Внезапно она исчезла из вида. Её будто поглотила вспышка света на краю восприятия. За спиной Лиан сомкнулись плотные джунгли.
Я рванулся вперёд и провалился…
В залитую светом пустоту. Инстинктивно присел, чтобы стать меньше и незаметней. Чьи-то руки закрыли мне рот. Я едва не оттолкнул от себя Лиан: «Ты меня ни во что не ставишь?! Я бы не закричал!» Та сложила губы трубочкой: «У-тю-тю». Я не знал, как называть её про себя: стервой или милашкой. Подходило то и другое.
Огляделся. Оказалось, джунгли выплюнули нас на задний двор большого хозяйства. На нас поглядывали поросята и цыплята, озадаченные появлением внезапных гостей. Один козлёнок даже пригнул голову к земле, готовя лобовую атаку. Однако девушка погрозила пальцем, и козлёнок одумался. Направился к копне свежей травы.
Мы приблизились к строению, что являлось крайним в ряду и примыкало к лесу. Пригнувшись, стараясь не попадать в просвет окон, прошли вдоль стены и засели в придорожной траве.
Впереди высилась скала. В подножье зияла её незаживающая рана – вход в шахту. Лиан толкнула в плечо: «Видишь?»
На поверхность выезжали традиционные повозки рудокопов. Маленькие тележки везлись карликовыми лошадками специальной горной породы. Бόльшую часть жизни эти милые животные из-за своих уникальных качеств проводили в забоях: сочетания небольшого роста, выносливости и значительной силы.
Погонщики подводили лошадок с маленькими тележками к возвышенности, где те опрокидывались специальным устройством. Добытая порода скатывалась с возвышенности в большие повозки. Дальше за дело брались настоящие тяжеловозы, кони чрезвычайной силы и роста.
Вереница запряжённых нагруженных телег скрывалась за скалой, медленно следуя по грунтовой дороге. Там, за горой, добытая порода дробилась и промывалась для извлечения камней.
Должно быть, это подворье с хрюшками, козликами и цыплятами обслуживало шахту. Я хотел было подняться, но остановила Лиан: «Нет. Сзади!» Я замер, а она уже подбиралась к окну того строения, что мы обогнули, когда выбирались с заднего двора.
Из окна доносились два немолодых мужских голоса.
– Где состоится сделка? – приглушённо спросил один.
– Там же, – ответил полушёпотом другой. – Пароль «ландыш». Ответ «полевой».
Первый рассмеялся:
– Ты это сам придумал?
– В следующий раз твоя очередь.
– Тяжёлый ящик?
– Нет. Заказчица просила самые дорогие. Не наши изумруды, а от ребят с других островов. Поэтому размер партии ниже. Подобрали коллекцию, самые редкие камни.
– Слово-то какое. «Кол-лек-ция».
– Поработай с моё…
– Скажи, откуда у людей столько денег? Их же некуда тратить, кроме как на выпендрёж. Дорогая, – контрабандист постарался изобразить писклявый голос манерной матроны, – я купила огромную чёрную жемчужину. О моя драгоценная, – мужчина сымитировал женский голос другой тональности, – как я рада за тебя! Но куда её вставить? Жемчужина такая большая и чёрная, что не войдёт ни в одно твоё колье, а только в мою задницу.
Они дико заражали, совершенно не сдерживаясь.
– Ну, что, идём?
– Ага.
Лиан кошкой прыгнула в окно. Это произошло так неожиданно, что я не понял, как поступить.
Она уже расправилась с двумя контрабандистами, когда я оказался внутри. Один скулил, лежа на полу и держась за пах. Другой закрывал руками глаза и отползал к стене, засыпая нас то проклятиями, то мольбами о пощаде. Колец со статусными камнями на руках не было – бандиты предпочитают оставаться вне порядка вещей.
– Жёстко, – вслух сказал я. – Надо же, успел забыть, кто ты.
– И кто? – с вызовом ответила Лиан.
Уточнять не стали. Принялись за того, что принял удар по глазам. Он хоть мог говорить членораздельно.
– Где встреча? Отвечай. Или больше не увидишь света, – спокойно говорила моя спутница. В тот момент я не знал, кто она – искусственный интеллект или настоящая Лиан.
– Вниз по дороге, – задыхаясь от боли и страха, отвечал контрабандист. – На втором повороте… там знак. На ветке повязка. Синяя лента. За ним тропа… Дальше вход в старый забой. Охранник. Скажите пароль. Потом не сворачивайте. Они уже там.
Я ударил контрабандиста по затылку, и тот потерял сознание.
– Жёстко, – Лиан вернула мне должок. – Успела забыть, кто ты. «Джу».
Мы связали обоих по рукам и ногам. Не забыли про кляпы. Оттащили оглушённых в заросли неподалёку. Лиан в шутку или всерьёз обратилась к поросятам с предложением постеречь контрабандистов. Те внимательно выслушали просьбу и продолжили жевать, слоняясь по заднему двору. Нашей добычей заинтересовался только неугомонный козлёнок. Он пробрался в заросли к связанным пленникам.
Мы вернулись к строению, где напали на контрабандистов. Нашли робы старателей и накинули их на себя. Поспешили по пути, что выдал пленный.
… у входа в старый забой никого не оказалось. Охранник, о котором предупреждал контрабандист, не показывался на глаза. Я водил взглядом по полусгнившим деревянным «конструкциям», что оформляли вход.
– Ландыш? – сказала Лиан. Вот только кому?
– Полевой, – донеслось свысока. – Проходите, госпожа. Ваши, э-э-э… свита внутри.
Мы подняли голову кверху – на высоком дереве оборудована смотровая площадка. Охранник находился там. Кажется, он не понял, кто мы на самом деле, хотя его и удивил визит сразу двух «делегаций».
Старые ворота поросли мхом. Вход в устье шахты, скорее закрывался не ими, а свисавшими сверху лианами.
Моя спутница, игравшая роль высокородной заказчицы, скрестила руки на груди и кивнула в сторону темноты:
– Что встал?
– Простите, госпожа, – я, как умел, поклонился и стал пробираться в шахту.
Старые доски небольшого помоста и лестницы скрипели под ногами, грозили сломаться. Но всё обошлось. На стене шахты, недалеко от входа, висел факел. Мы разжились им и двинулись след вслед за людьми, что недавно прошли здесь. За «свитой», как выразился охранник.
Судя по отпечаткам на грязноватом и влажном каменному полу, шли трое. Двое носили сапоги обычного размера, ступали широко и свободно. Значится, местные или охранники матроны. Да, вместе с ними женщина – надела сапоги старателей, но небольшие. Шагала мелко, часто. Вот что делает с людьми алчность. Не усидела на мягких перинах.
Долго идти не пришлось. Мы остановились у поворота в большую нишу. Из проёма лился свет факелов. Раздавались голоса. Тратить время на подслушивание торга не хотелось. И так ясно – их пятеро. Одна женщина. Один стоит совсем рядом. Его ножны видно в просвет.
Мы переглянулись и решились. Лиан кивнула на ножны, приноравливаясь бросить два увесистых камня, подобранных по пути сюда.
Я вышел в просвет и огрел охранника по затылку. Тот осел мне на руки, я выхватил из ножен лёгкий и тонкий меч.
Лиан один за другим метнула камни. Броски получились меткие – опешившие люди не успели прийти в себя. Двое мужчин упали без чувств.
«Чёрт, как просто! Неужели так просто?» – подумалось мне.
Матрона, скрывавшая лицо под капюшоном плаща, истерично закричала охраннику:
– Вперёд, пёс!
Тот обнажил меч, и мы сцепились. Наши клинки скрестились, скрежет стали раздавался по пещере. Я пытался отбросить его назад, а он меня. Сильный противник. Грузный, мощный – значит, лучше взять измором.
Возможно, бой продлился бы дольше, если б не меткий бросок Лиан. Из моих глаз брызнули искры. Неужели попала мне камнем в заты…
Когда я очнулся, то оказался единственной не связанной по рукам и ногам жертвой Лиан. Остальные лежали вокруг хорошо упакованные.
– Камни – это коронный приём? – спросил я, поднимаясь. Голова жутко болела.
Она развела руки в стороны и отвесила неплохой, чёрт возьми, реверанс. Принялась складывать в небольшой ларец камни, что были рассыпаны на расстеленном женском плаще.
– Научилась где-то, – оценил я и оглядел связанных. – Как последний охранник?
– Упал сразу после тебя. Я бросила два камня.
Спина тоже болела. Возможно, от падения грузного охранника на меня.
– Женщину зачем спеленала? – я наблюдал за жалкими телодвижениями миловидной матроны. – Подложила бы что-нибудь под неё. Простудится ещё.
– Сам поухаживай, – фыркнула Лиан. – Я устала от истерички.
И точно – матрона пыталась кричать. Мужчины лежали спокойно и поглядывали на нас.
– Развяжу ей руки.
– Только не вытаскивай кляп.
Я освободил пленнице руки, и та сразу… ударила меня кулаком в нос! Разбила его. Плюс, на щеке остался отпечаток от её кольца с огромным статусным бриллиантом. Затем бросилась царапаться как взбесившаяся кошка. Угомонить её оказалось нереально.
– Слушай, дура! – бросила через плечо Лиан. – Я сейчас камнем брошу!
Матрона перестала царапать мне лицо, а я поспешил укрыться за её телом. Постарался вернуть надломленный хрящ носа на прежнее место. Женщина стала вытаскивать кляп, а когда справилась, то плюнула в меня. А я – в неё, кровью.
