недружественного поведения меня не должны волновать ее ощущения. Хотела первобытного мужчину? Получи и распишись.
Однако Нэдзуко, по всей видимости, как раз чего-то такого и хотела, потому что когда я с нее скатился, тяжело дыша, она принялась покрывать мое тело поцелуями, пока я снова не возбудился, а затем уселась на меня сверху и принялась подпрыгивать так, как не всякий ковбой на строптивом коне подпрыгивает.
В конце концов утомилась и она. После небольшой передышки мы пошли в душ, и здесь после короткой прелюдии я снова овладел ею, прижав к гладкой стене и оказавшись в ней, а Нэдзуко обхватила меня ногами и руками и закрыла глаза.
Окончательно удовлетворенные, мы вытерлись насухо, при этом я отметил, что она явно заранее готовилась к моему визиту: среди полотенец нашлась пара новых мужских, в запечатанных пакетах.
— Да, сакэ ты определенно заслужил, — сказала она. — Но ты не пьешь, а мне теперь нельзя. Ладно, сейчас позвоню прислуге насчет ужина, а то у нас как-то очень быстро и спонтанно все вышло.
Я подумал, что уже неважна предыстория с Фаталом, Нэдзуко однозначно заслужила прощение и пару комплиментов.
— Ужин вполне мог подождать, потому что хорошо поужинать я мог и без тебя, а вот такой секс за деньги купить невозможно.
Она не то чтоб аж расцвела от этого бесхитростного комплимента, но улыбнулась с явным осознанием своего великолепия.
Ужин, конечно же, был великолепен: куча всякой всячины, из которой я узнал только суши — их была горка, и все роллы до единого уникальные, двух одинаковых не нашлось — и сашими, тоже куча разновидностей мяса и рыбы.
— Я бы еще попыталась удивить тебя царским басаси — но как назло последнее мясо ушло месяц назад, поставка из Японии задерживается, а тут конину просто не найти.
Я почесал затылок.
— Интересное у вас, японцев, представление о царских яствах. Но ничего страшного, без конины я точно как-нибудь обойдусь.
Нэдзуко хихикнула:
— Вообще-то, конина — очень вкусное и пикантное мясо. С ним только та проблема, что кони на мясо должны разводиться пастбищным методом, а не стойловым. Потому в Японии, где кони чрезвычайно дороги, а конина тем более, басаси — издавна самое пикантное блюдо, которое даже дайме могли позволить себе и гостям только по праздникам из-за его астрономической стоимости. Ну а на Руси с давних времен к коням совсем иное отношение, они тут были и кормильцы, и боевые други, как говорится, потому у вас мясного коневодства просто по традиционным причинам нет как такового.
Этот замечательный вечер был замечательным во всем, и закончился он так же замечательно: этой ночью мне впервые не снилось болотистое поле и черное дуло танкового орудия.
***
Утро выдалось замечательным, поскольку проснулся я от горячих поцелуев и ласк: Нэдзуко захотела еще одну бешеную скачку. Я, само собой, не возражал.
Потом был завтрак ничуть не хуже ужина, но аккурат на середине его у Нэдзуко зазвонил телефон.
— А, чтоб им, — отозвалась она, выслушав собеседника. — Кир, мне тут надо отлучиться на часок, не могут, понимаешь, без меня важное совещание провести.
— Да, понимаю, большая корпорация — большие хлопоты. Да и мне пора, все хорошее когда-нибудь заканчивается.
— Куда ты так спешишь? Я тебе уже надоела?
— Нет, ни в коем случае.
— У тебя дома голодные дети или кот? Или жена? Я могу просто отправить людей, которые свозят детей, жену и кота в ресторан, если что.
— У меня дома нет ничего живого, даже тараканов: если и были, то померли давно. Ну просто потому что у меня и кухни-то дома нету, я вне дома питаюсь.
— Вот и славно. Не скучай, телевизор там посмотри или что. В соседнем зале есть бассейн и тренажеры — развлекайся, а я попытаюсь разобраться с делами так быстро, как смогу, и вернусь.
— Ладно.
Она надела классическое японское кимоно и вполне себе европейские туфельки и ушла, а я остался один. Надел халат, тапочки — все это у Нэдзуко было приготовлено для меня заранее — подошел к окну и некоторое время наблюдал за утренним городом и соседними небоскребами. Город с высоты в двести с лишком метров был виден хорошо — и, твою ж мать, он огромен. Просто до горизонта — кварталы, парки и небоскребы. Точняк Москва, какой еще город может быть таким большим?
Немного поразмышляв, я придумал интересный ход. Раз мне выпала возможность — я ею воспользуюсь по максимуму, выжму, что можно.
И я открыл дверь из личных апартаментов Нэдзуко в холл. К моей радости, у дверей обнаружился тот же самый Юдзи. О том, что он сменялся, мне сказала его рубашка, теперь она не белая, а голубая.
— С самого утра на дежурстве? — добродушно поинтересовался я.
— Именно так, — последовал сухой ответ.
— Да уж, нелегкая это работа — служить капризной особе, которая клала на соображения безопасности и таскает к себе домой всяких злыдней с самого дна социума, да?
— Гляжу, вы неожиданно хорошо меня понимаете, — отозвался эсбэшник. — Был похожий опыт в жизни?
— Нет, я просто попытался представить себя на вашем месте, а с воображением у меня все хорошо. А у вас тут прямо маленькая личная армия, да?
— У всякой большой корпорации много больших врагов, так что без сильной службы безопасности не обойтись.
— Хм... Я тут подумал — а не могу ли я вас попросить о небольшой деликатной услуге частного характера?
— О какой именно?
— Судя по всему, в вашем распоряжении полно военного снаряжения и боеприпасов. Прозвучит контринтуитивно и странно, но не могу ли я разжиться с вашей помощью пригоршней патронов?
— И что вы собираетесь с ними делать? — без малейшей усмешки спросил он.
— Слушайте, вы не поверите... Я собираюсь зарядить их в револьвер. У меня в барабане всего два патрона, а хотелось бы полный.
— И как вы израсходовали недостающий боекомплект, если не секрет?
— А это не я. Из этого револьвера стрелял не я, а в меня.
Юдзи приподнял бровь.
— Нескучная же у вас жизнь.
— И не говорите. Меня пытались за
