Асанте призадумалась. Приключение началось, а она в нем не участвует! Непорядок. Как же быть?… Опять бежать из дома? Но тогда она не сможет принять участие в расследовании, да и находится в бегах удовольствие ниже среднего. А если воплотить отцовскую угрозу в жизнь и самой записаться в ДД?
Асанте улыбнулась своим мыслям. Весь день она была послушна, вежлива. А ночью, ближе к рассвету она уже скакала в направлении Брюгге со своим любимым луком за спиной.
Гауптман Шрейбе пережил тяжелый день, полный общения с хитрой южанкой. Если утром ему удавалось удачно защищаться от просьб надоедливой девушки работой по расследованию ограбления фургона налоговой полиции, то после обеда, в результате длительной осады он сдал почти все свои позиции, а к ужину окончательно капитулировал.
Скрипя сердцем и позвякивая лишним десятком золотых в кармане, он подписал Асанте удостоверение внештатного сотрудника Тайной Государственной Полиции, приказ о ее направлении в поместье фон Краузе и патент фанен-юнкера «Дворянской Добродетели».
Вечер и большую часть ночи она провела в единственном в Брюгге игорном доме. На ее счастье магическая защита там была весьма хлипкой, и девушке удалось вернуть деньги, потраченные на взятку и покупку формы, с лихвой.
Чрезвычайно довольная собой Асанте вернулась в поместье отца ближе к обеду следующего дня. Ей предстоял серьезный разговор. В прочем, ее папенька легкомысленных разговоров не признавал в принципе. Хименес встретил ее в гостиной.
— Ты где была?! Опять шлялась по кабакам и обыгрывала в карты честных людей?
— Да какие же они честные? Карты краплёные, кости со смещенным центром…
— Опять за старое взялась?! — зарычал Хименес и остолбенел, когда Асанте скинула плащ. Он увидел черный камзол с серебристым кантом, дубовым венком на рукаве и рунами Дагаз.
— Нет, отец мой, за новое!
— Я тебе сказал, что ты должна сидеть дома, ждать пока я найду тебе жениха, иначе ты закончишь жизнь старой девой!
— Ну уж точно не девой, — хихикнула Асанте.
— Лишу наследства!
— Ничего, дохода с земель покойного дона Норьего мне хватит.
— Ах ты!.. — слова у Хименеса закончились, и он отвесил дочери пощечину. Его рука, не встретив сопротивления, прошла сквозь иллюзию.
— Папенька, не стоит поднимать руку на члена корпуса «Дворянской Добродетели» и действительного сотрудника тайной полиции. Закон против, — раздался голос за его спиной.
— Ты мне еще про законы будешь вспоминать! Аферистка! — Хименес резко развернулся к дочери.
— Буду, папенька, раз уж он, в кое-то веки, на моей стороне. — Асанте мило улыбнулась. — Я пойду, распоряжусь слугам собрать мои вещи. Я переезжаю в поместье господина Краузе, он еще этого не знает, но, несомненно, будет мне рад! — сказала девушка и выпорхнула за дверь.
Пышущий яростью отец остался в гостиной один. Трясущимися от гнева руками он налил себе полстакана кальвадоса и выпил залпом. Через окно было видно, как слуги выносят те немногочисленные вещи, которые Асанте посчитала необходимым забрать, и грузят их в коляску. Его злоба постепенно кристаллизовалась в идею. Петер специально разыграл перед ними эту комедию, чтобы соблазнить его дочь!
— Я убью этого Краузе. — прошипел он себе под нос. Дуэль? Нет, драться с человеком, который рвет демонов на части без боевых артефактов, смерти подобно. Надо поискать подходящих исполнителей.
* * *
На следующий день после визита дона Вильянуэвы сразу после завтрака я выехал по направлению к поселению тиерменшен. Я решил начать расследования с самого начала, и лично осмотреть место, откуда начали свой путь напавшие на меня маги. Орели заверила меня, что благодаря своему феноменальному нюху ее отец сможет взять след даже спустя несколько дней, тем более что дождей давно не было. Компанию мне составил лейтенант Карл Морсер, та парочка жандармских магов, которую гауптман оставил для моей охраны, и сама бистаа в качестве проводника.
Мы резвой рысью двинулись по направлению к предгорьям. Орели на удивление хорошо держалась в седле. Маги без особого энтузиазма плелись в хвосте нашей колонны. Мы проехали один из моих хуторов и свернули с дороги на узкую, но явно часто используемую тропинку, ведущую через берёзовый лес. Похоже, мои крепостные уже давно и активно торговали со зверолюдьми. И куда только инквизиция смотрела все эти годы, спрашивается?
Когда березняк закончился, я чуть притормозил коня и позволил Карлу поравняться со мной.
— Вам понравилась Асанте, Карл?
— Довольно милая девушка. И выглядит так… — лейтенант немного замялся, выбирая определение, — по-домашнему.
— Карл, вы не думали о женитьбе? — спросил я его, с трудом сдерживая улыбку. Одно удовольствие было посмотреть на его покрасневшие уши.
— Н-нет, господин оберст, — смущенно ответил Карл.
— Карл, я же просил вас оставить эти церемонии. А вы подумайте. И идите, сватайтесь! Дон с радостью пристроит ее хоть в какие-то руки.
— Но нельзя же так, без любви, — попытался возразить мне Карл. В ответ я только снисходительно посмотрел на него. — Да и я не смогу содержать ее достойно!
Вот тут уж я расхохотался.
— Вы плохо знаете фрекен Асанте! Это кто кого содержать будет! Если рядом будет хотя бы один игорный дом, то однозначно она вас.
Тропинка опять завела нас в лес, и я слегка пришпорил лошадь, обгоняя лейтенанта. За моей спиной он что-то пытался невнятно бормотать про мужскую гордость и место женщины в семье.
В полдень мы перекусили у родника и двинулись дальше.
Поселение тиерменш располагалось на краю оврага, по которому протекала узкая, метров пять-шесть, не больше, речушка. Назвать это деревней у меня язык не поворачивался. Когда мы, столичные жители, говорим слово «деревня», то перед внутренним взором встает вид аккуратных выбеленных домиков с покрашенными темно-коричневым балками. Крыши, покрытые черепицей. Золотые поля, разделенные невысокими каменными изгородями, тучные коровы на зеленых лугах и прочие пасторальные прелести, ставшие такими популярными в последние годы среди художников.
Так вот, забудьте этот милый образ! Тиерменш жили в землянках, вырытых прямо посреди леса. Если бы не Орели, мы бы вполне могли пройти насквозь через поселение и не заметить его. На невысокие крытые дерном холмики крыш я даже не обратил внимания. Лишь пара строений была сложена из необработанных бревен. Потрясающая беднота и убожество.
Мы остановились в центре, и бистаа, увидевшие Орели, начали постепенно вылезать из своих нор. Мэрэн узнал меня сразу и поклонился.
— Привет, вождь.
— Здравствуйте, господин Петер.
— Твоя дочь сказала, что ты можешь проводить меня к месту появления тех бандитов.
— Да, господин. Мы на это проклятое место вчера наткнулись по указке шамана. Я провожу, до вечера обернемся, только лошадей оставить придется, не пройдут они по чащобе.
Я спрыгнул с коня и остальные последовали моему примеру. Тиерменшен неумело расседлали лошадей и повели их на водопой. Мы же последовали вслед за Мэрэном. За два часа пути по буреломам и чащобам я успел проклясть свою инициативу. Хорошо еще, что была весна, и не успели появиться комары.
На место появления «гостей» мы вышли внезапно. Деревья и кустарник закончились, словно их отрезало гигантское лезвие. Я присвистнул от удивления. Казалось, что кто-то взял гигантскую фрезу и вырезал идеально ровный цилиндр в лесе.
На земле лежала идеально круглая монолитная каменная плита. Ветви деревьев были отсечены четко по ее границе. Я присел на колени и посмотрел на корень сосны. Хотя на срезе выступили капли смолы, но было видно, что он идеально ровный.
— Мда… — высказал за всех нас один из жандармских магов, почесывая затылок.
В общем-то, я бы не мог сказать большего. От концентрации волшебства в этом месте пощипывало кожу. И это явно не было ни обычное заклинание стратегического телепорта, ни изощренная эльфийская «тропа древа». Но и некромантской или демонической магией тут не пахло тоже. Я навскидку прикинул, сколько бы маны потребовалось, чтобы переместить такую каменную махину, хотя бы на сотню лиг и понял, что на это ушло бы половина стратегических запасов рейхсвера. Но даже в этом случае не было бы такого остаточного магического фона! Похоже, моя идея насчет «Гостей в нашем мире» получила очередное косвенное подтверждение. Я достал из кармана свою записную книжку с заклинаниями и открыл ее странице с «Великим прозрением Фендела». Уникальным заклинанием школы прорицания, направленным не на будущее, а на прошлое. Оно позволяло примерно показать, какое волшебство использовалось вокруг заклинателя в течение последних пяти дней, а также некоторые эмоционально насыщенные события.
Я присел на колени и, поминутно сверяясь со своими записями, начал чертить на камне руны. Орели и Карл с интересом следили за моими действиями.
