– И в чем проблема? – Комендант вытащил кинжал из ножен и стал ловко крутить его в руке. – Что, сами не могут уничтожить чародея-кукловода?
– Какого кукловода? – выпучил глаза Арни.
Инжи поморщился. А ведь действительно молодые солдаты не в курсе… Среди них скорее всего нет ветеранов, и очень сомнительно, чтобы сейчас солдат обучали борьбе с таким экзотическим противником. Про големов, конечно, все слышали, но вряд ли знают о том, что их можно использовать в качестве оружия, пусть и малоэффективного. Кстати, позднее обязательно надо будет проверить уровень подготовки молодняка.
– Ладно, сам посмотрю. Хорошо хоть слово «голем» вам известно, – не скрывая иронии, проворчал Инжи. Он встал и пристегнул к поясу ножны с мечом. – Прикажи седлать лошадей и вызови штатного боевого искусника… кстати, заодно познакомлюсь с ним.
Комендант покачал головой: искусников гражданских специальностей в списке насчитывалось примерно с полсотни, но боевой – участвовавший в войне – был всего один. Тех, кто не знал запаха пота поддоспешника, Инжи не считал за вояк. Он поставил в памяти зарубку поднатаскать остальных искусников, чтобы те при необходимости могли хоть что-то предпринять на поле боя… «Стоп! Какое поле боя?» – Инжи вздохнул, расстроенный собственной привычкой мыслить по старинке. Отдав необходимые распоряжения на время своего отсутствия, направился к выходу.
Дежурный десяток солдат был уже наготове. Помимо адъютанта в группу сопровождения входил боевой искусник Тарлос, а также Муэнко, жрец бога войны Сарса. Имя говорило о северном происхождении жреца, в седле он держался уверенно, да и выправкой больше походил на военного, нежели на служителя храма. Тарлос и Муэнко умудрялись беседовать во время скачки, и Инжи периодически бросал на жреца заинтересованный взгляд. В памяти всплыли события прошлого.
Уже в конце войны к императору пришли служители Сарса и заявили, что бог услышал молитвы и даровал им силу. Видимо, они предоставили достаточно доказательств своим словам, так как вскорости многие из них появились в войсках. Как-то раз Лупаго своими глазами видел такого жреца в деле. Результаты его молитв отчасти напоминали работу боевых искусников. Только площадь воздействия оказалась во много раз больше и внешнее проявление было иным. Поле боя залил яркий мертвенно-белый свет, который затем плавно сошел на нет, уничтожив всех нападающих разом. На земле остались лишь их обожженные тела. Боевым ударам искусников чародеи-оробосцы еще могли противостоять, но против такого необычного оружия оказались бессильны. В итоге после нескольких проигранных битв они просто вынуждены были подписать мирный договор.
Сейчас Муэнко никто с собой не звал, его появление в отряде было неожиданным. Кажется, он пришел вместе с Тарлосом, и это удивляло. Искусники недолюбливали жрецов, считали их выскочками, которым ни за что ни про что досталось немалое могущество. Те отвечали презрением. Ведь именно жрецов, не наделенных способностями к Искусству, боги посчитали достойными проводниками своей силы. Так кто достоин большего уважения? Инжи полагал, что ни к чему хорошему подобная вражда привести не может. Однако шаткое равновесие держится вот уже который год. В этом заслуга императорских надзирателей, именно они держат ситуацию под контролем.
Через час сделали короткий привал, чтобы дать лошадям отдохнуть. Инжи устроил искуснику и жрецу форменный допрос, результатом коего остался доволен. Тарлос действительно принимал участие в сражениях. Тогда он был всего лишь учеником, но вполне талантливым, и поэтому смог проявить себя на поле боя. В годы войны многие ученики искусников приняли боевое крещение, и те, кто остался в живых, быстро поднялись по иерархической лестнице. Однако Тарлосу не понравилось жить в большом городе – слишком суетно, и он сам попросился в более тихое место, после чего оказался в Маркине. По его словам, тишина и жизнь вблизи природы лучше всего подходят для оттачивания мастерства в Искусстве.
Насчет Муэнко комендант тоже не ошибся. До принятия посвящения будущий жрец был обычным сержантом в тяжелой кавалерии. По каким причинам бог отметил его, Муэнко и сам не знал, однако пришлось сменить форму кавалериста на рясу служителя. Посвящение мало повлияло на мировоззрение Муэнко, поэтому он по-прежнему легко сходился и с воинами, и с искусниками, особенно боевыми. Единственное, что раздражало коменданта, – это постоянные попытки жреца назвать его «брат мой».
– Я тебе не брат, – проворчал он. – Обращайся ко мне «господин комендант», и никак иначе.
– Как будет угодно, брат… господин комендант! – ответил Муэнко и вытянулся во фрунт.
– Сработаемся, – рассмеялся Инжи.
Подбежал адъютант:
– Господин комендант! Поступила информация от дозора!
Инжи разрешающе махнул рукой, позволяя сделать доклад.
– Голем остановился в трех лигах от нас, как только дозор нагнал его.
– Что предпринимается?
– Дозорные не могут подойти, голем бросает в них большие камни, есть один раненый. Пока так и стоят друг против друга.
Лупаго потер переносицу. Обычно по поведению истукана несложно догадаться, ведут его или он принимает решения сам. Но пока что непонятно – возможны оба варианта.
– Есть соображения? – Комендант повернулся к искуснику и жрецу.
Тарлос задумчиво побарабанил пальцем по своему жезлу:
– Скорее всего голема создали уже на нашей территории. Нет смысла проводить такую махину через ущелья и горы, гораздо проще обеспечить проникновение нескольких чародеев-диверсантов. Это явно военные Оробоса, контрабандистам незачем использовать здоровенного истукана.
– А военным зачем? – спросил Инжи. С выводами искусника он был согласен, но хотел дослушать его мнение до конца. – Провокация?
Тарлос секунду помолчал и неуверенно предположил:
– Возможно. Очень уж здоровая тварь. Она явно не предназначена для дальних переходов – сил не хватит. Впрочем, не знаю. – Он пожал плечами и посмотрел на Муэнко, ища поддержки. Тот тоже пожал плечами.
– Непонятно, – проговорил комендант. – Особенно непонятно, зачем привлекать к себе внимание? – Немного подумал и обратился к стоящему рядом адъютанту: – Арни, свяжись с городом и передай дежурному офицеру… Кто там сейчас? Карачес? Ага, вот ему передай мой приказ: пусть увеличит число патрулей в городе, усилит стражу у ворот и вышлет мобильные группы прочесать окрестности. Сдается мне, что этот голем – отвлекающий маневр. Глупо тратить столько сил, чтобы просто покидаться камнями. – Инжи задумчиво крутанул кинжал в ладони, ловко, одним движением вернул его в ножны и поднялся на ноги: – По коням! Недалеко осталось.
На мгновение Инжи выглянул из-за гранитного выступа скалы и тут же спрятался обратно: с той стороны немедленно ударил большой, в рост человека, каменный обломок. Скала загудела, а по ушам хлестнул резкий перестук разлетевшихся осколков. По привычке жестами Инжи дал команду искуснику накинуть на них иллюзорное прикрытие. Когда мир вокруг слегка потемнел, что означало появление маскировки, все пятеро – комендант, искусник, жрец, адъютант и старший дозора – быстро пробежали сотню шагов до следующего укрытия. Только спустя пару минут Лупаго сообразил, что Тарлос четко отреагировал на его знаки – видать, действительно неплохо повоевал, раз еще помнит язык жестов.
Голем обосновался на небольшом более-менее ровном пятачке между крупными обломками скал. Недостатка в метательных снарядах он явно не испытывал. И выглядел как грубое подобие человека – огромный камень, изображающий тело, маленькая голова, составные руки и ноги. Причина человекоподобного образа заключалась в том, что чародей-кукловод при управлении ассоциирует себя со своим творением. Как объясняли искусники, другая форма голема намного сложнее в управлении и поэтому почти не применяется. Не всякий чародей может не просто представить себя, например, змеей, а управлять телом и двигаться, как змея. То же касается и самоуправляемых големов: чародею трудно научить свое создание двигаться не по-человечески, чтобы оно не спотыкалось при этом на каждом шагу.
Казалось, голем потерял их из виду. Он стал бросать камни в другие цели – дозорных, к которым присоединились солдаты из десятка коменданта. Они отвлекали врага, периодически появляясь в поле его зрения. Впрочем, Лупаго не обольщался: если рядом затаился чародей, то он вполне может их видеть и через преграды.
– Разобрался с управлением этого чурбана? – спросил Инжи у Тарлоса. Воины переключали на себя внимание голема и заставляли его шевелиться еще и по той причине, что искуснику надо было определить место, где спрятались оробосцы.
– Не совсем, – покачал головой Тарлос. – Големовод есть – это точно, но его не так-то просто обнаружить. Чародеи не используют плетения. Вся их сила – в создаваемых ими конструктах, которые…
