— А номер вашего личного трэка?
— Да мало ли хакерского жулья на свете? — жестко парировал Хиллари и первым прервал связь. Предстояло еще поговорить с дежурным по сетевому поиску и поделиться проблемой с Сидом. А после этого расслабиться и впасть в нирвану.
* * *
«КОРПУС СЭЙСИДОВ, 72-я бригада. 3-я станция связи. 2-й технический склад» — такая скучная табличка украшала КПП у ворот в бесконечной высокой стене цвета пепла; другая точно такая же стена тянулась вдоль противоположной стороны проезда, носившего название под стать однообразному пейзажу — 11-я Заводская линия. За стенами заборов, украшенных поверху колючей проволокой на кронштейнах и отростками систем сигнализации, похожими на черные поганки, высились слепые корпуса, иногда шершаво-серые, порой — стеклянно-матовые. Местами в небо поднимались струйки пара, кое-где торчали стержни тонких труб, сочившихся прозрачно-желтым или сизым дымом. И шум — вечный, глухой, неживой шум механической работы. Здесь, на северо-востоке Басстауна, неподалеку от границы Города, сэйсидам было легко базироваться — 11-я Заводская предназначалась для перевозок, и людские следы на запыленных узких тротуарах были редкими, как на поверхности планет, лишенных атмосферы. А недавний ливень смыл даже эти оттиски подошв.
Здание станции связи и склада внешне от прочих отличали мачтовые и дисковые антенны на крыше, а внутренне — состав персонала. Здесь было пять человек, тридцать два андроида и двенадцать киборгов, не считая автоматов — грузчиков и охранников. Люди в работу киберов не вмешивались — они отдавали приказы и изредка, для проформы, проверяли их выполнение.
Поэтому никто не полюбопытствовал, куда уехала большая фура и с каким грузом вернулась. Киберам смело можно доверять и управление машиной, и прием заявок из бригады, и оформление путевок, и учет расхода топлива — все-все. Особенно если координатор — проверенный, бывалый киборг Индекс.
Индекс распорядился содрать с фургона «Архилук» краску и перекрасить его заново, оборудовать в подземном этаже камеру для временного размещения человека и получить со склада четыре форменных комбеза для киборгов. Все распоряжения он отдал по радару; люди их не слышали.
Сон Фердинанда продолжался. Это был сон без выхода, сон с погружением в шахту без дна — вниз, вниз, мимо неясных гремящих конструкций, мимо слабо мерцающих ламп, выхватывающих из тьмы медленно и зловеще вращающиеся колеса, змеиное поблескивание тросов, решетки, коленчатые изгибы труб… Из полусна мучительного и отчаянного одиночества, из полубреда с его невыносимым чувством собственной ненужности, напрасности своей жизни Фердинанд вошел в полный, всеохватный бред, где рушились остатки связей между сознанием и миром, а окружающее превращалось в вязкий водоворот хаотических инфернальных видений. В стенах квартиры, еле-еле защищавшей его от наступающего ужаса, звучали оглушительные выстрелы, сливаясь в трескучий грохот, — это ад ворвался в дом!.. Он падал из окна в объятиях киборга и уже видел себя расплющенным силой удара по мостовой. Рывок! Сердце прыгнуло вверх, к горлу, но это еще не смерть; ноги коснулись земли. Его тащили, как котенка; его швыряло из стороны в сторону на поворотах, потом… мотор стих. Но машина двигалась! И что тяжелей всего — молчание. Похитители не говорили ни слова. На лицах у них — ни гримас, ни улыбок, ни следа чувств. Насколько радостно и сладко было видеть живую мимику дочек Чары, настолько страшно — эти застывшие маски. Он не мог заставить себя с ними говорить. Казалось, вымолви он хоть междометие — и свет померкнет, пол провалится и его крик погаснет в немой тьме.
Вот он — Новый Мир, мир проклятия Аскета. Все сбывается, что было сказано. Остро хотелось вырваться отсюда, выскочить наружу — но руки онемели, ноги не повиновались, язык присох к стиснутым зубам. Можно ли переждать, перетерпеть этот сон-явь? Нет, нет, нет… Только молчать, только беречь себя, ту малость, что еще жива внутри, — о боже, как ничтожно мало от него осталось!..
Но с каждым шагом, с каждым вдохом оставалось все меньше того, что могло сопротивляться потоку безумия, размывающему мозг. Тоньше радужной пленки мыльного пузыря была грань, отделяющая Фердинанда от бессмысленного исступления… или коллапса сознания и превращения в человекоподобную вещь.
Черно-синие комбинезоны. Это сэйсиды, все-таки сэйсиды. Хуже того — сэйсидские киборги. Ведут вниз. Темно. Это помещение не для людей. Здесь все молчат, звук голоса здесь будет глуп и жалок — и никто не ответит.
Взяли за руку — «Стой». Открылась дверь. Лучше б не открывалась!.. В глухой кабине — шкафы аппаратуры, провода; какой-то оборотень, принявший обличие атлетически сложенного блондина, обнажен по пояс. Ни теплая ласковость глаз, ни улыбка не обманут — кабель уходит во вскрытый живот, другой — под ключицу, третий — в шею сбоку. Под скульптурным рельефом брюшных мышц видны броневые пластины, гнездо порта с откинутой заслонкой.
— ЕСТЬ РАЗГОВОР, БЛИЗНЕЦ-ПЕРВЫЙ.
— О'К, ИНДЕКС. Я ОТБЛОКИРОВАН ОТ СВЯЗИ, ГОВОРИ.
— ВКЛЮЧИ В РЕЖИМ КОНТРОЛЬ ПЕРЕГОВОРОВ «ОМЕГИ» И ШТАБА А'РАЙХАЛА. ТЕМА — КОНРАД СТЮАРТ, ФЕРДИНАНД. ОТСЛЕДИ ВСЕ КОНТАКТЫ ПО ТЕМЕ И РАСШИРЬ КОНТРОЛЬ НА НИХ.
Тайные тюрьмы сэйсидов… теперь ты убедился в том, что они существуют. Отсюда живым не выйдешь. Сэйсиды сами, вне закона, расправляются с повстанцами, партизанами, людьми Партии. И никаких следов, и никаких свидетелей. Похищения доверены киборгам, а киборги неподсудны.
Фердинанд запутался в подземных коридорах сразу, как вошел. Повороты, двери, темные проходы. Улыбчивый блондин висит на проводах. Ракообразный автомат с клешнями. Синий свет потусторонних ламп. Он перешагнул в иное измерение — и оно втянуло его, как утроба монстра.
Еще одна дверь — которая по счету?.. Пустая камера без окон. Губчатый матрас. Тумба санузла. Блок умывальника с пленкой зеркала.
Его подтолкнули — «Вперед!». Дверь закрылась за спиной.
Добро пожаловать в преисподнюю, Фердинанд. Сядь и постарайся не думать. Ах, ты не можешь… разучился. И правильно сделал, иначе бы тебе пришлось вернуться к мыслям, которые тебя терзали дома. Теперь тебе гораздо легче. Тебя нет. Тебе оказали услугу — вырвали из постылой жизни и опустили в смерть. Неважно, что ты пока дышишь и сердце бьется, — а может, и это тебе кажется, а?.. Только шевельнись — войдут членистоногие и всунут тебе кабель в голову, чтоб ты не вздумал убежать в себя, закрыв глаза и уши. Уйди внутрь — там будет то же самое: молчаливая стража, мертвенный синий свет, писк сигналов коммутатора и шаги, шаги за дверью… это идут за тобой, Фердинанд… ты не проснешься… не успеешь…
Он вскочил, готовый закричать, — вошел детектив Рудольф Гарделла, тоже в черно-синей форме, с подносом, на котором — банка воды и тарелки-корытца с едой.
— Вам надо подкрепиться.
Фердинанд замотал головой: «Не хочу!». Слышать слова и понимать, что их синтезирует из цифровых сигналов кибер-мозг, а произносит аудиосистема, — сейчас это было невыносимо.
Этикет всматривался в него — конечно, он не из Партии и уж тем более не боевик. Куда ему!.. Этикет видел и допрашивал партийцев — можно было не соглашаться с их убеждениями, но в упорстве им не откажешь. А этот — сломлен; он был не готов к такому испытанию — комнатный человек, все достижения и подвиги которого — мираж компьютерной игры. По тому, как он вел себя в квартире, было ясно, что Конрад Стюарт взвинчен уже почти до срыва; он пытался противостоять — но его хватило ненадолго. Сомнительно, чтоб он руководил воюющей «семьей» и разрабатывал все акции, — на роль специалиста-партизана он не годен. Скорей всего, он потерял контроль над куклами — вместе с надеждой что-либо изменить или исправить… Но состояние, в которое он впал, — угрожающее. Душевный паралич, судорожное сжатие; от него нельзя будет добиться ничего не потому, что он упрям, а потому, что он не может говорить и даже связно думать.
— Кто… — выдавил Фердинанд через силу; слова давались с трудом, будто он проталкивал их сквозь непослушные губы. — За что… Почему меня арестовали?..
— Вы не арестованы, — мирно ответил Этикет. — Мы вынуждены были спрятать вас. Здесь вы в безопасности.
— За что?.. — вопрос повторился сам, потому что ничего другого не пришло на ум.
— Вас хотят убить.
— Кто?! За что?!!
— Служба А'Райхала, подразделение «Омега». Это они атаковали ваше жилище. Они уверены, что вы — боевой командир Партии.
— Я… это какое-то недоразумение!! Я не имею ничего общего с…
— Вам придется доказывать это. А мы не уверены, что вам дадут возможность оправдаться. Объявлен приказ, по которому вы должны быть взяты живым или мертвым. Стрелять в вас будут без предупреждения.
— Но я… у меня даже оружия нет! Это вы! Вы открыли огонь!!..
