конструкции и покинули здание до того, как оно обрушилось.
Он покачал головой, глядя на двух мужчин.
- Несомненно, если бы я приказал провести достаточно тщательное расследование, мои люди нашли бы какие-либо доказательства вашей причастности к побегу сенатора и прискорбной кончине моего информатора. Бывшие обитатели рухнувших инсул-пятиэтажек, несомненно, достаточно скоро всплывут на поверхность, потратив все деньги, которые им дали в обмен на их отсутствие, и, по видимому, квартал был разрушен теми же инженерами, которые прорыли туннель, о котором идет речь, чтобы скрыть его присутствие. Если бы я приказал разобрать этот разрушенный жилой дом по частям, я подозреваю, что мои люди вполне могли бы найти остатки этого туннеля, проследив от парикмахерской прямо к дому, принадлежащего центуриону Корву. Далее, если бы я приказал флоту в Мезии выйти в море с приказом провести капитальную проверку и обыскать все корабли, покинувшие Остию за последний день, я подозреваю, что и сенатора, и домовладельца вернулись бы в Рим, ожидать своего окончательного наказания в течение одного или двух дней.. И если бы я приказал пытать тебя, трибун, или тебя, центурион, или, что еще лучше,твоих, несомненно, ни в чем не повинных жену и ребенка, я ожидаю, что весь ваш хитроумный маленький обман был бы раскрыт с поразительной быстротой.
Он откинулся на спинку стула, в тишине ожидая ответа.
- И в чем же причина, по которой нас не пытают в этот самый момент...? - спросил Марк
Распорядитель кивнул.
- Я так и думал, что это может вызвать у тебя каких-нибудь вопросы, Валерий Аквила. Причина, по которой тебя не пытают за прозрачные интриги твоего трибун — пока — двоякая. Во-первых, я благодарен за жестокую эффективность, с которой ты лично провел серию сильно запоздалых казней от моего имени. Ножи Императора были помехой, ожидавшей своего часа, имевшие много нежелательных сторонников и слишком надежно стоявшие на своих позициях для любого другого решения, учитывая необходимость сохранения их деятельности в строгом секрете, в том числе и грабительской. И, чтобы быть откровенным с вами, смерть Эксцингуса - это не более чем развязывание еще одного узла, который в противном случае потребовал бы внимания мужчин, стоящих вокруг вас. Итак, позволь мне изменить твой вопрос, центурион, поскольку ты наконец обрел голос. Как ты думаешь, почему я не приказал своим людям перерезать вам глотки и сбросить в городскую канализацию?
Марк покачал головой в мрачном изумлении.
- Это достаточно легко понять. Менее чем за месяц мы сыграли важную роль в смерти единственного человека, который стоял на пути вашего абсолютного захвата власти, уничтожили клику убийц, созданную префектом, но которые все еще были в некоторой степени лояльны самому императору, и открыли вам путь заменить их вашими собственными людьми. Мы вам оказались полезны, я прав, распорядитель?
Клеандр кивнул.
- Совершенно верно. Ты находчивый, хитрый, и, надо сказать, ты гораздо более прямолинейно подходишь ко всему, что встает у тебя на пути, чем большинство моих людей. Но, как говорил мне мой отец, мужчине нужно быть осторожным в своих желаниях, учитывая, что желания редко исполняются именно так, как мы надеемся. Ты вернулся сюда с целью уничтожить людей, убивших твою семью, освободить свою совесть от невыносимого давления своей оскорбленной чести, но доволен ли ты конечным результатом?
Он снова обратил свое внимание на Скавра.
- Ты оставляешь мне только две альтернативы, трибун, учитывая, что я могу стать не единственным человеком, у которого хватит ума связать события последних нескольких дней и прийти к точно таким же выводам. Или я могу возложить на тебя защиту государства и сделать частью организации, которая управляет Империей для правителя, который, если быть предельно честным с вами обоими, гораздо больше заинтересован в содержимом своей постели, чем в непрекращающихся требованиях управления сотней миллионов человек… Или я могу раскрыть твой заговор с целью убийства имперских чиновников и помощи известному предателю уклониться от правосудия, с неизбежным результатом, что ты, все твои офицеры и их семьи понесут всю тяжесть императорского правосудия. Что ты скажешь по этому поводу?
Скавр поджал губы, глядя на распорядителя твердым взглядом.
- Если бы это был мой личный выбор, я бы испытал искушение пойти трудным путем.
Клеандр кивнул.
- Я вижу это по твоим глазам. Но это не просто твой выбор, не так ли, Рутилий Скавр? И хотя у тебя, по-видимому, нет семьи, но все еще есть попечитель, чье положение в римском обществе могло бы быть более чем незначительным, если бы я счел своим долгом поинтересоваться его делами.
- Нет, я не могу вам ничего сказать, - трибун пожал плечами, - не узнав, чего вы от нас хотите, распорядитель! Но думаю, что твердо могу сказать за своих офицеров, что мы не будем участвовать ни в каком “конфискационном правосудии”.
Распорядитель криво улыбнулся.
- О нет, я не это имел в виду, у меня есть кое-что, что гораздо лучше подходит для ваших организаторских способностей. - Он протянул руку своему секретарю за парой свитков. – Вот, взгляните!
Скавр взял их, открыл первый и некоторое время смотрел на него, прежде чем поднять глаза в искреннем изумлении.
- Легат?
Клеандр ухмыльнулся ему.
- Я бы предположил, что это странное чувство, когда невыполнимая цель твоей жизни предлагается тебе в качестве альтернативы казни, причем человеком, к которому ты не испытываешь ничего, кроме презрения? А что в другом свитке? - Он подождал, пока Скавр развернет его и прочтет второй приказ, ухмыльнувшись взгляду, которым трибун наградила его после минутного ознакомления с содержанием. - И я думаю, что несколько беспокойной жизни твоего молодого коллеги, скрывающегося от преступлений своего отца, следует придать более существенную форму. Поэтому
