пока не понял, что он обращается ко мне. Да, блядь. Вот они, минусы перехода с помощью Ключа. Несколько минут ты совершенно беспомощен и ничего не понимаешь. А когда понимаешь, начинаешь охуевать от осознания фактов.
- Ты дурак?! – громко произнес человек, протягивая мне вино. – Понимаешь, что я говорю?
- Ага. Понимаю, - кивнул я, прочищая ухо. – Оглох маленько, но это мелочи.
- Тащи вино к тому столу, - хмыкнул мужчина и указал мясистой рукой в сторону одного из длинных столов, за которым сидела группа людей в похожих одеждах. Они мирно разговаривали, улыбались и вели себя, как старые друзья. Мужчина отвесил мне слабый подзатыльник и повторил приказ. – Не тупи, малец. Нам еще работать и работать.
- Ага, хозяин. Тащу. Аж упарился весь, - съязвил я и, взяв в руки кувшин, направился в указанном направлении. И чем ближе я подходил, тем более знакомой казалась картина. Словно я уже где-то видел этих людей, этот стол и это помещение. Искра промелькнула в голове, заставив желудок подскочить к горлу. Я узнал это место. – Ебать. Тайная вечеря. Вот же чудеса.
Хоть я себе и говорил, что не стоит удивляться тому, что увижу, и один хрен удивлялся каждый раз. Такова, видать, особенность моей души. Удивляться всему. А что вы хотели? Думаю, любой бы удивился, если бы попал на встречу Иисуса со своими апостолами. Знаменитую картину Леонардо да Винчи видели многие, а я был единственным, кто видел оживший вариант «Тайной вечери». Ну дела.
Подойдя ближе, я поставил на край стола кувшин с вином и замер, разглядывая лица апостолов и того, кто совсем скоро добровольно отправится на Голгофу. Ох история. Бессердечная ты сука. Но за это я тебя и люблю. Где еще увидишь то, чего никто из моих современников не видел.
- Подойди, дитя. Не бойся, - я вздрогнул, услышав тот самый мягкий голос. Иисус улыбнулся и кивнул, когда я перевел на него взгляд.
- Эм… да. Момент. Вот, - хмыкнул я и, поставив вино рядом с ним, отошел в сторонку. – Простите, затупил.
- Все хорошо, дитя, - глаза Сына были мудрыми, всезнающими и добрыми. Не такими, как обычно принято изображать. Мне доводилось уже его видеть, но сейчас он был человеком. Усталым, но смиренным и добрым человеком. – Я ждал тебя.
- Меня? – тихо переспросил я. – Но… а, хотя…
- Да, да. Все так, - он рассмеялся и, взяв в руки простой стакан, сделал аккуратный глоток воды. – Я бы хотел с тобой побеседовать после. Если ты не против, конечно.
- Не. Только за, - вздохнул я, гадая, о чем будет разговор и спросят ли меня за предка, который любил коз. – Простите, не буду мешать.
- Ты не мешаешь. Ты уже в курсе, что произойдет дальше?
- В курсе, конечно, - кивнул я и обвел взглядом апостолов, которые словно не замечали нас. – А вот они даже не догадываются.
- Всему свое время, дитя, - улыбнулся Сын. – Присядь вон там. Мы скоро закончим и я побеседую с тобой.
- Ладненько, - ответил я и, направившись в угол, уселся на низенький стульчик, после чего принялся слушать то, о чем когда-то читал.
Там было и таинство Евхаристии, когда Сын добровольно решил пойти на заклание. Там была и рука Иуды, тянущаяся к кубку одновременно с рукой Иисуса. И омывание ног первому апостолу, которым был Петр, тогда еще обычный человек, немного рассеянный и вечно удивленный. Я видел, как он краснеет, когда Сын преклонил колени перед ним. Слышал, как он спрашивает Его о том, почему он омывает ему ноги, и слышал, что ответил Сын. Сейчас даже я это понял. В этот вечер Иисус стал един с ними.
Я тихо вздохнул, когда он взял кусочек хлеба, обмакнул его в вино и протянул Иуде, человеку тонкому в кости, с хитрыми глазами и мокрыми ладонями, сжимающими мешочек с проклятым серебром. Что я мог сделать? Да, ничего. Только запомнить этот вечер таким, каким он был на самом деле. Запомнить и понять, что он символизировал. Чудны дела Твои. Ох как чудны…
- Ты удивлен? – спросил Он меня, когда мы вышли во внутренний дворик дома, оставив апостолов внутри.
- Ага, - кивнул я, не решаясь поднять на Сына глаза. Он тихо рассмеялся и, присев на скамеечке, похлопал рукой по дереву, приглашая меня присесть рядом. Я сел и вжал голову в плечи от невероятного смущения.
- Мне понятно твое удивление, Степан, - через несколько минут ответил Он, разглядывая звездное небо. – Но мы сами делаем выбор. А вот будет он верным или нет, не знает никто.
- Только вы?
- Верно. Я могу это знать, ибо должен. В проницательности тебе не отказать. Ты пришел сюда, чтобы увидеть предка.
- Ага, - глупо хмыкнул я.
- И не испугался, что запятнаешь свою слабую душу черным знанием.
- Вы про Ключ? Есть такое. Мне уже кажется, что мы с ним больше связаны, чем с Зи… с отцом, простите. Да и это был единственный шанс найти моего предка, как сказал Эл… друг.
- Не стесняйся называть вещи своими именами, дитя.
- Простите. Вдруг вам это неприятно. Демоны, все-таки.
- Я смогу это пережить, - улыбнулся Сын. Я улыбнулся в ответ. Так говорит человек с человеком. Учитель с учеником. Глупым и самонадеянным.
- Вы же все знаете?
- Ужель ты сомневаешься во мне?
- Не, не. Просто уточняю. Риторический вопрос, - буркнул я, горя желанием провалиться на месте. – Это правда, что мне предстоит через многое пройти, чтобы вновь заполучить душу?
- Правда. Душа уникальна, Степан. Даже будучи потушенной Хаосом, она еще может воссиять, если человек, желающий этого, будет желать это столь сильно, как и все остальное.
- Я тоже так думаю. Вам страшно?
- Страшно, - без промедления ответил Сын, поняв мой вопрос. – Но таков мой выбор. Когда-нибудь ты это поймешь, дитя.
- Верю, - хмыкнул я, от волнения хрустя пальцами. – Поэтому и подписался на поиски своей души. Сейчас с вами поговорю и пойду искать предка. Раз меня сюда забросило, он где-то рядом. Может, хозяин дома. Кто его знает.
- Тебе не придется ничего искать, - ответил Сын, прикасаясь к моему плечу. Я охнул, когда частица души ринулась внутрь по венам, мышцам
