прошло, как сначала мои соратники, потом — снага, а спустя время — и вся толпа, находясь в изрядном подпитии и заряженная на хорошую драку, продвигалась вперед по Проспекту, орала и завывала на все лады, приплясывая и потрясая оружием:
— Я КРОКОДИЛ, КРОКОЖУ И-И-И-И-И БУДУ КРОКОДИТЬ!!! — эти гады еще и такт отбивали, кто во что горазд.
Орда, как есть — Орда!
Буржуйчиков подвел индивидуализм. Каждый из них надеялся отсидеться под защитой пулеметов и крепких стен, никто не думал помогать соседям. Бизнес есть бизнес — если кто-то придушит конкурента, можно будет потом пожалеть бедолагу и предложить выкупить дело, но впрягаться прямо сейчас, рискнуть жизнью и имуществом… Не-е-ет, фигушки, пусть сам разбирается. Все ведь надеются, что пронесет именно его и беда обойдет стороной?
Не обходила. Те самые «плети», о которых говорил Хурджин, сдергивали стрелков с крыш, пули вязли в мутном черном тумане, заполоняющем улицы, ворота и калитки слетали с петель под яростными ударами. Этим миром правила магия и те, кто ей владел. Здесь знаменитая фраза «винтовка рождает власть» звучала совсем по-другому. Власть рождала магия! Темные адепты действовали планомерно: вламывались в каждую дверь — квартал за кварталом и стращали местных, принуждая принять новых хозяев.
А негаторы, которые это преимущество минимизировали, всё еще оставались слишком дорогой и опасной штукой, такие сверхъестественные технологии находились под контролем государственных структур, обыватели ими не располагали… Был еще один невнятный урукский резчик-полукровка со своими самопальными татуировочками, но по большому счету дела это не меняло. Так или иначе — против отряда воинов-магов местные оказались бессильны. Одно дело — бездумная и кровожадная Хтонь, другое — злой и изощренный разум, вооруженный по последнему слову техномагии.
— …и буду крокодить!!! — продолжали бесноваться мои соратники.
А потом замолкли.
Неизвестные фигуры — целый десяток! — вышли прямо на середину Проспекта. За их спинами клубилась Тьма, черная даже на фоне ночного неба, руки продолжались чем-то вроде змеиных хвостов, зловещих, трепещущих, извивающихся, будто сотканных из мрака. Волосы этих таинственных парней и девушек развевались под порывами ветра, полы кожаных плащей напоминали демонические крылья, сапоги на ногах были заляпаны кровью… Выглядели они молодо, хотя глаза их вполне могли подойти старым сумасшедшим дедам и бабкам. Дикие, мутные, как будто подернутые темной пеленой… Точно — это наши клиенты. Мои ноздри уловили те самые эманации смерти, что я ощутил в отеле «Семирамида», находясь рядом с Клавдием Ермоловым. Краем глаза я заметил — Шерочка с Машерочкой и Хурджин тоже морщат носы. Значит — не показалось.
— КТО ВЫ ТАКИЕ И ПО КАКОМУ ПРАВУ ВМЕШИВАЕТЕСЬ В ДЕЛА ВЕЛИКОГО КЛАНА ЕРМОЛОВЫХ? — раздался жуткий потусторонний голос. — КЛАН ЗДЕСЬ КАРАЕТ НЕПОКОРНЫХ ВАССАЛОВ СВОИХ!
Вот же сука! Какие, к черту, вассалы в Хтони? Тут-то он и попался, тупой аристократический засранец, кем бы он ни был! Гонит, как есть гонит, и он это знает, и я это знаю, и все это знают. Такое гонево на Маяке не приветствуется, а на Проспекте за подобные базары обычно морду разбивают.
— Эй, челядь! — я шагнул вперед. — Иди рассказывай эти сказки в свою юридику! Здесь нет вассалов и нет господ, чудища жрут всех с одинаковым аппетитом!
Народ за моей спиной одобрительно загудел.
— А ты кто будешь, смерд? — плети в руках темноволосого бледного парня (похоже — главного) взмыли в воздух и заплясали как кобры, повинующиеся дудке факира. Их длина и толщина постоянно менялась. — А-а-а, да ты грязный ублюдок! Как смеешь ты…
— Ой, да пошли вы нахрен! — внезапно осознал ситуацию я и повернулся к своим. — Да что с ними разговаривать? Погнали, убьем их да и всё!
И потянул из-за спины кард, ускоряясь с каждым шагом и постепенно переходя на бег. За мной грохотали подошвами по асфальту Шерочка с Машерочкой, пыхтел Хуеморген, матерились снага, легко бежал Витенька и топотал Хурджин. Основная толпа по уговору должна была подождать, пока мы не вступим в ближний бой — а потом уже навалиться. У них-то не было никаких негаторов, даже самопальных татуировочных!
Плети из рук десятка темных ринулись в нашу сторону. И я просто кожей почувствовал, как начинают отставать мои спутники, замедляя бег. Ну да, черт побери, даже с волшебной татуировочкой на руке зверски неуютно, когда тебя собирается прикончить злой волшебник! Тут нужно понимать: магия в этом мире была в порядке вещей, местные прекрасно знали как это работает, и атака темными плетьми воспринималась ими примерно так, как если бы в кого-то из людей со старушки-Земли пальнули из нескольких гранатометов сразу! Страшно до чертиков!
Им страшно, не мне. И не Шерочке с Машерочкой. Мы — уруки, нам до лампочки.
— Лок-трк огар!!! — кричали девчата, а я ничего не кричал, я ускорился до предела, в несколько прыжков сблизился с врагами и, хорошенько размахнувшись кардом, сходу отрубил голову темноволосому парню.
Волосатая голова летела, кувыркалась в воздухе с очень удивленным выражением лица, и брызгалась кровью во все стороны. Туловище ляпнулось сначала на колени, а потом просто рухнуло на асфальт. А я уже пнул ногой какую-то жутко накрашенную бабенку, подставляя ее под удар кромки щита Шерочки, потом развернулся — и секанул по ноге лысого парня, перехватил кард обеими руками — и раскроил ему череп одним мощным ударом. Темная плеть лизнула по моей груди, мигнула золотом татуировка — и вражье колдовство отдернулось, как будто обожженное.
— Мрут, суки! — заорал Хуеморген. — Мрут!
Витенька принялся палить из пистолетов залпами, остальные наши навалились на темных всей Ордой, и принялись месить самым некультурным образом, а Кузя, засранец, бегал по ближайшей крыше и орал:
— Я заснял, я заснял!
* * *
На самом деле Проспект понес серьезные потери в уличных боях и прочесывании кварталов. Не меньше трех десятков было убито и полсотни — ранено за последний час.
Воодушевленные первыми легкими победами, одержанными благодаря негаторам и внезапности, вооруженные люди и нелюди бросались в опрометчивые атаки, вступали в перестрелки и рукопашные схватки — и гибли от темного колдовства. Мы с ордынскими не могли прикрыть всех, точно так же как и ограниченный радиус действия полицейских артефактов не мог обеспечить защитой каждого из отрядов Щербатого и Евгеньича. Я даже подумал, что несколько групп из наиболее опытных и экипированных бойцов действовали бы более эффективно, но после того, как один из двух негаторов Щербатого был продавлен совместными усилиями дюжины темных, и лопнул, взорвавшись тысячей осколков и искалечив пару десятков снага — бросил судить о
