Как и вчера, меня не беспокоили враждебно настроенные мобы, что было довольно странно — на таких просторах и без врагов? Хотя поиск приключений на свое мягкое место, по крайней мере, до посещения надгробия, не входил в мои планы. Но чтобы я — и без приключений? Не бывает.
Как я прозевал эту парочку, я и сам не понял. Расслабился, видимо. Леса тут нет, и любая двуногая прямоходящая особь видна издалека. Даже в лежачем виде. Но факт есть факт — прозевал.
— Опа, опа, опа. А ну пассажир, стоять! Чё есть чё? — услышал я чей-то говорок и, обернувшись, увидел шагах в десяти от себя двух встающих с зеленой травки агров.
— А ну попрыгай. Мож, звякнет чё в карманцах? Попрыгай, я сказал! — произнес один из них, что повыше.
Прыгать я не собирался и в данный момент прикидывал шансы. Было понятно, что они, мягко говоря, неутешительны. Оба бандоса были сильно за пятидесятый уровень, неплохо вооружены и совершенно замечательно обмундированы. На них была надета явно очень тяжелая и очень прочная броня.
— Ну чё молчим? Чё такие гордые? — куражась, сказал второй. Они явно развлекались, изображая гопников. С той разницей, что гопники, обчистив мои карманы, вряд ли стали бы меня убивать. Ну без особой нужды, по крайней мере. А тут моя кончина была неминуема. Если только не…
Что «не», я додумывал на бегу. По крайней мере, это был хоть какой-то шанс.
— О как! — раздалось сзади. То ли пробежка не входила в их программу, то ли до меня никто не бегал, и все со словами: «Коль погибнуть — так со славой», — кидались в бой.
Моя жизненная позиция не меняется — гордым и смелым быть почетно, но лучше остаться живым. Поэтому я бежал, слыша сзади громыхание и матюги — агры-гопники, выбросив свои семки, ломанулись за мной, частя меня на бегу.
— Слушай, совесть имей, э, резкий, — орали они мне вслед. — Мы ж не мальчики за тобой бегать уже.
— Так и не бегите, — посоветовал я им, не оборачиваясь и думая только о том, чтобы не споткнуться.
— Ну как это не бегите? — раздалось у меня за спиной. — А убить тебя? А ограбить? Мы тут что, просто так сидим?
— Тогда бегите, — сказал им я, решив для себя, что на этом дискуссия, пожалуй, окончена — надо беречь силы и не сбивать дыхание.
Мы бежали ровно. Я никак не мог оторваться от них, они никак не могли сократить дистанцию.
Где-то минут через двадцать, когда я начал чувствовать, что моя выносливость уже на исходе, преследователи сдались.
— Да пес с ним, Ржавый, — сказал один из них, уж не знаю кто. — Пущай бежит, с него, скорее всего, и взять-то нечего.
— Согласен, Башка, — выдохнул второй. — Тридцать третий уровень, голодранец небось.
Сзади раздался грохот, как от падения кучи металлолома. Я обернулся — это на травку осели мои преследователи.
— Беги, Форрест, беги, — посоветовали мне они одновременно. — А то вот встанем — и снова за тобой. Не гневи бога.
Я собрал последние силы и припустил с двойной скоростью — кто их знает, что у них на уме.
Благодаря двум моим несостоявшимся убийцам я вошел в Монтриг где-то на час раньше, чем планировал. Уставший и замурзанный, я добрел до надгробия, совершил нужную манипуляцию, вяло сказал: «Ес», — и сел рядом с камнем.
Я вновь стоял перед выбором. Монтриг был точкой, где мне надо было решать — то ли идти короткой, но очень опасной дорогой, то ли не мудрить и двинуться длинным, но относительно комфортным путем.
Плато Фоим сулило серьезный риск, но с него я попадал прямиком на равнину Грускат, от которой было рукой подать до того красного пятна, где была расквартирована гражданка Огина Восточная.
Движение по Великой реке не сулило больших рисков, а к стандартным я уже привык и притерпелся. Опять же Селгар посмотрю. Говорят, красивый город.
Бздынькнуло оповещение о получении письма. Я проверил — точно, что-то ждало меня в почтовом ящике. Никак Седая Ведьма таки решила конфет мне в обе руки насыпать от всей души?
«С конфетами не сложилось», — констатировал я через пару минут. Нет, грех жаловаться — мне пришла моя доля за участие в штурме. Восемнадцать тысяч золотом — это очень хороший куш для моего уровня. Но все равно обидно — обещала же подарок…
Следующий час я посвятил делам хозяйственным. Монтриг оказался довольно крупным, по меркам Великой реки, городом. Здесь даже имелся небольшой рынок, кузня и почему-то библиотека — уж не знаю, кто туда ходит и зачем.
Рынок я оставил на потом. Там надо будет полазить особо — Элина ведь сказала тогда, что именно на рынке находится квестстартер задания о некоем старом храме.
Зато я посетил кузнеца, и, надо заметить, он недешево мне обошелся. С учетом всех скидок и двух вещей, починенных за счет клана, мне все равно пришлось выложить две с гаком сотни золотых. Утешало одно — трата необходимая, а стало быть, разумная.
Еще посетил гостиницу и сбросил там денежные излишки.
И наконец, починенный, залатанный и почти с пустыми карманами, я пошел на рынок Монтрига.
Рынок был невелик, но шумен. Торговали, как водится, в большинстве своем вендоры и, как полагается, всем помаленьку — доспехами невысокого пошиба, какими-то травами и зельями, была даже палатка менялы. Уж не знаю, что на что он тут менял, поскольку на территории Файролла ходило одно и то же золото. Может, это была дань Востоку, где меняла является частью культуры. На этом рынке я впервые увидел палатку картографа — видимо, здесь можно было купить карту вроде той, что пользовался Рейнеке Лис. Но прямо под табличкой «Карты» висела табличка «Дорого» и я прошел мимо — деньги у меня, конечно, есть, но пока обойдусь без излишеств. Не до шика сейчас. Впрочем, я проходил почти мимо всех лотков и палаток — не тянули эти торговцы на квестстартеров, никак не тянули…
— А вот мечи с Севера — сталь вареная, с трех прутов сплетенная!
— Сапоги, сапоги! Кожаные! Легко надеть, легко снять! Из кожи виверны!
— А вот украшения, самые разные, но все, как один, прекрасные! Хочешь, сам носи, хочешь, подружке подари. Ну или другу — тут у кого как…
— Грабельки ядреные, клинья забубенные! Сами сгребают, сами разгребают! Сделаны по семейному секрету — и отец, и дед, и прадед пшеничку сеяли да убирали!
— Рыба свежая, живая! Есть рыба!
— Фрукт сэлгарский, рэдкий, да! Называется — пэрсик! Ва!
Я остановился. Матерь божья! Эти-то здесь откуда?
Я смотрел на торговца. Торговец в огромной кепке, в короткой рыжей кожаной куртке, со свежей утренней щетиной и огромным носом смотрел на меня.
— Э? — сказал я удивленно.
— Э, — согласился продавец. — Пэрсик ест. Свэжий. Сладкий, как поцелуй дэвушки. Бери, да? Тэбе как брату — со скидка отдам!
— Ну ни фига себе, — сказал я. — И здесь вы.
— А гдэ я должэн быть? — пожал плечами продавец. — Дэд тут торговал, отэц тут торговал — и имели уважэние. Теперь я торгую.
— Ну да, — кивнул я. — Как же по-другому. Почем персики?
— Три золотых кучка.
— Ага, а в кучке — три штучка.
— Э, ты все знаешь, маладец, а?
— Чего ж так дорого?
— Ва! — задрал указательный палец к небу торговец. — Ты как думал? Земля копать надо, вода поливать надо… Еще это надо… Извини, дарагой, еще и навоз надо. Ты думал, так все просто?
Я понял, что теперь, чтобы избежать дискуссии, мне надо купить персики и валить. Так я и поступил. И сразу сделал ноги, поскольку вслед за персиками из-под прилавка продавец полез вынимать бутыль с «домашней, как слэза рэбенка» то ли чачей, то ли еще чем.
Оказалось, что носатый персонаж стоит уже в самых последних рядах рынка. Поедая персик, я зацепился взглядом за немолодого гнома, перед которым лежали непонятные фиговины, а именно — какие-то механизмы, свитки, кристаллы и иной разнообразный хлам.
«По ходу — он, — шепнула мне интуиция. — Давай-давай».
Я подошел к бородачу.
— Добрый день, почтенный, — поклонился ему я. — Как торговля?
— И вам добрый день, — ответил гном. — Да никак, если честно.
— Забавный у вас товар. Кстати, а не желаете ли персик?
— Можно, — кивнул гном и взял протянутый ему фрукт. — Что до товара… Какой уж есть. Да скажу вам, как на духу, я тут и не для того, чтобы это продавать, сижу.
— Вот те на! — вполне искренне удивился я. — А зачем же?
— Чтобы покупать, — сказал гном, хлюпая сочным персиком. — Путешественники рынок стороной не обходят и зачастую тут не только покупают, но и продают. Можно найти всякие разные диковины из иных стран и краев. А я их собираю, коллекционирую, если по-мудрому сказать. Потому и хожу сюда каждый день.
— Вот оно что. А чего плакат какой не повесите или вывеску? «Куплю диковины», например.
— Вешал, — выбросил косточку и вытер руки о бороду гном. — Столько хлама стали тащить. И добро бы приезжие — там на девять ненужных вещей хоть одна нужная была бы. Так нет, свои же, местные. Я ее и снял, табличку-то. А у вас есть какая диковина на продажу?
