"Вот тебе и раз. - Привычка беречься от наблюдателя, причем способного читать по губам, с бухты-барахты не приобретается".
Но вот кто стал истинной загадкой, так это тот самый человек, одернувший молодняк.
"Араб. - Сто к одному, и к бабке не ходи", - за время мытарств по Франции , да и в германской тюрьме, он достаточно насмотрелся на их светло-оливковые, с довольно редкими бородками, лица и субтильные фигурки. Мало того, соседом по камере оказался иорданец, влетевший на все восемь за шалости с наркотиками. И хотя Гамал клятвенно уверял, что его подставили, Сергей был почти наверняка уверен, рыльце у араба в пушку... Тем не менее, этот факт вовсе не помешал им подружиться. Араб даже занялся воспитанием сокамерника, в шутку предложив принять ислам. Для чего, не жалея сил и времени, рассказывал о преимуществах истинной веры и знакомил с тонкостями уклада.
Короткая фраза араба привлекла внимание. Казалось бы, ну что такого, посмеялись, однако, тут же пресек вольность. Да и выпивали они куда как скромно. Без азарта.
Один из солидных спутников араба тоже обратил внимание на колоритного соседа. Он прислушался к заказу и, ненароком поманив к себе халдея, спросил: - А этого, с драной мордой, чего пустили, если у вас такой контроль?..
Официант подобострастно склонился к нежадному клиенту: - Да это спортсмен, немец. Они на соревнование приехали. По мордобою, обедали у нас, вот и те, тоже все в синяках. Уделали их наши каратисты под ноль. Ну не гнать же?.. А по-русски они ни бельмеса. Пока объяснишь, он всю мебель переколотит. Нам и сказали, пропускать.
- Вот оно как? - удивился совпадению слушатель. - Тогда, конечно. Глянул на немца куда внимательнее. Араб, которому тот перевел фразу официанта, ответил кратко: - Нам шум ни к чему. Скажи своим джигитам. Чтобы не приставали.
"Интересный коленкор, - Сергей прикончил десерт и потянулся. - Времени в запасе много, пусть девчонка спокойно закончит свои дела". От нечего делать, вновь прислушался к беседе, благо, что небольшой оркестр, окончив незнакомую джазовую композицию, ушел на перерыв.
И тут кольнуло слух выломившееся из незнакомой речи слово. - Именно так назывался шалман, в котором оборвались прибыльные поездки шальной проводницы.
Араб пожевал веточку сельдерея: - Передай нашему другу ... Того, что есть, хватит. - Он прервался и опять покосился на молодых сотрапезников.
- Скажи им, пусть закругляются, - приказал он бородачу. - Не стоило их с собой брать. Отправь домой, и распорядись - сидеть тихо. Все
Получив короткий приказ старшего, горластые "казбеки" с явным сожалением поднялись и двинулись к выходу.
"А дисциплинка у ребят на удивление", - отметил с невольным уважением слушатель. - Может, стоит... - не додумал. - К чему это все? Тут своих проблем выше головы, чужих не хватало". Допил ароматный кофе и поманил официанта. Сотню долларов тот принял без звука, отсчитал полторы тысячи рублей сдачи, склонился в поклоне.
- Данке, - положил немец на стол сторублевую купюру.
Короткая прогулка по ночному городу, и вот уже вход в гостиницу. Взгляд на окна номера озадачил: - "Странно, а почему темно?"
Поднялся на второй этаж и стукнул в дверь. - Увы, тишина. Надежды, что девчонка, утомленная переживаниями от просмотра, заснула, развеялись после быстрого осмотра. Никого. "Впрочем, этого и следовало ожидать. - Ильин присел на мягкий диван и задумался. - Себе-то зачем врать, ты ведь втайне этого и хотел. Иначе не стал бы уходить. Может и к лучшему... Зачем мне эти проблемы. Завтра соберу вещички и адье". И тут увидел лежащую на столе кассету.
Резко выдохнул, поднялся из удобного кресла и включил телевизор.
Аппарат проглотил коробку и тихонько заурчал. Проскочила на экране рябь стертого участка, и вдруг возникло изображение.
Снятая откуда-то из угла картинка оставляла желать лучшего. "Впрочем, нам постановка ни к чему", - согласился зритель, закуривая.
"Посмотрим, какой такой Сухов", - вгляделся в происходящее. Впрочем, пока ничего этакого в комнате не происходило. Сидели за низеньким столиком два человека, вели светскую, или не очень, по крайней мере, вполне деловую беседу. Только вот один из них был никто иной, как сам полковник Сорокин. Тезка великого поэта, в хорошем двубортном костюме, по-хозяйски развалился в знакомом кресле. А вот его собеседника видно было плохо. Только кусок ноги в темной обуви и плечо. Голова, повернутая в три четверти, появлялась только на миг и то, когда тот либо поворачивался, либо ставил на столик чашку с чем-то темным, возможно, кофе.
Беседа, очевидно, начатая еще в другой комнате, продолжалась.
- Вы уверены, что здесь чисто? - поинтересовался неизвестный.
Полковник криво усмехнулся: - Квартира моего агента, никчемный человечек. Тем более, сидит вот на таком крючке, - он развел руками, - так что... вполне.
- Крючок - это конечно... - невнятно отозвался голос. - Вам виднее. Рискуем мы, в принципе, несоразмерно. Итак, что с фирмой Кротова? Они выполнили свое, пора и честь знать.
Сорокин махнул расслабленной ладонью: - Я сказал, значит, все будет в порядке. С Кротом пока ничего не поделать, он владелец. Мы убрали его предшественника, но этот хитрюга, похоже, сообразил, откуда ветер, и подстраховался, нужно его немного... - полковник щелкнул пальцами. - Вот оно, с этой службой уже слово подобрать не получается, только жаргон, - он помолчал. - Скажем так, спровоцировать. Пусть подставится, и тогда возьмем голыми руками... - Звякнул чуть слышно сигнал у входной двери. Сорокин прислушался: - Кто бы это мог быть? Гоша? Я ведь сказал ему, чтобы не раньше восьми...
Собеседники поднялись. На экране осталось изображение интерьера. Негромкий шум вдалеке и голоса. Несколько минут, и картинка сменилась рябью.
"Ну что ж, все в цвет. Что и следовало доказать, - зевнул и двинулся в спальню.
-Все это, конечно, хорошо, только что мне с того знания? - уже засыпая, пробормотал Ильин.
"Утро красит нежным светом стены древнего кремля", - для Сергея эта песня связана с ноябрьскими праздниками. С праздником вообще. Ожиданием, веселым оживлением в доме, запахами готовки и застольем.
Проснулся с ощущением, что побывал в детстве. Потянулся, пробормотал уже вслух задорный припев.
"Видно, старею? - вздохнул он. - Неужели пора? Да нет, пока еще ничего, поскрипим, - крутанул разминочную "ката", умылся, натянул милитаристскую одежку. - Все хорошо, однако, нужно и честь знать. Гражданин Бурый, по любому, должен исчезнуть".
Проверил военный билет, командировочное предписание, а вот документы на имя неведомого новгородца отложил в сторону: "Ни к чему. Свои скоро будут".
"Министерство обороны вернуло человека туда, откуда взяло почти четверть века назад, готовым пенсионером. Хотя, вру, до пенсии всего чуть- чуть, не дотянул".
Быстро собрался, неодобрительно глянул на седоватый ежик, отразившийся в зеркале прихожей, и шагнул за порог: "Пора. Труба зовет".
Уже стоя возле администратора, глянул в сторону развесистой, обязательной для любой гостиницы, пальмы, создающей неповторимо тоскливое настроение безликого официоза.
"Опа, явление", - забрал сдачу и неторопливо приблизился к стоящему под деревом креслу: - Сударыня, вам не кажется, что спать в постели все-таки удобнее, чем здесь?
Рита приоткрыла глаз: - А, вы?.. Я уже вовсе ушла, а потом почему-то решила вернуться. Не знаю... В последний момент. А наверх подниматься не стала, села здесь.
- Бывает, - Сергей опустился на диванчик. - Ну и какие у вас планы?
Она пожала плечами: - Не знаю. Думала...
- Короче, стоит перекусить, заодно и поговорим. Обсудим, - легко поднялся и подхватил ее сумку.
- Погоди, отнесу в номер, все равно оплатил до вечера, и сходим в ресторан, позавтракаем. А то - пошли вместе?
Она помотала головой: - Не хочу. Там все... И не хочу.
"Ох, уж эти мне дети... - Ильин пожал плечами. - Комплексы, что ли? Хотя, у каждого свои тараканы. Его напарник, к примеру, никогда не работал с того ствола, который использовал на прошлом задании. Делал все возможное, чтобы отвертеться от надежного, пристрелянного оружия, и получить у недоумевающих оружейников другой. Придумывал всевозможные доводы, лишь бы сменить его. Казалось бы, зачем, непонятно, морока с оформлением и так далее, но когда Сергей ненароком спросил его о причине, он, чуть стесняясь, пробурчал о плохой примете. Стрелок от бога, прошедший Крым и окрестности, а вот на тебе".
Оставил вещички и торопливо спустился вниз. Однако, еще не повернув из коридора, ведущего к фойе, бросил взгляд в громадное зеркальное стекло, отражающее просторный зал.
Рита по-прежнему сидела в кресле, однако, сейчас рядом с ней стоял габаритный товарищ весьма своеобразной наружности. Соответствовал образу и наряд. Матерая, с множеством замков и карманов, кожаная куртка, бритый затылок, спортивные штаны, самого что ни на есть бандитского вида, и толстенная, самоварного золота, цепь на шее.
