— Аэробайк останется здесь, ллеир. Он снабжён следящими системами Синто. Ген. И ваш коммуникатор, на всякий случай, тоже.
— Я вроде проверял.
— Вся электронная система этого средства передвижения представляет собой одну из нейронных единиц мозга Синто. Ген. Технолоджи. Нам придётся пройти пешком ещё около часа.
Дрон открыл одну из абсолютно незаметных боковых дверей, казавшихся камнем, и я припрятал своё барахло в довольно просторной комнате. Он плавно и почти бесшумно летел передо мной по древним коридорам. Мы шли в тишине около пятнадцати минут, я слышал только своё дыхание в шлеме, шаги и еле-еле заметный ультразвук от дрона. Вот, что мне нравилось. Концентрация, приключения, движение вперёд во мраке, один на один с неизвестностью.
— А ты к какой системе принадлежишь?
— Я являюсь изолированной системой Та-Дуат.
— А это?
— Обитель мёртвых хозяев этого мира, в которую вы сейчас вступили.
Поэтично.
— Мы идём к Инрит? Почему вы называете её лайнарит?
— Лайнарит является названной матерью для всех глав тираноборческой организации Сикарион-Креден.
Тираноборческая. Пфф. Даже дрону мозги промыли. Люди, дорвавшиеся до власти, всегда будут использовать её для получения максимальной выгоды, что автоматически кажется тиранией для тех, кто эту выгоду не получает. Это аксиома. Каждый «тираноборец» приходя к власти, лишь занимает место предыдущего тирана.
— Вы с чем-то не согласны, ллеир?
— Я не готов сейчас вести политические споры.
— Отчего же? Я бы с удовольствием поговорил с кем-то на темы, которые меня интересуют.
Ещё один интеллектуально развитый СКИР с духовными потребностями. Дурдом.
— Прости, друг. Эти разговоры бессмысленны. Либо к власти приходят бессеребреники, единственный моральный императив которых — служить обществу, не жалея жизни. Либо тираны. Но проблема в том, что бескорыстные служители власти в обществе потребления долго не удержатся. Это два абсолютно разных общества.
— И что же вы предлагаете?
— Я? Ничего. Пока не изменится моральный императив внутри каждого члена общества от старейшин до младенцев, перемен не будет. Будет просто перехват власти. А здесь нет следящих систем Синтоген?
— Вполне возможно, — равнодушно ответил дрон, — но скоро вы сможете не беспокоиться.
— А что случится скоро?
— Мы начинаем спускаться ниже.
Мы действительно прошли к ещё одному квадратному колодцу, дна которого не было видно. По периметру шла бесконечная каменная лестница с широкими ступеньками.
— Пешком пойдем? — хмыкнул я.
— На главиплатформе. Спуск пешком займёт слишком большое количество вашего времени.
Очевидно. Из стены выдвинулась гравиплатформа, такая же древняя, как и сам дрон.
— Примите удобное положение, — выдал дрон тоном бортпроводницы. — Сейчас мы опустимся на триста метров вниз.
Спуск шёл очень плавно.
— Пожалуйста, приготовьтесь. Через сто метров мы пройдем зону Тумана.
— Это ещё что?
— Естественный геомагнитный барьер планеты Дахрариг. Таулириевый туман создает ионизирующую радиацию, которая в сочетании с электро-магнитной аномалией, разрушает любые сложные электронные системы, надеюсь, у вас таких нет?
— Вовремя предупредил. Есть симбионты, но это органика. Есть следящий чип Тенемхета и чип-переводчик.
— Скажите, пожалуйста, нет ли у вас кардиостимуляторов или же других сложных кибернетических систем?
— Да откуда ж я знаю. В Нейтрализаторе сказали, что нет, — я как-то занервничал. — Радиация?
— Это безопасно. Уверяю. Не более, чем при длительных космических перелетах.
Гхм. Ну, допустим. Уверен, к ним я привык. Мы медленно спускались в зону серо-голубого тумана. Он стал настолько плотным, что я почти мог загребать его руками.
— А как ты проходишь через него?
— Все системы нирилигов созданы на основе сложных соединений углерода и таурилия.
— Органика?
— Почти.
Туман стал настолько плотным, что я стал его слышать. Это были дрожь и нарастающий гул. Гул тысяч голосов, гул земли, гул взрывающихся вулканов и надвигающегося цунами, крики и песни тысяч человеческих и не только голосов. Уши стали болеть.
— К сожалению, придётся немного потерпеть, это ненадолго.
— Откуда голоса?
— Ещё одно из свойств таурилия. Звуковая память. Он воспроизводит звуки, свидетелями которых стала именно эта часть Тумана в рандомном порядке. Но не каждый раз. Бывают и периоды тишины. Наверное, он хочет что-то вам сказать.
Очень странное замечание для дрона.
Гул стих, а Туман рассеивался. Гравиплатформа приземлилась.
— Сейчас мы находимся на шестьсот метров ниже нулевого уровня. Прошу за мной.
Маленький круглый шарик снова вёл меня по туннелю, стены которого светились, но никакого источника энергии не было.
— Снова радиация?
— Не переживайте. Она действительно безопасна для гуманоидов с нынешним уровнем мутаций.
Мы прошли ещё около двадцати минут и вышли в огромное помещение, больше похожее на подземный город. Город, который светился изнутри. Архитектура была довольно простой, и в то же время — футуристичной, даже на мой взгляд.
Нирилиги были в среднем около трёх метров ростом, и потолки в помещениях были не менее пяти метров. Дрон привёл меня к главному входу в здание и пригласил пройти в широкие двери.
— Ты долго, — капризно сказала Инрит, еле вставая мне навстречу. — Без лишних прелюдий — вот тот, кого ты искал.
Она указала рукой в угол большого помещения, где в кресле сидела не маленькая фигура. Видимо, номарха. Ведь это его я искал. Но с уверенностью утверждать, что передо мной тот, кого все знали как Тенемхета Дейкаана Анархарона Третьего, не могла бы даже его родная мать.
Номарх, если это был он, выглядел ужасно. Обычная выбеленная хлопковая одежда эко-поселенцев, коих можно было встретить на планетах повсеместно: свободные штаны и футболка без рукавов, — открывали его полностью покрытые шрамами руки. Но самое страшное произошло с его лицом. Он изменился до неузнаваемости. Голова была полностью обожжена, не было ни волос, ни ресниц. Но ожоги казались уже давно зажившими, хотя прошло всего пару недель.
— У вас тут что, нет регенераторов? — обрушился я на Инрит. Если уж она и решила спасти ему жизнь, то зачем же было так над ним издеваться.
— И тебе здравствовать, — сказал Тенемхет, довольно бодро вставая мне навстречу и протягивая руку. Голосовые связки тоже были повреждены, и голос был похож на глухое карканье. — Что так долго?
— Приглашение на почте потерялось. Всё норм?
— Как видишь.
— Хорошо. Это точно ты?
— Тот, кто приходил к тебе в Тауэр-Лэйн и оплатил услуги по охране Аннарин за миллион кредитов? Это я. Как Аннарин?
Беспокоится.
— С её-то характером? Что ей будет. Крэйннар от неё отстал, она устроилась в школу боевых искусств. Кажется, встала на путь исправления, как ты и хотел.
— Продолжай охранять её. Она всё равно в опасности. Те, кто заказал меня, следили за мной, знали, что я был у тебя. И, наверняка, отследили вас обоих. Единственно, почему вы ещё живы — они думают, что я умер. В вашей смерти пока нет практического смысла.
— Допустим. Как ты выжил с такими ожогами?
— Я положила его в регенератор, — встряла Инрит.
— Тогда что с лицом?
— Его нельзя было тащить на нашу основную базу, и я привезла его сюда. В старый медицинский центр нирилигов. Здесь только одни работающий регенератор, и он рассчитан на их ДНК с восемью нитями, а не с четырьмя. Тенемхет восстановился…
— Как-то рандомно.
— Да.
— Это именно то, что я хотел, — вставил Тенемхет. — Получилось отлично.
— Мог бы просто сменить внешность. — Я ждал объяснений.
— Не мог. Этот единственный работающий старичок итак на ладан дышит. Ему несколько десятков тысяч лет.
— Как ты вообще выжил? Щит из твоей кинетической энергии?
— Да, среагировал с задержкой, — он снова хохотнул. — И надо же, единственный раз, когда я за последние годы взял тачку без красного протокола. И сразу же успех. Это был не мой день. Меня пасли ещё из дворца. Ты ещё не выяснил, кто?
