло время Криса. Как я и надеялся, его забрали раньше, чем меня, так что наш эксперимент с фразой всё ещё мог сработать. А вернули его по ощущениям часа через два. Уставшего, напряжённого и мрачного, как грозовая туча.
Увидев его, я сразу же поднялся со своей постели и, дождавшись, когда он опустится на свою кушетку, сел рядом.
— Знаешь, что больше всего меня напрягло в этом допросе? — хмуро начал он, глядя куда-то в пол, сцепив руки в замок.
Я тоже весь напрягся, уже и не зная, что предположить.
— Что же?
Кристэл перевёл на меня тяжёлый взгляд и немного помолчал, прежде чем ответить:
— Что фразу про твой член мне сказал не Кроун. Значит, он передал её кому-то ещё, а тот кто-то — ещё кому-то. Я чуть…
Он явно старался не злиться, а меня внутри уже разбирало от смеха. В воображении ярко рисовалось, как Чарли, а точнее Чарра, передаёт Эндрю коронную фразу, а тот передаёт её кому-то ещё, а тот следующему, и так по цепочке. Даже представить было сложно, что думали те люди о том, почему эту фразу надо кому-то передать. И теперь мне стало интересно, как они все на это реагировали. Учитывая, что работают они на Кроунов, наверняка стояли с каменными лицами и согласно кивали, слушая фразу, а у самих в голове крутилось: «Какого хрена?!».
Не сдержавшись, я всё же рассмеялся, откидываясь спиной на стену, а бельчонок недовольно всплеснул руками:
— И сколько людей теперь знают о твоих размерах?
— Какая разница? — сквозь смех спросил я. — Главное ведь не это. — Покачав головой, я потёр лицо руками, успокаиваясь, и вновь сел ровно, с улыбкой глядя на Криса. — Но теперь-то ты мне веришь? В прошлый раз мы с Кроуном разговаривали при тебе, так что я не мог ему такого сказать. Выходит?..
— И это никак не налезает мне на голову, — растерянно произнёс Крис, отворачиваясь и снова глядя в
